Дмитрий Волкогонов - Ленин: политический портрет. Кн. 2.
Как мы выяснили, в ленинское время" Политбюро как высшая партийная коллегия превратилось в суперправительство. В дальнейшем эта тенденция проявилась еще рельефнее. Так, специальным постановлением Политбюро от 8 февраля 1947 года записано: "Вопросы Министерства иностранных дел, Министерства внешней торговли, Министерства госбезопасности, денежного обращения, валютные вопросы, а также важнейшие вопросы Министерства вооруженных сил — сосредоточить в Политбюро ЦК ВКП(б)".
В последующем по предложению генеральных секретарей Л.И.Брежнева (постановление ПБ от 27 апреля 1976 г. П5/Х1), Ю.В.Андропова (постановление ПБ от 18 ноября 1982 г. П85/11), как в последние годы перед перестройкой К.У.Черненко и в ходе нее — М.С. Горбачева, уточнялись сферы деятельности членов Политбюро "для предварительного рассмотрения, подготовки и наблюдения за определенной группой вопросов". Политбюро превратилось в сверхкабинет. Но на разных этапах существования советского государства Политбюро функционировало по-разному.
Когда на вершине власти утвердился на долгие годы Сталин, резко возросла роль первого лица, а Политбюро стало послушным "совещательным", поддакивающим, освящающим действия вождя органом. Для всех этот орган оставался священным революционным штабом, но для Сталина единодержца лишь удобным антуражем, придающим законную силу его воле. Сталин после долгой "селекции" уничтожил тех, кто работал рядом с Лениным. Он действовал по неписаному закону диктаторов: уничтожал своих старых соратников, которые знали ему истинную цену, его слабости и недостатки. Вместо них он выдвинул в свое окружение новых "соратников". Все эти кагановичи, андреевы, ждановы, микояны, куйбышевы, берии были послушными, ревностными исполнителями.
Диктатура пролетариата при Ленине была трансформирована в диктатуру партии. Сталин осуществил эволюцию дальше: диктатура партии вылилась в диктатуру одного вождя. А Политбюро осталось главным инструментом поддержания в общественном сознании некоей видимости коллегиальности руководства. Это был абсолютно послушный "штаб": никаких возражений, никаких споров, никаких коллизий. Все соревновались, от Кирова до Ворошилова, какой новый эпитет найти для прославления Сталина: "гениальный вождь", "великий учитель", "непревзойденный мыслитель",величайший продолжатель дела Ленина", "первый маршал коммунизма" и т. д. Все это было естественным результатом концентрации еще Лениным власти в руках одной партии. Сталин достроил ленинскую пирамиду тоталитаризма доверху. В этом все дело. По сути, Политбюро в сталинские времена было подобно курии большевистской инквизиции. Давайте приведем лишь несколько примеров.
Решением Политбюро от 3 декабря 1934 года было принято постановление:
"Утвердить следующий проект постановления Президиума ЦИК СССР:
1. Предложить следственным властям вести дела обвиняемых в подготовке или совершении террористических актов ускоренным порядком.
2. Предложить судебным органам не задерживать исполнения приговоров о высшей мере наказания из-за ходатайств преступников данной категории о помиловании, так как Президиум ЦИК Союза ССР не считает возможным принимать подобные ходатайства к рассмотрению…"
Политбюро пишет, готовит и принимает решение, которое лишь проштампует Президиум Центрального Исполнительного Комитета страны… Это уже стало правилом. Политбюро указывает, кому какое решение принимать.
В этом постановлении Политбюро виден ленинский почерк, помните — "расстрелять заговорщиков и колеблющихся, никого не спрашивая и не допуская идиотской волокиты…". Только Ленин решался на такие скорые меры, без "идиотской волокиты" в военное время, а Сталин распространил этот совет и на мирное время.
Политбюро шло дальше. На своем заседании 5 июля 1937 года ленинцы" решили: "Установить впредь порядок, по которому все жены изобличенных изменников родины — правотроцкистских шпионов подлежат заключению в лагеря не менее как на 5–8 лет…"
Жестоко бесподобно. Но Сталин просто пошел дальше в опыте, полученном большевиками в гражданской войне. Ведь Троцкий требовал ставить "на командные должности только тех бывших офицеров, семьи которых находятся в пределах Советской России, и объявляя им под личную расписку, что они сами несут ответственность за судьбу своей семьи…". Ленин знал об этих приказах Троцкого и никогда не возражал, ведь именно он предложил ввести институт заложничества. Помните указание Цюрупе: "Я предлагаю "заложников" не взять, а назначить поименно по волостям". Да, эта чудовищная мера применялась в военное время, а Сталин прибег к более страшному в мирное время. "Ученик" пошел дальше учителя. Сталин был действительно не вчерашним Лениным, а сегодняшним: "Сталин — это Ленин сегодня".
