Яды: между жизнью и смертью - Элина Стоянова
Геркулес и Гамлет
Древние греки понимали, что биологическое и химическое оружие по своей природе, как правило, очень трудно контролировать. Примечательно, что древние мифы о создании биологического оружия признавали дилеммы, которые сегодня все еще окружают его. В мифе о Геракле грубая сила и обычное оружие не помогали победить Гидру. Каждый раз, когда Геракл отрубал одну из ее голов, на ее месте вырастали две новые. В конце концов единственным способом остановить регенерацию стало прижигание шей горящей сосновой смолой. После того как Гидра была побеждена, Геракл окунул свои стрелы в ядовитую кровь чудовища и использовал их при выполнении оставшихся подвигов. Своими собственными действиями он запустил цепь непреднамеренных последствий, и эти стрелы принесли мучительную смерть самому Гераклу.
Подобно головам Гидры, реальные проблемы множатся всякий раз, когда кто-то прибегает к тактике использования биологического оружия. Кажется, что оно почти обретает собственную жизнь. Всегда есть вероятность отдачи и сопутствующего ущерба. Яд и стрелы были глубоко переплетены в самом древнегреческом языке. Слово, обозначающее яд на древнегреческом языке, toxicon, произошло от toxon — стрела. Ядовитые стрелы были, безусловно, самым популярным биологическим оружием в древности. Огромное разнообразие веществ, от вредных растений и яда гадюки до шипов ската и кишок ядовитых насекомых, использовалось по всему миру для отравления наконечников.
Отравленные стрелы — это литературный символ, часто отражающий темы коварства и власти. Этот мотив проникает и в произведения Средневековья, такие как легенды о рыцарях. В эпосе «Беовульф» упоминается использование ядов и магических снадобий в борьбе с чудовищами, что отражает средневековую веру в то, что в бою можно применять бесчестные или сверхъестественные средства. В восточных легендах, например в древнеиндийском эпосе «Махабхарата», ядовитые стрелы использовались в междоусобных конфликтах в качестве метафоры борьбы за власть, в которой все средства хороши.
Появляется ядовитое оружие и у Шекспира. В «Гамлете» яд становится ключевым инструментом в начале трагедии. Клавдий, брат короля, убивает его, вливая яд в ухо, запуская цепь событий, ведущих к драматической развязке. Этот акт символизирует коварство и тайное предательство.
Рука тверда, дух черен, крепок яд,
Удобен миг, ничей не видит взгляд.
Теки, теки, верши свою расправу,
Гекате посвященная отрава![12]
Яд вновь появляется в финале пьесы, когда Клавдий замышляет отравить уже самого Гамлета в поединке с Лаэртом. Клавдий наносит яд на острие шпаги Лаэрта. Этот план приводит к гибели большинства ключевых персонажей, включая Клавдия, Гертруду, Лаэрта и самого Гамлета. Таким образом, яд в «Гамлете» символизирует не только физическую смерть, но и моральное разложение королевства. Он олицетворяет ложь и разрушение нравственных основ.
Скифы
Одними из самых грозных воинов древности были скифы — кочевники-лучники евразийских степей, ставшие, вероятно, прототипом амазонок в греческих мифах. Археологические раскопки скифских курганов подтверждают, что воинов хоронили с колчанами стрел, к древкам которых были прикреплены наконечники с острыми зазубринами. Сами древки были украшены узорами, напоминающими ядовитых гадюк.
Град стрел, раскрашенных в виде летающих змей со смертоносными клыками, и сам по себе может повергнуть врагов в бегство, но на самом деле все оказывалось еще более ужасающим, поскольку скифы окунали наконечники своих стрел в печально известный яд под названием «скификон». Древнегреческие источники описывали его как отвратительную смесь из змеиного яда, разложившихся тел гадюк, человеческой крови и навоза. Ингредиенты смешивали, а затем оставляли «настояться» в течение нескольких месяцев. Небольшая царапина от одной из этих стрел влекла за собой ужасную смерть, представляющую собой медленную пытку, ведь в рану попадал столбняк, вызывая гангрену. Яд начинал действовать примерно через час после попадания в организм. Тот факт, что греки знали состав, говорит о том, что скифы не скрывали его, чтобы специально сеять страх. Действительно, мощная черта биологического и химического оружия любого периода времени — предварительное психологическое воздействие.
Диодор Сицилийский, Страбон и Квинт Курций Руф сообщали, что в 326 году до н. э. Александр Великий и его македонская армия столкнулись с отравленными стрелами в Пакистане и Индии. Воины, защищавшие город Гармателию, смазывали свое оружие ядом, полученным из мертвых змей, оставленных гнить на солнце. Описание Диодором агонии раненых довольно ярко и способно вызвать ужас от одной только мысли о возможной битве со скифами. Сначала солдаты Александра немели, затем испытывали ужасные боли и судороги. Их кожа стала холодной, и их рвало желчью. Гангрена быстро распространилась, и люди умерли ужасной смертью. Подробности Диодора позволили историкам определить, что яд принадлежал гадюке Рассела, или цепочной гадюке. Ее яд вызывает онемение и рвоту, затем сильную боль и гангрену перед смертью, как и описано в записях Диодора.
Иногда ядовитые животные сами по себе использовались в качестве оружия, их эффективность проистекала не только из их токсичности, но и из страха, который они могли вызвать у противника. Историк Корнелий Непот пишет, что в морском сражении, произошедшем около 184 года до н. э. между Ганнибалом и пергамским царем Эвменом II, Ганнибал поместил в глиняные горшки ядовитых змей. Перед битвой Ганнибал собрал своих воинов и дал им указание сосредоточить атаку на одном корабле — царском судне Эвмена, пообещав вознаграждение за его пленение или убийство. Начав сражение, воины Ганнибала дружно атаковали царский корабль и в разгар боя сбросили на палубу горшки со змеями, вызвав панику среди противников. Но Эвмен сумел спастись.
Интересно, что и скифы, и гармателийцы использовали целые тела гадюк для изготовления ядов для стрел. Современная трактовка этого факта предполагает, что желудок змеи содержит вредные бактерии. Более того, ученые недавно узнали, что гадюки сохраняют в своих телах удивительно большое количество фекалий. Экскременты мертвой гадюки добавляют в смесь еще больше опасных микроорганизмов.
Упомянем также один из самых ранних исторических случаев использования отравляющего газа. В 429 году до н. э. во время Пелопоннесской войны спартанские войска атаковали укрепленный город Платеи. Историк Фукидид описывал, как спартанцы сложили огромную груду дров рядом с городской стеной и вылили на бревна сосновую смолу. После чего добавили
