Н Пигулевская - Византия на путях в Индию
Не менее характерна другая серия изображений, роднящая целую группу памятников. Таково символическое изображение города в виде крепости со стеной, например Дамаск в той же рукописи Козьмы. Такие символические изображения городов известны и в мозаиках Мшатты в Гераше (Трансиордания), где их выполняли византийские мастера. Много параллелей можно извлечь из иллюстраций в Notitia dignitatum, где встречается подобная и близкая этому символика городов. На миниатюре ватиканской рукописи, иллюстрирующей памятники Эфиопии, имеется наос, изображение которого роднит его с изображениями храмов на карте Кастория. Последняя вышла из языческой среды, с традициями которой была связана миниатюра греческих рукописей VI-VIII вв. В изобразительном искусстве струя реалистического восприятия жизни, шедшая из широких и простонародных слоев общества, нашла свое воплощение.
Выше было уже отмечено, как творчески были восприняты древнерусскими мастерами иллюстрации к книге Козьмы Индикоплова. Не безинтересно, что к именам народов, приводимых в "Топографии", добавлено имя - Русь, так как переводчику казалось невозможным не упомянуть имени своего великого народа.52
Не менее замечательно заключение древнерусского перевода книги Козьмы Индикоплова, которое своеобразно и тонко характеризует сущность отношения культурного общества Руси к этому памятнику византийской науки.53
"Старались люди собирать золото, другие насилием овладеть землею или жемчугом и всяким богатством; а господин этой книги мудро искал не жемчуга и дорогого бисера, и не золота, а достойного описания мира, и собрал богатство, не исчезающее. Тлеет все на земле; остается одно слово".
ПРОТИВОРЕЧИЯ ТЕОРЕТИЧЕСКИХ ПОЛОЖЕНИЙ И НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ОПЫТА У КОЗЬМЫ ИНДИКОПЛОВА
Чрезвычайная отсталость даже для своего времени теоретических положений, высказываемых Козьмой Индикопловом, по сравнению с его практически полученными сведениями о земле, ее форме и размерах, - явление не единичное для всего средневековья. Осмысление новых фактов, выводы из приобретенного опыта происходили с трудом; после длительного, часто векового, периода оно оказывало воздействие на изменение теоретических положений и традиций в установленных раз навсегда взглядах.
Если истоки космологических представлений, принятых сирийцами несторианами, лежали во взглядах, развиваемых Федором Мопсуестским, то в новом виде они были сформулированы Козьмой Индикопловом на греческом языке. Взгляды "вселенского экзегета", как называли Федора Мопсуестского несториане, получили больше отточенности и последовательности, пройдя через традиционное изложение учителей Нисибийской академии. Козьма не только изложил их в соответствии с тем, что ему сообщил мар Аба I (Патрикий), но стремился новыми аргументами защитить учение о скинееподобной форме земли, о большой горе на севере, за которую заходит солнце ночью, о едином великом океане, омывающем вокруг всю землю, и т. д. Но наряду с этой ложной теорией Козьма Индикоплов располагал знаниями и сведениями, почерпнутыми им из книг и устных рассказов, ценность которых для его времени не подлежит сомнению. Более того, о некоторых географических представлениях он высказывает новые и интересные мысли. Козьма консервативен в своей теории, но практическая, вернее, описательная часть его труда представляет большой интерес - это живое описание мест, где он побывал сам. Важно его указание и на размеры земли, расчет ее величины, которая для него пространственно больше, чем для Птолемея. Наконец, самые пределы земли для него простираются дальше на восток, чем для карты Кастория и для "Подорожных", от которых его отделяют два века. В числе источников Козьмы несомненно были или "Подорожные", или их первоначальный вариант, послуживший источником "Описанию". Во всяком случае рассуждения о местонахождении Эдема на земле и вопрос о величине земли связывают эти памятники между собою. Греческий текст "Подорожных" заканчивается расчетом числа дневных переходов от Эдема до "ромеев" - ??? '???? ??? ?????????? ???? ??? ????????.54 Этому предшествует указание, что мона (? ????) содержит 60 миль. Грузинский текст добавляет расчет одной мили, соответствующий 2000 локтей или 7 1/2 стадиям.55 Расстояние от Эдема он исчисляет не "до ромеев", а до Галлии, от того места, где восходит солнце, до его заката. Расстояние это равно 1425 переходам, "таков размер земли ровно по середине".56 Размерами земли интересуется и Козьма Индикоплов. Ссылаясь на свой источник, он говорит: "философы индусы, называемые брахманами, говорят, что если протянуть веревку из Тсинисты, пройдя через Персиду до Романии, то по правилам это есть середина мира, и они, пожалуй, правы".57 Размер земли, исчисляемый по ее протяженности "по середине", роднит оба памятника. Доводы, которые приводит Козьма, чтобы подтвердить, что этот путь по суше короче длинного пути морем до острова Тапробана (Цейлона) и оттуда в Тсинисту (Китай), очень характерны. Именно более короткий путь по суше составлял преимущество персов, которые, таким образом, получали всегда большие количества щелка-сырца из Китая, говорит он.
