Виктор Петров - Колумбы российские
Страшные сцены происходили в это время в казарме форта. Нападавших индейцев, еще до того как Плотников пытался вбежать в ворота, увидел Тумакаев. Он понял их намерения и крикнул всем находившимся на дворе:
— В казарму, бегом! Индейцы напали!
Люди бросились внутрь. Индианка Катерина, жена Лебедева, замешкалась — не знала куда бежать. Сидевший у ворот Лебедев, единственный среди защитников, у кого было ружье, схватил ее за руку и втолкнул внутрь. Сам он не успел вбежать, выстрелил в толпу, сразив одного из нападавших. В тот же момент в него вонзилось со свистом несколько копий. Лебедев упал у ворот, как подкошенный.
Немногие из защитников форта, остававшиеся в этот день внутри и теперь запершиеся в казарме, могли видеть в окна, как во двор ворвались сотни индейцев. Их было много, но еще больше толпилось у ворот, стараясь ворваться внутрь двора.
— Бабы, назад! — крикнул Тумакаев, взявший на себя руководство в нижней казарме. — Переворачивай столы и скамьи, хоронитесь за ними. А ты, Семен, — распорядился он, указав на Кабанова, — бегом наверх, достань ружей у Василия Ивановича, будем отсюда отстреливаться.
Кроме нескольких женщин, в нижней казарме находились восемь промышленных: старшой Тумакаев да Кабанов, Шанин, Кунгур и Овдин, стоявшие по одну сторону двери, готовые кинуться на индейцев, если те ворвутся. С другой стороны стояли Мачульский, Смирной да Чуприяновский. Поодаль, у маленького окошка стоял немолодой уже бородатый английский матрос, которого русские захватили несколько дней назад в лесу вместе с его приятелем, молоденьким матросиком. Они находились под неофициальным арестом в ожидании распоряжений Баранова. В лесу их обнаружил Тараканов с другими охотниками. Как оказалось, оба матроса были высажены с английского судна на берег на некотором расстоянии от Михайловского с партией оружия, которое они, видимо, продали индейцам в нарушение строгого приказа Баранова. Молодой англичанин был на берегу во время нападения индейцев и куда-то скрылся, а бородача русские втолкнули в казарму. И теперь он стоял у маленького окна и, искоса поглядывая на русских, ехидно улыбался.
Трудно было сказать чем он был доволен, но, очевидно, у него был какой-то сговор с вождем индейцев. Последнее время английские корабли стали чаще шмыгать вдоль берега у Михайловского. Остановить их было нечем. Маленьким пушчонкам форта запугать их было трудно. Англичане не брезговали ничем в своей торговле с индейцами. Главное, добыть мех любой ценой! Русские, поселившиеся на Ситке, мешали им, да и Баранов все время угрожал захватом судов, если те будут продолжать браконьерство в русских владениях. Поэтому нет ничего невероятного в обвинениях уцелевших защитников, что нападение на форт Михайловский совершили индейцы по наущению капитанов английских кораблей.
Бородатый англичанин отошел от окна и незаметно подошел к чуланчику в углу казармы. Недалеко от входа в чулан стояла небольшая печурка, на которой грелся большой медный чайник. Матрос нагнулся, как бы прикурить трубку, осторожно оглянулся кругом и вдруг швырнул горящую головешку в чулан, где она упала на промасленные канаты и старые парусины, хранившиеся там. Никто не обращал внимания на него… все были заняты индейцами и настороженно выглядывали сквозь щели оконных ставен, следя за действиями наступавших врагов.
На дворе вдруг раздался неистовый воинственный крик сотен голосов, и дверь задрожала от страшных ударов снаружи…
Сверху по лестнице спустился Медведников, чтобы принять командование защитниками. В тот же момент ставни загрохотали и повалились вниз. В окнах показались стволы ружей, и индейцы стали беспорядочно, не целясь, стрелять внутрь казармы. Немного погодя, одна из тяжелых плах двери была выбита. Сквозь дыру тоже загрохотали выстрелы. Первыми же выстрелами был убит Овдин, а за ним и Кунгур, а Тумакаев и Медведников были тяжело ранены.
Несмотря на ранение, Тумакаев подкатил к двери старую пушчонку, стоявшую в углу казармы. Пушка, к счастью, было заряжена и, как только дверь казармы рухнула под тяжестью десятков тел, он выстрелил из пушки прямо в толпу индейцев, убив и покалечив многих из них. Это не остановило озверевших колошей, и они, ворвавшись в казарму, закололи копьями Тумакаева, Медведникова и других.
