Мусульманские страны на пороге XXI в. Власть и насилие - Коллектив авторов
Чрезвычайно важен вопрос об оружии массового поражения, он требует самого широкого обсуждения. Военные расходы — это еще один сложный вопрос. После войны в Персидском заливе регион потратил более 300 млрд. долл. на закупки оружия. Масштабы этих затрат становятся более ясными, если иметь в виду, что, по оценкам специалистов, для восстановления экономики всего региона в течение 10 лет потребуется всего 30 млрд. долл. США (1, с. 6).
При наличии таких предпосылок, как политическая воля и решимость заключить справедливый и прочный мир, «соединение капитала из зоны Персидского залива с арабской рабочей силой и израильской технологией могло бы привести к совместной деятельности на благо мира и безопасности в «terra media» Ближнего Востока. Завязывание тесных экономических отношений могло бы снизить риск возникновения конфликтов и повысить уровень благосостояния в регионе» (там же).
Ш. Авинери (2) (бывший генеральный директор МИД Израиля, профессор политологии Еврейского университета, Иерусалим) отмечает, что летом 2000 г. казалось, что президент США Билл Клинтон, премьер-министр Израиля Эхуд Барак и глава Организации освобождения Палестины Ясир Арафат смогут прийти к согласию в ходе их встречи в Кемп-Дэвиде. Израильский премьер-министр сделал палестинцам самое великодушное предложение из всех когда-либо сделанных Израилем. Он согласился: 1) признать суверенное и независимое палестинское государство на 97% территории Западного берега реки Иордан и сектора Газа; 2) ликвидировать значительное число израильских поселений; 3) передать палестинскому государству часть территории Израиля в качестве компенсации за земли еврейских поселений, которые останутся; 4) вывести войска с остальных оккупированных Израилем территорий, что позволило бы палестинцам территориально объединить Западный берег Иордана и сектор Газа; 5) пойти на компромисс о совместном использовании Иерусалима; 6) разделить полномочия на Храмовой горе, что практически переводило бы Храмовую гору под палестинский контроль; 7) разработать формулу, которая позволила бы некоторым беженцам 1948 г. возвратиться в Израиль (2, с. 8).
Правые в Израиле пришли в ярость и надеялись, что Арафат отвергнет эти предложения. Но большинство израильтян считали, что это приемлемая цена за мир. Многие комментаторы даже хвалили Барака за мужество, с которым он нарушил некоторые табу, в частности, в отношении Иерусалима. Поэтому отказ Арафата от соглашений удивил большинство израильтян. Жестокое насилие, к которому прибегли власти Палестинской автономии сразу же после прекращения переговоров, а также провокационный визит А. Шарона на Храмовую гору вызвали у многих израильтян впечатление, что договоренности в Осло, возможно, были ошибкой или, по крайней мере, изжили себя.
Решительный поворот в настроениях многих израильтян, который обеспечил победу А. Шарона на выборах 6 февраля 2001 г., произошел после того, как палестинцы выдвинули требование (на переговорах в Табе в январе 2001 г.), чтобы Израиль признал право всех палестинских беженцев 1948 г. на возвращение в Израиль. По опросам общественного мнения зимой 2001 г., большинство израильтян прониклись убеждением, что палестинцы, выдвигая такое требование достижения исторического компромисса, не отказались от своей цели разрушить еврейское государство.
Грубое насилие и террор со стороны палестинцев сразу после провала переговоров лишь усилили недоверие израильтян к Арафату. Если бомбы террористов-самоубийц взрываются в крупных израильских городах от Нетаньи и Хадеры до самого центра Тель-Авива и при этом Арафат не выступает с решительным осуждением, то образ Арафата-миротворца все более тускнеет, замещаясь образом Арафата-террориста. Ответные удары Израиля вызвали в свою очередь схожее чувство ярости и ожесточение со стороны палестинцев.
Крах мирного процесса и вспышка насилия определили безоговорочную победу на выборах лидера правой партии Ликуд А. Шарона и создание самой странной большой коалиции в истории израильской политики — альянс партии Ликуд и Партии труда. Эта коалиция позволяет правительству опираться на широкую поддержку избирателей. Шарон утверждает, что попытка Барака достичь соглашений привела к обратному результату, поскольку он согласился вести переговоры о статусе Иерусалима и возвращении беженцев, хотя позиции сторон слишком далеки друг от друга. Вместо этого Шарон предлагает ряд ограниченных соглашений, сокращение израильского присутствия на оккупированных территориях и поддержку движения палестинцев к независимости. В ходе июльской встречи с президентом Дж. Бушем (2001) Шарон продемонстрировал карту, где были нанесены границы палестинского государства, которое он готов был бы признать. По плану Шарона территория этого государства была бы урезана, беженцы остались бы там, где они живут сейчас, а суверенитет этого государства был бы существенно ограничен. Трудно ожидать, что палестинцы примут такой вариант: они отвергли гораздо более выгодное для них предложение Барака.
Многие хотели бы более масштабного участия американцев: это, разумеется, палестинцы, некоторые левые в Израиле и, конечно, европейцы, которые понимают ограниченность своих возможностей. Но правительство Буша, очевидно, сделало из неудачи Клинтона в Кемп-Дэвиде вывод, что США все-таки не всесильны и вынуждены проявлять осторожность. Американское вмешательство могло бы быть эффективным и убедительным, если бы существовала политическая воля с обеих сторон (как это было при заключении мирного договора между Египтом и Израилем в 1977–1978 гг.) или возникла бы явная угроза широкомасштабного вооруженного конфликта. Однако ни тот, ни другой сценарий пока неприменим.
Многие в Израиле считают, что отказ Арафата от договоренностей в Кемп-Дэвиде перечеркивает надежды на исторический компромисс с палестинцами. «Арафат совершил огромную историческую ошибку, которую можно было бы, пожалуй, сравнить лишь с катастрофическим отказом палестинцев принять в 1947 г. план ООН по разделению Британской Палестины. Если бы палестинцы тогда приняли этот план, то 15 мая 1948 г. были бы созданы два государства — Израиль и независимая Палестина. Если бы Арафат принял в 2000 г. в Кемп-Дэвиде предложение Барака, это тоже привело бы к созданию палестинского государства вместо нынешнего состояния войны» (2, с. 13).
Рут Лапидот (3) (профессор международного права, Еврейский университет, Иерусалим) считает, что основные аспекты проблемы Иерусалима сегодня можно свести к следующим пунктам. 1. Национальные устремления Израиля и палестинцев противоречат друг другу, особенно в отношении суверенитета. Израиль претендует на весь город, палестинцы не менее решительно заявляют права по крайней мере на восточную часть города. Предметом разногласий остается и вопрос о том, содержит ли резолюция 242 Совета Безопасности ООН 1967 г. требование, чтобы Израиль покинул оккупированный им в 1967 г. Восточный Иерусалим. 2. В городе находится ряд наиболее почитаемых святых мест иудаизма, христианства и ислама. 3. Население Иерусалима очень разнородно, что требует особых договоренностей относительно городской администрации. 4. Какое бы решение ни было найдено в отношении границ, Иерусалим, вероятно, будет занимать срединное положение между Израилем и палестинской территорией. Для поддержания связей между городом и прилегающими к нему территориями необходимы специальные меры. 5. С этим городом связано много сильных эмоций, что осложняет достижение компромисса (3,
