Артур Конан-Дойль - Дуэт со случайным хором
Для Мод приемы были вначале затруднительны. Выходила какая-нибудь дама, а Мод не имела понятия о том, кто она такая, причем посетительница очень редко снисходила до объяснений. Десять минут бестолкового, натянутого разговора о хорошей погоде, о лаун-теннисе и тому подобных пустяках, затем чашка чая и прощание. Мод стремглав бежит к столику с карточками и старается узнать, кто была только что ушедшая посетительница, но по обыкновению карточек было много, и она ничего не узнавала.
Сегодня Мод никуда не собиралась и к себе никого не ждала. Опасные часы визитов приходили к концу. Было около четырех часов, когда у дверей раздался чей-то резкий звонок.
- Госпожа Уайт, - доложила Джемима, отворяя дверь в гостиную.
- Райт, - поправила посетительница, входя. - Виолетта Райт.
Мод с приветливой улыбкой поднялась. Это была та своеобразная мягкая улыбка, которою улыбаются женщины, когда хотят, чтобы все вокруг казалось более приятным для окружающих. Любезность Мод никогда не была искусственной, потому что она обладала в большой доле искренностью, качество, о котором мы так часто говорим и так редко встречаем. Но посетительница не ответила на приветливость хозяйки. Они обе стояли и молча вглядывались друг в друга, одна высокая, зрелая, почти величественная, другая - по-детски прелестная, немного неуверенная в себе, но обе красивые, обаятельные, каждая по-своему. Счастливый Франк! И прошлое его, и настоящее были прекрасны. Но он был бы еще счастливее, если бы мог покончить с прошлым тогда, когда началось настоящее. Посетительница молчала, но ее темные глаза пристально рассматривали соперницу. Мод, приписывая это молчание смущению первого визита, попробовала завести разговор.
- Присядьте, пожалуйста, на это кресло. Очень любезно, что зашли ко мне.
По лицу Виолетты скользнула усмешка.
- Любезно! - проговорила она.
- Конечно. В Уокинге за последнее время поселилось много нового народа, и старым жителям очень трудно знакомиться со всеми.
- Ах, вот что. Вы считаете меня местной жительницей. Нет, я только что приехала из Лондона.
- Вот как! - сказала Мод и ждала объяснения. Но так как такового не последовало, то она добавила: - Надеюсь, что Уокинг вам понравится.
- Не думаю этого, - отвечала посетительница.
В ее голосе и манерах замечалось что-то очень нелюбезное. Мод подумала, что никогда еще ей не приходилось оставаться наедине с такой странной особой. Прежде всего ее внимание привлекла вызывающая, чувственная красота этой женщины с каким-то мрачным оттенком. Затем она усмотрела полное пренебрежение к внешним светским условностям. Это было ново для Мод, и она чувствовала себя немного смущенной. Но вместе с тем ей казалось, что в душе этой женщины таится какая-то глухая вражда по отношению к ней. Мод начала чувствовать себя почти несчастной.
Посетительница не делала никаких усилий, чтобы поддержать разговор. Она облокотилась на спинку кресла и продолжала внимательно рассматривать хозяйку. Эти назойливые глаза перебегали от черных кудрей до кончиков ботинок Мод, чуть-чуть видневшихся из-под юбки. Внимательнее всего эти глаза останавливались на лице хозяйки. Никто еще никогда так не осматривал Мод, и она в душе чувствовала, что осмотр этот далеко не дружелюбен.
Осмотрев свою соперницу, Виолетта с тем же холодным вниманием осмотрела все окружающее. Она, не стесняясь, оглядела обстановку комнаты и в своем воображении быстро нарисовала картину жизни людей, обитавших здесь. Мод еще раз попыталась завязать разговор, но безуспешно.
Виолетта продолжала молча спокойно осматриваться. Вдруг она быстро поднялась и подошла к столу, на котором стояла фотография Франка.
- Это ваш муж, мистер Франк Кросс?
- Да, вы его знаете?
- Немного. У нас есть общие знакомые, - сказала Виолетта с усмешкой. Эта фотография снята, очевидно, после того, как я его видела в последний раз.
- Она снята вскоре после нашей свадьбы.
- Вот как. Он выглядит здесь весьма почетным добрым семьянином. Фотография льстит ему.
- Вы находите! - сказала Мод холодно. - А мое мнение, что он лучше не на фотографии.
Посетительница рассмеялась.
- Конечно, - сказала она, - таково должно быть ваше мнение.
В душе Мод начала шевелиться досада.
- Мое мнение справедливо, - сказала Мод.
- Разумеется, вы должны так думать, - отвечала гостья с тем же смехом.
- Вы, должно быть, в самом деле очень мало его знаете, если не согласны со мной.
