Н Пигулевская - Византия на путях в Индию
Судьба свела Козьму с одним из выдающихся людей своего времени, персом, усвоившим сирийскую и греческую образованность. Он носил имя мар Абы (в греческом переводе - Патрикия). Биография этого деятеля сасанидского Ирана представляет и сама по себе большой интерес.16 Несколько лет, между 525 и 530 гг., он провел в путешествиях, с сопровождавшим его Фомой из Эдессы. Аба (Патрикий) побывал в Александрии, в Скитской пустыне, в Константинополе, Афинах и Коринфе. Владея греческим языком, ученый перс проповедывал свои воззрения в монастырях и городах и вел там ожесточенные споры. Житие, прославляющее мар Абу, утверждает, что он разбил все доводы афинских философов, которые "полагали о себе что-то великое" и гордились своим прошлым. Полемика, которую вел Аба, повидимому, не столько относилась к каким-нибудь догматическим вопросам, сколько к строению мира, и можно думать, что философы-язычники защищали космологическое учение Птолемея, которого не принимали несториане. Словесное "торжество" мар Абы можно взять под сомнение, так как он вынужден был срочно уехать из Афин, из Коринфа, потом из Константинополя, в некоторых случаях ему даже угрожали смертью.
Взгляды мар Абы на строение вселенной были изложены Козьмой.17 Но сам Аба получил эти представления из традиций Нисибийской академии, которая была центром несторианства. "Школа персов", перенесенная из Эдессы в Нисибин, опиралась на учение "вселенского экзегета" несториан - Федора Мопсуестского. Для последнего вселенная представляла собою половину цилиндра, длина которого вдвое больше ширины.
Космографические взгляды, развиваемые несторианами вслед за Федором Мопсуестским и принятые в Нисибийской академии, были изложены мар Абой и восприняты от него Козьмой Индикопловом.
Несторианские симпатии Козьмы несомненны, что явствует и из экзегетических частей его книги. Это особенно очевидно в его истолковании псалмов, где он следует за Федором Мопсуестским и, отвергая их символическое объяснение, ищет в них буквального смысла.18 Влияние того же Федора сказалось и на экзегезе запада, так как его взгляды легли в основу труда Юнилия Африкана, с которым ученик мар Абы будущий епископ Нисибии, Павел, встречался в Константинополе.19 В византийскую столицу Павел был вызван императором Юстинианом, когда мар Аба уже занимал положение патриарха "всей Персиды" (540-552).
Связь Козьмы с несторианством сказалась и на том, что, перечисляя ряд христианских еретических сект, он не назвал среди них несториан. Из сирийских кругов дошли до него сведения о том, что христианские клирики острова Сокоторы (Диоскоридов) получали посвящение из Персии.20 Козьма Индикоплов явился выразителем определенного направления, учения несториан, которое по своему философскому характеру было примитивнее, доступнее, и поэтому получило распространение в широких кругах. Как и в области экзегезы, более примитивные представления о мироздании были им восприняты от сирийцев. Сложная система Птолемея, которую представители христианской философии стремились сочетать с данными Книги Бытия, как это делал Иоанн Филопон, была доступна и распространена преимущественно в среде более культурной, в высших кругах.
Несмотря на широкую начитанность Козьмы, его личные соображения и выводы были примитивны и носили наивный характер. Знаменитые греки, имена которых он упоминает, как Платон, Аристотель, Бероз, Манефон, Клавдий Птолемей, не убедили его в правоте своих воззрений, он берется за перо, чтобы спорить с ними.21 Обаяние "божественного мужа", как он называет мар Абу, заставило его примкнуть в вопросе о строении вселенной к развиваемым мар Абой взглядам, ведущим свое начало от Федора Мопсуестского и его последователей - несториан.
Представления о земле как о плоскости, окруженной океаном, о солнце, которое восходит и заходит за большую гору на севере, и т. д. были отсталыми и для его времени, на это указывает полемический трактат Иоанна Филопона, который подробно рассмотрен ниже.
Не желая признать системы Птолемея и сферической формы земли, Козьма не допускал существования антиподов и считал это абсурдом. Одна из миниатюр "Топографии" изображает крохотный земной шар и четырех огромных антиподов, иллюстрируя, по мнению Козьмы, тем самым нелепость этих "языческих" взглядов.
Отрицательную характеристику сочинению Козьмы дает и выдающийся энциклопедист IX в., константинопольский патриарх Фотий. Не упоминая имени автора, он говорил о "Христианской топографии" и излагал ее теорию строения вселенной, которую сам считал ложной. Образованный человек своего времени, Фотий не мог согласиться с тем, "что ни небо, ни земля не сферичны" (??? ? ??????? ??? ???? ????????? ???? ? ??) и что они являются плоскостями, противолежащими друг другу.22 К этому Фотий пренебрежительно добавляет: "высказывает он и всякие другие странности" (????? ?? ??? ???? ???? ????????), т. е. необычные, неприемлемые взгляды.
