Розмари Горинг - Шотландия. Автобиография
Он с изумлением разглядывал все, что было для него внове. Услыхав благовест, он пришел в ужас, ибо решил, что ткань мироздания вот-вот распадется. Он и думать не думал, что в поселении может быть столько людей, сколько их есть в Глазго, и для него осталось великой загадкой, отчего они сговорились жить в такой толчее. Он спрашивал, каким образом эти люди себя прокармливают, а когда увидел большие краюхи хлеба, то никак не мог решить, хлеб это, дерево или камень. Еще его изумляло, откуда берется эль и как оного на всех хватает, поскольку никто на его глазах не пил воду. Он спрашивал, из чего делают нарядную одежду, а когда узнал, что чулки не обязательно сперва разрезать, а затем сшивать, это его тоже изумило. Женскую моду он посчитал глупой, потому что, как он сказал, тонкие одеяния не годятся для любого сколько-нибудь полезного занятия. Заметив женскую ножку, счел он, что форма у нее другая, нежели у мужчины — ведь обувь-то отличается. Он не одобрил каблуков равно у женщин и у мужчин, а когда увидел подковы на лошадиных копытах, закрепленные гвоздями, то не удержался от смеха и сказал, что ничего нелепее в жизни не видывал. Он тосковал по родному острову и все повторял, как было бы здорово, имейся и там в таком же изобилии эль, бренди, табак и железо.
Голод, 1696 год
Патрик Уокер
В конце семнадцатого столетия семь лет дурной погоды и неурожаев привели к голоду, столь суровому, что пятая часть населения — около 200 000 человек — была вынуждена просить подаяния. В стране свирепствовала смерть. Некоторые верили, что из-за преследований ковенантеров на Шотландию обрушилось проклятие. Иные считали, что шотландцев карают за изгнание Джеймса VII. Общую картину набросал беллетрист Патрик Уокер.
Неслыханные мучения терпели мы на протяжении семи лет, каковых не случалось прежде, и не бывало ранее таких зим и лет, когда бы урожай бывал столь скуден, а жар светила ничто не умеряло, и потому наблюдался немалый падеж домашнего скота, крылатой дичи и даже насекомых, так что едва ли можно было увидеть лягушку или овода; и скот стригли в неурочное время — одни в ноябре и декабре, а иные в январе и феврале. И во многих городах и деревнях смерть собирала свою подать, у людей отнимались руки и ноги, когда трудились они на стуже и в снегу, и многие просто падали и уже не вставали, а плоды гнили на земле, и не было от них пользы ни человеку, ни зверю, да и цвет у них был нездоровый.
Еды сделалось мало, так что давали два шиллинга за пек зерна, и то еще требовалось оное отыскать. И многие уже спрашивали не где им прикупить серебра, но где найти еды, чтобы выменять на серебро. Я видел, как торговали на рынках, как женщины всплескивали руками и разрывали одежды, восклицая: «Как можем мы вернуться домой, где наши дети умирают от голода? Они не ели мяса уже два дня, и нам нечего им дать».
И по причине того, чтобы мучения сии затянулись надолго, смерть стала делом совершенно обычным, так что живые утомились хоронить умерших, и я видел тела, влекомые на слегах, даже не завернутые в саван, не говоря уже о гробах…
Дарьенская авантюра, 25 декабря 1699 года
Преподобный Арчибальд Стобо
Завершившаяся катастрофой Дарьенская экспедиция — одна из черных вех в экономической и политической истории Шотландии. Она обернулась такими денежными потерями, что страна едва не обанкротилась, и это отчасти способствовало заключению союза с Англией в 1707 году. Шотландская компания торговли с Индиями и Африкой, более известная как Шотландская Дарьенская компания, сулила небывалое процветание, собираясь торговать с Центральной Америкой и Африкой. Набрав 400 000 фунтов стерлингов, что составляло примерно половину доступного капитала в стране, компания основала первое поселение — в Дарьене на побережье Панамы. Пять кораблей высадили на берег 1200 шотландцев в ноябре 1698 года, но уже следующим летом поселенцы бежали, лишившись 300 человек; еще 150 умерли в море на обратном пути. Им пришлось столкнуться с враждебностью испанских колонистов и даже англичан, которым запретили с ними торговать, а страшнее всего были тропические болезни и недостаток продовольствия. Вскоре после бегства первых поселенцев прибыл второй флот, который привез еду и людское пополнение, а затем подошел и третий флот. На борту «Восходящего солнца», одного из кораблей последнего, находился преподобный Арчибальд Стобо; всего в экспедиции насчитывалось четверо священников. Он покинул Шотландию 20 августа 1699 года и по прибытии в Новый Свет узнал, что слухи о гибели колонии подтвердились и что условия для жизни тут и вправду тяжелые. Впоследствии Стобо сошел с корабля в Каролине и в Шотландию уже не вернулся.