- Да, должно быть, я действительно мало его знаю.
Мод в самом деле была очень рассержена. Она сидела с побледневшим лицом, нахмурив брови и крепко сжав губы, готовая сказать резкость этой странной женщине, осмелившейся с такой свободой и легкостью отзываться об ее Франке. На лице следившей за Мод посетительницы появилось другое выражение. Ее, по-видимому, интересовало и забавляло настроение хозяйки. Глаза Виолетты потеряли свой холодный блеск, и в них появилось что-то, похожее на одобрение. Она вдруг подошла к Мод и таким свободным и естественным жестом положила ей на плечо свою руку, что Мод не хватило духу оттолкнуть ее.
- Счастлив он, что у него такая славная маленькая жена, - сказала Виолетта.
Ее сильный характер и большое знание жизни были тем преимуществом над детски невинной Мод, каким обыкновенно обладает зрелый возраст над молодостью. Между ними не было и десяти лет разницы, но тем не менее Мод чувствовала, что не могла разговаривать с нею, как с равной. Спокойная уверенность посетительницы не позволяла Мод высказать свое неудовольствие; к тому же теперь на нее смотрела пара пристальных, но в то же, время и любезных глаз.
- Вы его очень любите, значит?
- Конечно. Ведь он мой муж.
- Это еще ничего не доказывает.
- Вы сами замужем. Разве вы не любите вашего мужа?
- Дело не в том. Любили ли вы когда-либо кого-нибудь другого?
- Нет, никогда.
Мод удивлялась сама себе, но вопросы ставились таким простым, дружеским тоном, что не отвечать на них было невозможно. К тому же она была рада, что недружелюбное отношение гостьи, стало, по-видимому, исчезать.
- Счастливая! Значит вы действительно вышли замуж за единственного человека, которого любили.
Мод улыбнулась и кивнула головой.
- Как прекрасно! Я думала, что это случается только в романах. Как, должно быть, вы счастливы!
- Я в самом деле очень, очень счастлива!
- И, кажется, вы этого заслуживаете. К тому же, вы действительно очень красивы. Если бы я была мужчиной, я непременно ухаживала бы за вами. И, конечно, вы уверены, что ваш муж никогда никого, кроме вас, не любил. Я думала, что это тоже случается только в романах.
В последних словах гостьи Мод уловила что-то резкое и ироническое, что ее сильно задело. Она быстро подняла глаза и во взоре своей собеседницы с изумлением прочла затаенную боль. Но через минуту лицо Виолетты приняло опять прежнее выражение.
- Простите меня, но мне очень хочется дать вам один маленький совет. Не будьте эгоистичны в вашей семейной жизни.
- Эгоистичны!
- Да, есть такой особенный семейный эгоизм, который во многом хуже личного. Люди любят друг друга, замыкаются от света, совершенно перестают думать о других, и пусть хоть весь мир летит в преисподнюю, - им все равно, лишь бы не трогали их любви. Вот что я называю семейным эгоизмом. Это грешно и стыдно.
Мод в изумлении смотрела на эту странную женщину. Она говорила быстро и горячо, как будто это были ее сокровенные мысли, которые она долго хранила и не могла больше сдерживать. - Вспомните о женщинах, которые менее счастливы, чем вы. Вспомните о тысячах, что умирают от жажды любви, и любовь не приходит к ним; сердце, которое тоскует и рвется к тому, что ему должна дать природа. Но природа не платит долгов. Вспомните одиноких женщин, и в особенности вспомните своих несчастных сестер, в которых женщина говорит сильнее всего. Вот этот семейный эгоизм и запирает двери каждого дома перед этими несчастными. Когда я вспоминаю свое... Виолетта остановилась, будучи не в силах более сдерживать рыдания. Она прислонилась к камину и закрыла лицо руками. В одно мгновение Мод, сама вся в слезах, была подле нее.
- Дорогая миссис Райт, не плачьте, - прошептала она. Ее маленькая ручка ласково легла на мягкие каштановые волосы гостьи. - Не плачьте! Мне кажется, вы много страдали. О, если бы я могла хоть чем-нибудь помочь вам!
Но эти случайные припадки слабости никогда не продолжались у Виолетты слишком долго. Она быстро смахнула слезы, выпрямилась и, взглянув на себя в зеркало, рассмеялась.
- Мисс Селандин удивилась бы, увидав, как я прекрасно исполнила одну из ее главных ролей, - сказала она, поправляя шляпку и приводя в порядок свои волосы. Мод, забыв свои слезы, начала помогать ей.
- Ну, довольно, - сказала, наконец, Виолетта. - Мне очень жаль, что все это так вышло. Вообще же я не очень сентиментальная. Однако мне пора, а не то я опоздаю на поезд.
