Петр Аршинов - ИСТОРИЯ МАХНОВСКОГО ДВИЖЕНИЯ

«Исполком Военно-революционного Совета, в заседании своем 30 мая, обсудив создавшееся положение на фронте, в связи с на­ступлением белогвардейских банд, и принимая во внимание обще­политическое и экономическое положение советской власти, находит, что выход из создавшегося положения может быть указан только самими трудящимися массами, а не отдельными лицами и партиями. На основании этого исполком В.-Р.Совета гуляй-поль­ского района постановил: созвать экстренный съезд гуляй-польского района на 15 июня (нов.ст.) 1919 г. в с. Гуляй-Поле. Норма пред­ставительства: 1) крестьяне и рабочие от трех тысяч населения выбирают одного делегата. 2) Повстанцы и красноармейцы деле­гируют по одному делегату от каждой отдельной части (полка, дивизиона и т.п.) 3) от штабов: дивизии батько-Махно — 2 деле­гата, и бригад — по одному делегату. 4) От уездных исполкомов по 1 представителю от каждой фракции. 5) Уездные партийные организации, стоящие на платформе советского строя, делеги­руют по одному представителю.

Примечание: а) выборы делегатов от трудовых крестьян и ра­бочих должны происходить на общих сельских, волостных, завод­ских и фабричных собраниях; б) отнюдь не отдельными собраниями членов советов и фабрично-заводских комитетов; в) за отсутствием в распоряжении Военно-Рев. Совета наличных средств, посылаемые делегаты должны снабжаться необходимыми продуктами и средст­вами на местах.

Повестка дня: а) доклад Исполкома Военно-Революционного Совета и с мест; б) текущий момент; в) цель, значение и задачи районного Гуляй-Польского Совета крестьянских, рабочих, по­встанческих и красноармейских Делегатов; г) реорганизация рай­онного военно-революцион. совета; д) постановка военного дела в районе; е) продовольственный вопрос; ж) земельный вопрос; з) фи­нансовый вопрос; и) о союзах трудового крестьянства и рабочих; к) об охране общественного порядка; л) об установлении правосу­дия в районе; м) текущие дела.

Исполком Военно-Революционного Совета. Гуляй-Поле, 31 мая 1919 г.»

С момента этого воззвания начался общий военный поход боль­шевиков на Гуляйполыцину.

В то время, когда повстанческие войска гибли под напором ка­зачьих лавин, большевики несколькими полками вторглись в по­встанческие села с северной — тыловой — стороны, хватали и казнили на местах отдельных повстанческих работников, разруша­ли коммуны района или аналогичные организации. Несомненно, решающую роль в этом походе сыграл Троцкий, приехавший к этому времени на Украину. Нетрудно догадаться, какие порывы зародились в его душе, когда он с некоторого расстояния увидел свободный район, услышал речи народа, живущего непосредственно и сознательно не замечающего новую власть, прочел газеты этого народа, в которых простым, безбоязненным языком называли его только государственным чиновником. Он, грозивший «железной метлой» всему анархизму в России, мог испытать при виде всего этого лишь чувство дикого, слепого раздражения, свойственного государственникам его типа. Целый ряд его приказов, направлен­ных против махновщины, дышит этим чувством.

С развязностью, не знающей границ, Троцкий приступил к лик­видации махновского движения.

Прежде всего, в ответ на воззвание Гуляй-польского Военно-Революционного Совета, он выпустил следующий приказ:

ПРИКАЗ № 1824 РЕВОЛЮЦИОННОГО ВОЕННОГО СОВЕТА РЕСПУБЛИКИ. 4 ИЮНЯ 1919 ГОДА. Г.ХАРЬКОВ

Всем военным комиссарам и исполкомам Александровского, Ма­риупольского, Бердянского, Бахмутского, Павлоградского и Херсон­ского уездов.

На 15 июня исполком Гуляй-Поля совместно со штабом бригады Махно пытается созвать советский и повстанческий съезд от уез­дов — Александровского, Мариупольского, Бердянского, Мелито­польского, Бахмутского и Павлоградского. Означенный съезд целиком направлен против советской власти на Украине и против организации юж. фронта, в состав которого входит бригада Махно. Результатом съезда может быть только новый безобразный мятеж в духе григорьевского и открытие фронта белогвардейцам, перед которыми бригада Махно неизменно отступает в силу неспособно­сти, преступности и предательства своих командиров.

Означенный съезд запрещается и ни в коем случае не может быть допущен.

Все рабоче-крестьянское население должно быть предупреждено устно и печатно о том, что участие в съезде будет рассматриваться, как государственная измена по отношению к советской республике и советскому фронту.

Все делегаты на означенный съезд должны подвергаться незамедлительному аресту и представляться в военно-революционный трибунал 14-ой, бывшей 2-ой, украинской армии.

Распространителей воззваний Махно и гуляй-польского исполкома арестовывать.

Настоящий приказ вводится в действие по телеграфу и должен быть широко распространен на местах, вывешен на всех публичных местах и вручен представителям волостных и сельских исполкомов, всем вообще представителям советской власти, а также командирам и комиссарам частей.