Таким образом, ни для современников Козьмы, ни для позднейших византийских писателей его взгляды не представлялись правильными, но несмотря на это редкая греческая книга пользовалась такой популярностью, столько раз переписывалась и так часто переводилась. Причину ее широкого распространения надо искать в том, на что так верно указал первый издатель "Христианской топографии" Монфокон (Montfaucon). По его мнению, "дополнения лучше основного" (?? ???????? ???????? ??? ?????). Основой, сутью своего труда Козьма считал изложение несторианской теории мироздания. Но эта главная мысль и приводимые для ее подкрепления тексты не представляли большого интереса и в далеком прошлом, к тому же самые представления Козьмы были недостаточно отчетливы, вызывали недоуменные вопросы и споры, которые, по всей вероятности, и побудили его возвратиться к выяснению некоторых своих положений в VI-? дополнительных книгах "Топографии".
Вопрос о принадлежности Козьмы к определенной литературной традиции дебатировался не раз. Достаточно указать на то, что в разное время один и тот же автор считал возможным сначала отнести его к сирийской школе экзегетов, принадлежавшей через Ефрема Сирина к антиохийской традиции,23 а затем сделать его приверженцем александрийской традиции и ее аллегорических толкований, приведя в качестве примера, что библейская скиния, по его мнению, являла образ вселенной.24
Козьму считают "узким" и "невежественным", смеются над ним, как над "комичной фигурой".25 В последнее время вновь раздались голоса, что Козьма представитель александрийской школы.26 Между тем, такое отвлеченное утверждение, вне реального представления о том, к какому классу и сословию принадлежал автор, не может решить вопроса, так как разные классы населения принадлежали к разным идеологическим направлениям. Верхи общества были связаны с античной традицией и систематическим образованием. Средние классы следовали более простым и доступным представлениям, базировавшимся на толкованиях Библии. Современник Козьмы Индикоплова, александрийский философ Иоанн Филопон стоял на другой точке зрения. Признавая авторитет Ветхого Завета, он сочетал эти взгляды с системой Птолемея. Его сочинение "Экзегеза на космогонию Моисея" ('??????? ??? ????????? ??? ??? ??? ??????? ??????????? ??????????) обычно цитируемое как De opificio mundi, было составлено между 546 и 549 гг. н. э.27 Иоанн Филопон стремится доказать, что космогония античных авторов развивалась в согласии с построениями Моисея, в ряде случаев в зависимости от него. В заглавии второго параграфа первой книги он писал "о том, что и Платон в слове о происхождении мира подражал (?????????) Моисею", и утверждал, что Платон заимствовал у Моисея представление о сотворении человека "по образу Божию". 28 Филопон ставит себе целью доказать, что сферическая форма вселенной и другие географические представления, принятые Птолемеем и Иппархом и Паппием, находятся в согласии с Книгой Бытия.29 В этом толковании он опирался на сочинения Василия, епископа Кесарии Каппадокийской, и вел самую ожесточенную полемику против взглядов Федора Мопсуестского,30 "великого экзегета" несториан. Он утверждает, "что... не окружает океан всю землю и не сливается с Эритреей [т. е. Эритрейским морем], но существует много систем вод..." (... ???? ??????? ???? ?? ??? ?????? ?????????),31 что опять-таки находится в прямом противоречии со взглядами, развиваемыми несторианами. Полемика Филопона была, таким образом, направлена против целого течения - несторианства, представителями которого вслед за Федором Мопсуестским были учителя Нисибийской академии, мар Аба, Козьма Индикоплов.
Трактат Иоанна Филопона не содержит прямых указаний на знакомство с "Топографией", его полемика открыто направлена против Федора Мопсуестского, между тем труд Козьмы мог бы дать еще более подходящий материал для его возражений. Сочинение Филопона "О сотворении мира" и "Христианская топография" были написаны почти одновременно и в одном и том же или географически близких местах, т. е. в самой Александрии или в одном из монастырей (Раиту), тяготевших к той же Александрии, так что эти сочинения едва ли могли остаться неизвестными друг другу. В этом отношении показательны книги VI-? "Христианской топографии", написанные в качестве дополнения к основному труду· Они являются как бы ответом на полемику или на недоуменные вопросы, и очень вероятно, что именно эта часть его сочинения была вызвана появлением труда Иоанна Филопона о "Сотворении мира" и желанием ответить на содержащуюся в нем критику взглядов Федора Мопсуестского.