В день 20 октября мы достигли тропиков, и каждому, кто прежде не бывал в тропиках, как заведено у тех, кто плавает в Восточную или Западную Индию, выдали по бутылке бренди и фунт сахара, и многие так перепились, что это прискорбно сказалось на их здоровье. Ноября 9 числа мы увидели землю, что немало нас обрадовало, ибо мы не видели земли уже шесть недель. Это были острова: Антего, коим владели англичане, Монсеррат, им же принадлежащий, Редонда, совершенно ничейный, и Невис, также английский. Наши советники сочли необходимым с Монсеррата отписаться директорам и друзьям в Шотландии и дать всем знать о том, что с нами пока все благополучно, а поскольку для этого им пришлось сойти на берег, прихватили они с собой несколько бочонков, дабы набрать пресной воды. Губернатор же позволил им наполнить водой всего одну бутылку и сообщил, что ему запрещено оказывать какую бы то ни было помощь шотландской колонии, однако на острове нашлись некие джентльмены, отлично знакомые с нашими офицерами, и последние сошли на берег и привезли апельсины, ром и сахар, а также узнали, что колония покинута, а жители расселились на голландских, французских и английских плантациях, чему никто из нас не поверил.
Миновав эти острова, мы не видели земли до 18 ноября, когда обнаружили землю Карфагинскую, в пятидесяти лигах от Дарьена. Накануне, 17 числа, Господь прибрал к себе мистера Александра Далглиша, каковой скончался от лихорадки. А ночью того же дня мы потеряли в тумане «Малую надежду», и она не объявлялась вплоть до 26 числа. В число 27 (или 29) пути приплыли два индейца на своих каноэ, и мы были к ним весьма добры и радушны, и они провели у нас ночь, хотя мы их почти не понимали…
В последний день ноября мы вошли в Каледонскую бухту, уповая встретить теплый прием, но жестоко обманулись в своих ожиданиях, ибо колония оказалась и вправду покинутой, а наши соотечественники исчезли. Но промышлением Божиим нашлись в бухте два английских шлюпа, один из Новой Англии, капитан Томас Драммонд, и с ним были несколько соотечественников, каковые приплыли сюда, чтобы встретить нас. Второй шлюп был с Ямайки, и капитан Драммонд встретил его по пути и убедил идти сюда, чтобы поведать нам о гибели колони и о причинах, к ней приведших. Выяснилось, что оставили колонию 20 июня 1699 года. Причины же капитан Драммонд упомянул следующие: 1) страшная болезнь, из-за которой не осталось рабочих рук; 2) нехватка продовольствия; 3) ни весточки из родной Шотландии, ни слова в ответ на письма; 4) угроза нападения испанцев, каковой подвержены и мы сами; 5) распри между советниками, которые обернулись ссорами между колонистами, например, по поводу кораблей; несколько раз предотвращенные, в конце концов они стали непереносимыми. О кораблях же капитан сказал, что тот, который звался «Снег» (на самом деле «Дельфин». — Ред.), затонул у побережья, «Святой Андрей» ушел на Ямайку и был там задержан за долги колонии, «Единорог» и «Каледония» ушли в Новую Англию, причем «Единорог» был более непригоден к плаванию, а «Каледония» же двинулась обратно в Шотландию. Два шлюпа, нас встретившие, были нагружены провиантом, закупленным советниками.
Еще нашлись пятеро с кораблей Джеймисона и Старка, которые поведали, что сталось с их кораблями и командой. Они высадились тут 10 августа 1699 года. Корабль Джеймисона сгорел в бухте, и его остов до сих пор виден. Говорят, пожар устроила блудница, которую Джеймисон привез с собой: она пожаловалась капитану на помощника, который заведовал раздачей масла, бренди и прочего. Джеймисон велел посадить того под замок, и место помощника занял сам капитан, но однажды он напился и уронил горящую свечу на бочонок с бренди; пламя не удавалось погасить, несмотря на все усилия, и так были потеряны корабль и продовольствие, но не люди. Поговаривали, что и корабль Старка едва уцелел. Когда пожар занялся, капитан обрубил канаты и велел править прямо на другое судно, однако то с превеликим трудом сумело увернуться. Мистер Старк ушел на Ямайку, где офицеры продали колонистов (так говорили) по самой малой цене за сахар и бренди. Вот вкратце и все о тех, кто уплыл перед нами.