О том, что сталинское Политбюро достойно продолжало традиции ленинского, можно говорить до бесконечности.
В книге "Сталин" я упоминал, что в начале Великой Отечественной войны "ленинское Политбюро" было готово заключить с Германией "второй Брестский мир". Люди России еще и сегодня не все знают, что во время Брестского мира 1918 года была уступлена не только половина европейской России, но и передано Берлину 93,5 тонны российского золота. Большевики все это скрыли от народа.
Готовя книгу "Ленин",я документально установил, что пример лидера большевиков для Сталина оказался заразительным и с началом катастрофических неудач на фронте (по его вине) он поручил Берии связаться с агентом НКВД болгарским послом Стаменовым. Было решено установить контакт с Берлином и предложить "уступить гитлеровской Германии Украину, Белоруссию, Прибалтику, Карельский перешеек, Бессарабию, Буковину за прекращение военных действий". Ценой этих уступок и порабощения десятков миллионов людей Сталин хотел выпросить у Гитлера мир. Переговоры с болгарским послом Берия поручил вести разведчику П.А.Судоплатову".
Как Брестский мир 1918 года был преступлением большевиков, так и потенциальная возможность еще одного такого "соглашения" лежит на совести "ленинского Политбюро".
Сотни тысяч, миллионы архивных дел ЦК КПСС, КГБ свидетельствуют: "ленинское Политбюро" и после смерти его основателя во имя достижения цели не гнушалось никакими, даже самыми грязными, средствами. Достаточно вспомнить, что партийная верхушка, поставленная в критическое положение фашизмом, обратилась за содействием к церкви (которую буквально до этого уничтожила), к ученым, конструкторам (которые были в числе многомиллионного "населения" ГУЛАГа), к еврейской общественности (которая испытала весь ужас советского антисемитизма). Когда нацистский враг был повержен, верный ленинец счел, что еврейской общине было сделано слишком много уступок. На своем заседании 8 февраля 1949 года Политбюро решило:
"…принять предложение правления Союза советских писателей (т. Фадеева):
а) о роспуске объединений еврейских писателей в Москве, Киеве и Минске;
б) о закрытии альманахов на еврейском языке "Геймланд" и "Дер Штерн" (Киев)". А дальше террористическая машина уже пошла по накатанной колее.
Правда, сила Сталина была уже столь беспредельна, что часто он даже не прибегал к камуфляжу решения Политбюрю. Оно всегда было "за", если вождь хотел чего — либо. Сталин счел нужным, чтобы Молотов вместе с Риббентропом 23 и 28 августа, 28 сентября 1939 года, 10 января 1941 года подписали целый пакет "секретных дополнительных", "доверительных" "разъяснений к секретному дополнительному протоколу", по которому произошел циничный преступный дележ целой группы стран. Из всего Политбюро кроме Сталина лишь Молотов был посвящен во все эти тайны. В данном случае персона вождя выступала олицетворением того же "ленинского Политбюро"… Нередко во время многочасового ночного хмельного застолья у Сталина рождались мысли, идеи, планы, которые он высказывал своим сановным собутыльникам. Те дружно соглашались, поддакивали. Маленкову лишь оставалось назавтра "мудрое решение" оформить как "постановление Политбюро".
На счету "ленинского Политбюро" под руководством Сталина множество преступлений. Но есть одно, которое особо выделяется своим изуверством, цинизмом и жестокостью. Речь идет о решении Политбюро от 5 марта 1940 года. Приведу в сокращении этот документ. У меня с ним связаны особые воспоминания, ибо именно мне и еще трем членам президентской комиссии удалось отыскать в залежах цековских сверхсекретных архивов этот потрясающий до ужаса документ. Приведу лишь часть его.
"1. Предложить НКВД СССР
1) дела о находящихся в лагерях для военнопленных 14 700 человек — бывших польских офицеров, чиновников, помещиков, полицейских, разведчиков, жандармов, охранников и тюремщиков;
2) а также дела об арестованных и находящихся в тюрьмах западных областей Украины и Белоруссии в количестве 11 000 человек — членов различных контрреволюционных шпионских и диверсионных организаций, бывших помещиков, фабрикантов, чиновников и перебежчиков — рассмотреть в особом порядке, с применением к ним высшей меры наказания — расстрела.