Личный опыт Козьмы как путешественника и трезвое суждение о "земных вещах" несомненно сыграли роль в его решительном отказе признать "рай" Эдем существующим на земле. Ему прекрасно известно библейское предание о четырех главных реках мира, берущих свое начало из райской реки. Предание это он мог получить непосредственно из "Книги Бытия" и знать толкование этого места из "Подорожных" и из "Полного описания мира". Но легендарные и древние названия он спешит интерпретировать и связать с известными ему действительными географическими названиями. Фейзон или Физон находится в Индии, и "ее называют Индом или Гангом" - говорит Козьма, не имея более точного представления.58 Геон протекает по всей Эфиопии и Египту, а Тигр и Евфрат текут из Персармении и впадают в Персидский залив.59 Что касается "райского Эдема", то Козьма отрицает его существование на земле. В этом случае Козьма не проявляет легковерия, которым отличались его предшественники, тогда как для "Подорожных", для Филосторга характерно примитивное, неверное представление о четырех реках, вытекающих из райской реки.
Как интересы обширной "Христианской топографии" вращаются вокруг Индии, так и для малых по своему масштабу "Подорожных" в центре внимания также находится Индия. Но "Топография" знает еще более дальнюю страну - Тсинисту (Синастан), откуда вывозится шелк и дальше которой на восток нет земли, а только один океан. На восток мир Козьмы тянется, следовательно, дальше, чем мир его предшественников.60
Крайний западный пункт для грузинского итинерария находится в 24 дневных переходах от Рима и носит название Гадирни.61 Этот пункт соответствует и последней точке на западе, названной Козьмой - ???????, древняя финикийская колония Гадир, Гадейра, известная до настоящего времени как Кадикс на юго-западном побережье Пиренейского полуострова. До этого пункта и делает Козьма измерение земли по прямой. Расчеты его следующие: от Тсинисты (Китая) до запада - 400 перегонов (?????), при перегоне примерно равном 30 милям. В грузинском тексте "Подорожных" перегон равен 60 милям, т. е. дано вдвое большее число. Понятие дневного перехода ????, или mansio, не имеет точного определения расстояния, это именно этап, переход, служивший единицей измерения больших пространств. Самый термин mansio соответствует представлению о временной остановке для ночевки, в противоположность дому, месту постоянного жительства - domicilium. Счет этапами, дневными перегонами держался довольно долго. Есть случаи, когда эти данные разных источников подтверждают друг друга, как, например, в паломничестве Сильвии расстояние от Харрана до Нисибина исчислено в 5 мансио,62 расчет, совпадающий с данными карты Кастория (Пейтингерова таблица). Латинское надгробие в Сирии (Corp. Inser. Latin., V, 2108=Dessau 8453) исчисляет путь из Галлии, совершенный вдовой погребенного к его гробнице, в 50 перегонов.63 Козьма Индикоплов весь свой расчет дает лишь приблизительно, как он сам на это указывает. Стремление свести перегон к определенной мере побудило его определить длину как равную 30 милям. Определение размера этапа в 60 миль, данное в грузинском тексте "Подорожных", повидимому, относится к еще более позднему времени, когда самое значение "мансио" потеряло свой смысл дневного перехода, длина которого могла колебаться. Попытка привести в соответствие вычисления обоих источников не увенчивается успехом. Но сведения Козьмы заслуживают рассмотрения сами по себе. Между Тсинистой и Персией находятся Унния, Индия и Бактрия, расстояние это покрывается 150 перегонами (?????). Вся Персия составляет 80 перегонов. От Нисибина, пограничного пункта между Византией и Ираном, до Селевкии в приморской Сирии - 13 мансио. Из Селевкии в Рим, Галлию и Иверию, ныне называемую Испанией, до Гадейра, вдающегося в океан, перегонов 150 или более, что и составляет всего около 400 перегонов".64 Таким образом, измеренное расстояние от Тсинисты до Гадейра по прямой линии, "по веревке", протянутой из конца в конец земли, в соответствии с измерениями, которые делали "брахманы", - это, в сущности, торговый путь, проложенный из Китая до Средиземного моря и по нему до Гадейры. Отдельных городов в Гуннии, Индии, Бактрии и Персии в этом случае "Христианская топография" не называет, но дальше на запад названы Нисибин и Селевкия, два больших торговых города. Нисибин в качестве пограничного центра был открыт для персидских купцов, которые привозили сюда свои товары. Селевкия имела значение большого присредиземноморского центра. Эти данные говорят о реальных, из опыта приобретенных знаниях.
