Владимир Захаров - История Мальтийского ордена
Уже к середине XVIII в. многие идеи французских масонов проникли и на Мальту. Дело в том, что связи Ордена с Францией в это время становятся весьма тесными, а французские короли были негласными протекторами Ордена. Объясняется это весьма прозаически. Франция благоволила к Ордену. Людовик XV не только разрешил рыцарям служить во Французской армии и флоте, но дал им ряд прав: свободное проживание во Франции, освобождение от налогов. Французский язык имел 272 командорства во Франции. Все это лишь вело к умножению богатств Ордена. И Великий магистр в знак благодарности ежегодно направлял специальную делегацию в Париж. Мальтийский рыцарь вез двух соколов французскому королю, как когда-то отправляли сокола Карлу V[138]. А надо отметить, что только на Мальте водились соколы особой породы, это были необычайно красивые птицы. Этим пользовались многие Великие магистры, назначив даже специальных лиц для отлова соколов.
В 1750 г. на Мальте появилась и первая масонская ложа, которую возглавил бальи де Коловрат. Ее члены собирались у шевалье де Шемезона. Но как считает П.В. Перминов, «глубоких корней идеи масонства пустить не смогли»[139]. Хотя среди масонов был и весьма влиятельный человек, бывший секретарь Великого магистра де Рогана кавалер де Лорас, ставший в 1787 г. послом Ордена в Риме. Мы никак не можем согласиться с П.В. Перминовым. Новые факты свидетельствуют совершенно о другом.
Глава 6
МАСОНЫ НА МАЛЬТЕ В XVIII В
Сведения о существовании на Мальте масонской ложи приведены итальянским исследователем Карло Франковичем в его книге «История масонства в Италии»[140], некоторые сведения были приведены в статье Гельмута Вацлавика «Мирные экспедиции рыцаря Тевтонского ордена на военных кораблях Мальтийского Рыцарского ордена»[141].
Карло Франкович в своем исследовании первым использовал воспоминания рыцаря Тевтонского ордена Карла графа фон Цинцендорфа, который был на Мальте с 11 июня 1765 г. по 6 апреля 1766 г.
Причина, по которой он оказался на Мальте, заключалась в том, что рыцари Тевтонского ордена должны были по обету воевать с язычниками, под которыми в ХVIII в. подразумевали мусульман, и, в частности, турок. Но в это время Австрия, под властью шторой находился Тевтонский орден, не вела никаких войн с турками. Вот почему, для выполнения обета, данного Карлом фон Цинцендорфом, было заключено соглашение между властями Тевтонского ордена и Мальтийским орденом. Тевтонцы просили мальтийцев разрешить Цинцендорфу, чтобы он провел год на галерах Мальтийского ордена, участвовал в войнах с язычниками. Как потом оказалось, особых сражений с турками мальтийцы в тот период времени тоже не вели. Правда, Цинцендорф все же не раз выходил в море на орденских галерах.
На Мальте Цинцендорф близко сошелся с Мальтийским рыцарем Флагфланденом, который, как оказалось, был членом Страсбургской масонской ложи «Светильник». Он и ввел Цинцендорфа в «святая святых царственного искусства» — под таким цветистым термином значилось вступление в масонство, которое, вопреки всем папским запретам, обосновалось и на Мальте[142].
Перед этим Цинцендорф должен был выучить наизусть значение всех франкмасонских символов, и 25 марта 1766 г. на Мальте он был посвящен в степень ученика. Позднее, уже после отъезда с Мальты, Цинцендорф в декабре 1766 года приехал в Страсбург, посетил ложу «Светильник» и был принят в нее в качестве брата.
Мальтийская ложа называлась «Шотландская ложа святого Иоанна к тайне и гармонии». Она была основана в 1764 г. рыцарями Мальтийского ордена, приехавшими из Марселя, и осуществляла свою деятельность совершенно беспрепятственно до своего роспуска в 1771 г.[143]
В 1785 г. она была восстановлена одним прибывшим из Праги масоном, рыцарем Мальтийского ордена Иоганном Карлом, графом Коловратом Краковским. Из дневника Цинцендорфа и из других источников[144] нам известны имена некоторых членов этой ложи. Все они были мальтийскими рыцарями. Это Антуан де Лижоцц, Антуан-Франсуа де Крозе-Линсель, Джованни-Баттиста Томмази, будущий 73-й Веский магистр Мальтийского ордена[145], рыцарь Шарль-Абель де Лора[146], рыцари Ордена Джулио Ренато де Литта и Алфиеро Лоренцо Грилле де Монту и др.