1

Председатель реввоенсовета республики Троцкий. Главнокомандующий Вацетис. Член реввоенсовета республики Аралов. Харьковский окрвоенком Кошкарев.

Документ классический. Каждому, занимающемуся изучением истории русской революции, следовало бы наизусть заучить его. Но с какой зоркостью и проникновением гуляй-польские кре­стьяне-революционеры еще за месяц-полтора до этого в своем знаменитом ответе Дыбенко, помещенном выше, предвосхитили

весь этот приказ! Они в упор ставили большевикам следующие вопросы:

—           «Могут ли существовать законы нескольких человек, заявляющих себя революционерами, дающие право объявлять более революционный народ вне закона?»

Параграф 2-й приказа Троцкого с точностью отвечает, что та­кие законы могут существовать и что одним из них является этот приказ.

—           «Существует ли такой закон, — спрашивают далее гуляй-польцы, — по которому революционер имел бы право применять самые суровые меры наказания к той революционной массе, за которую он борется, и за то, что народная масса без разрешения взяла то хорошее — свободу и равенство, — что революционер обещал?»

Тот же 2-й пункт приказа Троцкого отвечает на это утверди­тельно: приказ в этом пункте заранее объявляет все рабоче-кре­стьянское население государственными изменниками, в случае если оно осмелится принять участие в своем свободном съезде.

—           «Следует ли по закону революции расстреливать делегата за то, что он стоит за проведение в жизнь данного ему наказа из­ бравшей его революционной массы?»

Пункты 3 и 4 приказа Троцкого говорят, что не только деле­гатов, защищающих наказ революционной массы, но и делегатов, только что выбранных и не имеющих еще на руках никаких на­казов революционной массы, должно арестовывать и расстреливать (представить в военно-революционный трибунал армии — это зна­чит расстрелять, что и было сделано, например, с Костиным, По­луниным, Добролюбовым и другими, доставленными в трибунал армии по обвинению в обсуждении воззвания Гуляй-Польского Во­енно-Революционного Совета).

Весь приказ представляет собою такую оголенную узурпацию прав трудящихся, что приведенных комментариев к нему доста­точно.

Виновником всех гуляй-польских явлений, всех революционных мероприятий района Троцкий, по заведенному шаблону, счел Мах­но. Он даже не постарался рассмотреть, что съезд созывался не штабом бригады Махно и не исполкомом Гуляй-Поля, а совершенно независимым от них органом — Военно-Революционным Советом Района. Характерно, что уже в этом приказе Троцкий пытается заронить идею о предательстве махновских командиров, «неизмен­но отступающих перед белогвардейцами». Через несколько дней он и вся коммунистическая пресса будут трубить о раскрытии мах­новцами фронта Деникину.

Мы уже знаем, что этот фронт создан был усилиями и жер­твами исключительно самих крестьян-повстанцев. Он был рожден в героический момент их жизни — в момент освобождения рай­она от всяких властей и поставлен был на юго-востоке, как бди­тельный часовой и защитник их свободы. В течение шести с лишним месяцев повстанцы-революционеры сдерживали на нем один из сильнейших потоков монархической контрреволюции, принесли в жертву несколько тысяч лучших своих сынов, моби­лизовали все свои силы внутри района и готовились до конца отстаивать свою свободу от перешедшей в генеральное наступле­ние контрреволюции. До какой степени фронт этот был главным образом повстанческим, даже самое последнее время, показывает приведенная выше телеграмма Л.Каменева, присланная в Гуляй-Поле по поводу григорьевского мятежа. В ней он — чрезвычай­ный уполномоченный Москвы — обращается к Махно с запросом: указать ему расположение повстанческих частей на деникинском фронте. Ясно, что с таким запросом он обратился к Махно только потому, что в Харькове, где он находился в то время, он не мог получить необходимых ему сведений даже от военного ко­миссариата или командующего фронтом. Несомненно, еще мень­шее представление о южном противоденикинском фронте имел Троцкий, приехавший на Украину, когда последняя с разных кон­цов уже охватывалась контрреволюционными пожарищами. Но Троцкому надо было иметь формальное оправдание своему пре­ступному походу на революционный народ, и он с чудовищным цинизмом и наглостью заявил, что созываемый на 15 июня съезд крестьян, рабочих и повстанцев направлен целиком против ор­ганизации южного фронта. Получилось следующее: крестьяне и повстанцы прилагают все усилия для укрепления южного фронта, призывают всех способных носить оружие спешить добровольцами на противоденикинский фронт (резолюция II районного съезда от 12 февраля 1919 г. о добровольной уравнительной мобилизации за 10 лет) и в то же время эти же самые крестьяне и повстанцы организуют тайный заговор против своего же фронта. Можно ду­мать, что такие утверждения исходят от душевно нездоровых лю­дей. Нет, это — утверждения здоровых людей, но привыкших относиться к народу с безграничным цинизмом.