В этот момент в чулане показалось пламя, и от удушливого дыма и огня женщины сверху бросились по лестнице вниз, где их быстро переловили нападавшие. Оставшиеся в верхней казарме пятеро промышленных во главе с Наквасиным начали задыхаться от густого черного, удушливого дыма, который поднимался вверх их подожженного чулана. Оказалось, что оставшийся на берегу второй англичанин подбежал к казарме и стал бросать на крышу зажженные сучья, пылавшие, как факелы. Вскоре и крыша занялась багровым пламенем.
Люди стали прыгать сверху на землю, где их подхватывали на копья индейцы и победно поднимали тела в воздух, оглашая двор воинственными криками. Наквасину каким-то образом удалось невредимым соскочить на землю, и он сразу же бросился к лесу.
3
Абросим Плотников, прятавшийся в дупле дерева на краю леса, хорошо видел, что происходило в казармах. На его глазах индейцы закололи насмерть нескольких его товарищей, пытавшихся бежать из форта, который в это время уже весь был объят огнем. Абросим видел, как Наквасин, прыгнувший из окна второго этажа казармы, побежал к лесу. За ним погнались четверо индейцев. Может быть, Наквасин и спасся бы, но у самого леса он споткнулся, одежда зацепилась за корягу, и он упал. Набежавшие индейцы подняли его на копья и торжественно понесли к казарме, возле которой они отрубили ему голову. Выбежавший в это время из казармы Кабанов был, сразу же убит у ворот. В несколько минут никого из оборонявшихся не осталось в живых. Индейцы теперь ловили промышленных и алеутов, возвращавшихся из леса в форт, ничего не подозревая. Колоши тут же убивали их, отрезая всем головы. Всего в этот страшный день погибли двадцать русских и 130 алеутов.
Прежде чем полностью сгорел форт, индейцы смогли вынести до трех тысяч шкурок морских бобров и других мехов и затем, погрузив в свои байдары захваченных женщин, убрались восвояси. Напоследок, перед уходом из сожженного форта, колоши сожгли строившееся русскими судно.
Весь день горел форт. К вечеру, когда, казалось, все индейцы убрались, Плотников выбрался из прикрытия и направился на пепелище. Около форта он обнаружил своих коров, в каждую из которых было воткнуто до два-три копья. Бедные животные едва стояли на ногах от потери крови. Абросим пожалел их и с трудом вырвал из животных копья. Не успел он закончить свою операцию, как увидел нескольких колошей, бежавших к нему от берега моря. Мимо него просвистели копья. Молод и крепок был Абросим, рванул к лесу и тем самым спасся в густой листве.
Стало ясно, что к сожженному форту подходить было опасно, и Плотникову ничего не оставалось, как уйти подальше в густой лес. Он направился в сторону гор.
Уже темнело, когда он заметил людей, осторожно идущих по лесу впереди него. Как он позже повествовал в своих показаниях о катастрофе на Ситке, это были «…девка Чиниацтково жила с маленьким своим грудным сыном и мужик, отставший за болезнью от партии Кадьяцкой Кидюдинсково жила, коих и принял я в сотоварищество»…
4
Ночь несчастные беглецы провели вместе в лесу, а утром Плотников опять сходил на пепелище. Страшную картину увидел там Абросим… десятки обезглавленных тел лежали везде, где только настигли свои жертвы копья кровожадных индейцев. Еще более страшная картина была на берегу, где индейцы поставили ряд высоких кольев, на которые вонзили отрезанные головы русских и алеутов. Боялся Плотников оставаться там долго и опять укрылся со своими компаньонами в лесу. Восемь дней пробыли беглецы в лесу, каждый день выходя к берегу в надежде, что какое-нибудь судно придет и спасет их. Эти восемь дней у них во рту не было ни крошки. Хорошо еще, что воды в ручьях было вдоволь.
На девятый день, находясь в лесу у ручья, услышал вдруг Плотников два пушечных выстрела. Он вскочил и, как сумасшедший, бросился к берегу. Выбежал из лесу и, не веря своим глазам, увидел в заливе корабль. Это был английский корабль капитана Барбера. Плотников подбежал к воде и стал кричать, яростно размахивая руками. Наконец-то, пришло спасение!
Он не знал, плакать ли ему, или смеяться от радости. Все, что он знал, так это то, что в бухту вошел корабль, а с ним и его спасение. Вдруг мимо его головы просвистело копье и ударилось в песок на берегу. Плотников оглянулся и в ужасе увидел шестерых индейцев, бежавших к нему. Благо, молод был Плотников и хорошо знал этот лес. Ни одному индейцу не угнаться было за его молодыми ногами. Не мешкая долго, он ринулся к лесу, оставив далеко позади разъяренную погоню. Те, видя, что им не догнать Абросима, в исступлении стали бросать ему вдогонку копья, но Плотников был уже вне досягаемости, скрывшись в густой чаще.