Один из спутников Цинцеццорфа по морским экспедициям, о котором он часто отзывался в своем дневнике весьма нелицеприятно — рыцарь Мальтийского ордена граф д’Акино— впоследствии сыграл весьма таинственную роль в истории масонства на Сицилии[147]. Акино был младшим братом принца ди Караманико, являвшегося в 1773–1775 гг. «великим мастером» основанной им же земельной ложи Королевства Неаполитанского. Позднее, в 1785–1792 гг., он был вице-королем Сицилии.
Филорье в своем памфлете: «Воспоминания о графе Калиостро — обвиняемом, против Генерального прокурора, обвинителя», опубликованном в Париже в 1786 г., писал, что когда, в 1786 г., Калиостро был подвергнут допросу в Париже, по поводу кражи ожерелья королевы Марии Антуаннетты, то он утверждал, что якобы Великий магистр Мальтийского ордена Мануэль Пинто, во время пребывания Калиостро на Мальте, в Сицилии и Неаполе, приставил к нему графа д’Аина в качестве сопровождающего[148].
Масонам на Мальте жилось совсем не плохо. А в рядах членов существовавшей на острове «Шотландской ложи Святого Иоанна к тайне и гармонии», имевших высокий градус посвящения, были далеко не рядовые рыцари. Но подчеркнем: нельзя объединять эту ложу с самим Мальтийским орденом.
Вообще-то конец XVIII в. был для Мальтийского ордена не просто трудным. Орден стоял на грани вымирания, своего полного исчезновения, чему и помог Наполеон. Он ненавидел Орден и, как мы помним, считал его «учреждением для поддержания в праздности младших отпрысков нескольких привилегированных семейств»[149].
И хотя Мальтийский орден внешне пытался держаться респектабельно (он поддерживал дипломатические отношения не только с Францией, на Мальте находились чрезвычайные и полномочные послы Испании, Австрии, Португалии, королевства обеих Сицилий, России, а с 1783 г. и Англии), отношения с государствами Западной Европы никак нельзя было назвать добрососедскими. Самые сложные отношения у Ордена были с Неаполем. Дело в том, что королевство обеих Сицилий стало считать своей прерогативой назначение священников и епископов на Мальту. Из-за чего довольно часто возникали постоянные разногласия, тем более что папа в этом вопросе поддерживал Неаполь.
Вот на такое переплетение внешнеполитических отношений наложилась экономическая слабость Ордена и роскошества отдельных его членов. Конец XVII — начало XVIII в. стало для Ордена экзаменом на выживание.
Глава 7
СДАЧА МАЛЬТЫ НАПОЛЕОНУ
7 июня 1798 г., на Мальтийском рейде появилась передовая эскадра французского флота, шедшего на завоевание Египта. Возглавлявший экспедицию генерал Наполеон Бонапарт потребовал от Ордена разрешения на высадку для пополнения запаса воды. Но это был только предлог для захвата Мальты. Позднее Наполеон признавался в своих мемуарах, что причиной для решения дальнейшей судьбы Ордена явилось то, что он «отдался под покровительство императора Павла — врага Франции… Россия стремилась к господству над этим островом, имеющим столь большое значение в силу своего положения, удобства и безопасности его порта и мощи укреплений. Ища покровительства на Севере, Орден не принял во внимание и поставил под угрозу интересы держав Юга»[150].
Несмотря на отказ рыцарей допустить французов, войска все же были высажены. В то время в распоряжении Великого магистра на Мальте оставалось 242 человека[151]. Кроме них, было еще 1800 солдат — итальянцев, немцев, французов, испанцев, большей частью дезертиров или авантюристов, которые с тайной радостью отнеслись к возможности соединить свои силы с судьбой самого знаменитого полководца Европы. Были еще и 800 мальтийских ополченцев. Но они давно уже чувствовали себя оскорбленными высокомерием рыцарей-аристократов со всех концов Европы, их они считали чужаками на своем родном острове, да и к Ордену они не испытывали теплых чувств.
12 июня 1798 г., после непродолжительного сопротивления, Великий магистр Гомпеш сдал Мальту Наполеону. В его письме, найденном нами, датированном 12 июня и адресованном полномочному министру Ордена бальи Франкону, содержалась просьба разослать его в копиях или в выдержках из полного его текста. В нем Гомпеш пытался объяснить причины своего поведения, жаловался на измену рыцарей и местных жителей острова. «Войско наше, объемлемое страхом, всегда далее и далее удалялось, то и можете себе вообразить, сколь стремительны были успехи неприятелей»[152].
