История Франции - Марк Ферро
Председатель Совета министров Франции Жюль Ферри, рассуждая в конце XIX в. о судьбе крестьян, приписывал им такие слова: «Первая республика дала нам землю, Вторая — право голоса, а Третья дала нам знания». Несомненно, накануне революции 1789 г. плохой урожай, нехватка и дороговизна хлеба сделали невыносимыми сеньориальные и церковные поборы, так что самые бедные из крестьян были вынуждены продать землю и стать бродягами. Взрыв, последовавший за созывом Генеральных штатов, привел, после Революции, к отмене феодальных прав и перераспределению земель, вызванному конфискацией и продажей имущества Церкви. Наконец, захват общинных земель, которые являлись причиной конфликтов на протяжении многих веков, повлек за собой такое улучшение судьбы крестьян, какого они никогда прежде не знали. Поскольку у мелкого крестьянства забота о хлебе превратилась в навязчивую идею, они считали контрреволюционным выращивание на продажу кормовых культур и даже тутового дерева (шелковицы), которая по определению имела аристократическое назначение.
Однако после 1795 г., порвавшего с принципами 1793 г., новые руководители страны утвердили основы частной собственности: отныне лишь она позволяла получить полноправное гражданство. Воодушевившись, владельцы частной собственности сочли современным и прогрессивным отбросить принцип общинного пользования землей во имя более прогрессивного способа ведения хозяйства. Жертвами такого положения вещей стали бедные крестьяне, и это вскоре предопределило миграцию крестьян с наименее плодородных гор и равнин. Таким образом, нищета и исход крестьян из деревень дали о себе знать гораздо раньше середины XIX столетия.
Тем не менее сохранявшиеся повсюду небольшие крестьянские хозяйства были характерной чертой французского общества с начала XIX в. и до начала Второй мировой войны, несмотря на то что самые выдающиеся экономисты пророчили им скорую гибель вследствие включения сельского хозяйства в рыночную экономику и, следовательно, неизбежной концентрации земли в одних руках. Эти теории получили развитие под знаком социализма, иногда марксистского толка, и их авторы были очень удивлены и даже возмущены, узнав о том, что мелкие хозяйства, считавшиеся архаичными, не исчезли раньше, как это должно было произойти и произошло в Англии. «Первая» революция земледелия конца XVIII в. действительно мало коснулась Франции, во всяком случае, меньше, чем Нидерландов или Англии: сельскохозяйственный инвентарь оставался посредственным, использование удобрений, как и совмещение животноводства с земледелием, было распространено мало, сокращение земель, находившихся под паром, представляло собой маргинальное явление.
Получается, что образ рутины восторжествовал над образом динамичного развития крупных землевладений. Однако оказалось, что сам образ упадочных мелких хозяйств отчасти неверен. Рональд Хюбшер, изучивший опросы 1909 г. о состоянии земельных владений во Франции, сравнил успехи крупных и мелких хозяйств. Его исследование показало, что в Аллье, Кальвадосе, Шаранте и ряде других областей не только происходит упадок крупных хозяйств и развитие мелких, в частности со времени создания кооперативов, но что к югу от Луары мелкие хозяйства, ни в чем не уступающие крупным в отношении средств производства, производят столько же и даже больше, чем крупные, например в Воклюзе. Конечно, в некоторых больших землевладениях дворянского происхождения, особенно в XIX в., земельная аристократия желала проявить свои новаторские качества, и они становились примером рационализации хозяйства, но таких были единицы.
Пальму первенства держали мелкие хозяйства, причем их члены все меньше стремились лишь обеспечить пропитание семьи и все больше хотели заниматься другими видами деятельности.
Этот тип хозяйства соответствует понятию, получившему название «передовая разновидность “крестьянского хозяйствования”»; оно хорошо описывает экономику Франции до начала XX в., но не позже и отвечает критериям, которые выделил экономист Александр Чаянов около 1925 г.: 1) не менее половины производства страны сосредоточено в сельском хозяйстве; 2) не менее половины активного населения занято в сельском хозяйстве; 3) существует четкая разница между городом и деревней; 4) не менее половины сельскохозяйственной продукции получено посредством труда крестьянской семейной пары, занимающейся главным образом обработкой своей земли, с помощью остальных членов семьи.
Данная ситуация кардинальным образом изменилась около середины XX в., когда крестьяне больше уже не могли иметь несколько профессий одновременно, как раньше, и либо превратились в фермеров, либо исчезли.
Крестьяне: от одной профессии к другой
Помимо работы на земле у крестьян всегда была еще одна профессия, но ее значение не всегда было одним и тем же: в течение долгого времени это занятие в основном было связано с профессиями, необходимыми для жизни общины: кузнец, бочар, сапожник, каменщик, плотник. Вознаграждением за труд чаще всего служил обмен услугами. Например, в Провансе труд каменщика долгое время оплачивался оливками, виноградом, лошадью, которую ему давали напрокат. Но иногда крестьяне, имевшие дополнительную деятельность, могли участвовать в рыночной экономике: в особенности это касалось труда ткачей, сапожников, перчаточников, замочников из края Вимо[316], ножовщиков из городка Тийе[317]. Благодаря изобретениям XIX в. перечень крестьянских профессий расширяется: на железных дорогах появляются сторожа и дежурные по переезду, с появлением ткацкого станка развивается производство тонкой бельевой ткани в Берри и т. д. Вся эта деятельность осуществлялась, чередуясь с работами на земле, либо в периоды, когда в сельскохозяйственной деятельности наступали перерывы, либо когда на нее был особый спрос, — например в строительных профессиях с наступлением теплой погоды.
