Томас Рид - Гудзонов залив (II книга дилогии)
Гага величиной с настоящую дикую утку. Снизу она черная, сверху белая, с синевато-черным лбом. Она живет на морских берегах и только в виде исключения попадается в пресных водах. Питается преимущественно моллюсками, и мясо ее ценится только у жителей Гренландии. Держась большей частью в северных широтах, гаги иногда в жестокие зимы спускаются вдоль Атлантического побережья Соединенных Штатов, и тогда их под разными названиями продают на американских рынках. Некоторые утверждают, что гагу легко можно приручить, что было бы крайне выгодно; кажется, впрочем, что были уже сделаны опыты в этом направлении, но без успеха. Сбором гагачьего пуха занимаются на севере Европы; в Америке это занятие пока неизвестно.
Другая знаменитая разновидность называется королевской уткой, и пух ее не уступает в нежности гагачьему. Повадками они также напоминают гагу, но меньше ее.
Еще меньше утка-арлекин, обитающая на крайнем севере обоих материков и отличающаяся очень красивым оперением.
Но красивее их всех лесная утка, соперничающая красотой с мандаринкой, уткой, живущей в Китае, с которой она имеет много общего. Она называется лесной потому, что строит свое гнездо в дуплах деревьев, а иногда на ветках. Она водится в пресных водах и южных широтах и неизвестна в Европе в диком состоянии. Она очень легко приручается, и ее можно видеть в каждом зоологическом саду.
Кроме этих разновидностей, существует еще масса других, но, чтобы не слишком утомлять вас, я назову лишь те, которые отличаются какими-либо особенностями, как, например: свистун, названный так вследствие звука, производимого его крыльями при полете; или лопатник, формою своего клюва напоминающий лопату; а еще волшебник, или призрачная утка, которая с такой быстротой исчезает под водой, что застрелить ее бывает положительно невозможно. Есть еще так называемая ворчунья, все время гогочущая, точно бранится с кем-то. Ее крик очень известен в стране пушных зверей, и ему подражают во многих песнях путешественников. Много других уток водится на водах Америки, но перечислить их всех нет никакой возможности.
Приближение вечера, необходимость пристать к берегу и устраиваться на ночлег заставили Люсьена прервать свою лекцию, которая, по правде, уже очень утомила Франсуа.
Глава XXI
СОРОКОПУТ И КОЛИБРИ
Живописные берега Оленьей реки, очевидно, были излюбленнейшим местопребыванием разнообразных представителей пернатого царства. Здесь путешественники наши познакомились не только с теми из них, которые улетают на зиму в более теплые края, но и с теми, что остаются круглый год в стране пушных зверей. В числе первых они наблюдали прелестную Вильсонову птицу, которая из-за своего незлобивого нрава пользуется в Америке такой же любовью, как малиновка в Англии. Им попадался и другой любимец местных фермеров, каменный стриж, грациозно парящий в воздухе. А между зелеными листьями весело прыгали блестящие птички: ярко-красный шур, голубая сойка, шумная и болтливая, более редкий клест густо-красного цвета, и много других ярких птичек, оживляющих леса своим пением и красотою. Но более всех других интересовала мальчиков птица, не отличавшаяся ни красотой оперения, ни голосом, который был чрезвычайно неприятен и больше всего напоминал скрип заржавевшей петли; она была не больше дрозда, сверху светло-серая, снизу белая с черноватыми крыльями. Клюв ее напоминал ястребиный, ноги же были похожи на ноги дятла, и, вообще, она представляла как бы помесь этих птиц. Но не внешность ее, не пение интересовали наших путешественников, а ее совершенно своеобразные повадки. С ними им удалось отлично ознакомиться во время одного из их полуденных привалов, которые они позволяли себе, чтобы немного передохнуть и переждать самое жаркое время дня. В этот день мальчики находились на маленьком островке, поросшем кустарником, с несколькими старыми деревьями. Кустарники принадлежали к различным породам, но непосредственно около мальчиков рос куст цветущей жимолости, наполнявший воздух своим благоуханием.
Франсуа первым заметил присутствие в ней крохотных птичек, порхавших между ее цветами. Мальчики признали в них рубиновку - разновидность колибри, названную так из-за ярко-красного пятнышка на шейке самцов, отливающего на солнце чистейшим рубином. Спинки этих колибри золотисто-зеленые, и, за исключением коричневых колибри, они являются самыми мелкими птицами, залетающими в страну пушных зверей. Коричневые колибри, впрочем, встречаются только к западу от Скалистых гор, но зато попадаются вплоть до холодных и негостеприимных берегов залива Нутки. Излюбленнейшим местопребыванием колибри являются Мексика и тропические страны Америки, и долгое время даже не предполагали, что рубиновка в состоянии подняться севернее территории самой Мексики. В настоящее время достоверно известно, что кроме коричневых колибри еще две или три разновидности ежегодно предпринимают экскурсии в более холодные края.
Что же касается рубиновки, то она не только залетает в страну пушных зверей, но даже строит свои гнезда на берегах Оленьей реки, где и познакомились с нею наши мальчики.
В то время как они наблюдали за этими крохотными созданиями, порхающими по цветам, внимание их было привлечено другой птицей. Об этой-то птице мы и упоминали выше. Она сидела на дереве недалеко от жимолости, но время от времени соскакивала со своей ветки, бросалась вперед и, полетав немного между колибри, снова возвращалась на прежнее место.
Сначала этот маневр птицы не заинтересовал мальчиков. Им не в первый раз приходилось наблюдать подобное поведение птиц: сойки и многие другие птицы, питающиеся мошками, имеют ту же привычку. Но Люсьен, более внимательно наблюдавший за птицей, объявил товарищам, что та ловила колибри, что каждый раз, как она возвращалась на ветку, в ее когтях трепетала крохотная пташка и что только маленький рост последних не позволял мальчикам до сих пор самим заметить этого. Они стали наблюдать за птицей и вскоре убедились в правоте Люсьена: на их глазах птица схватила колибри в тот момент, когда малютка хотела влететь в венчик цветка. Такая жестокость глубоко возмутила Франсуа: он схватил двустволку и направился к дереву, куда птица, как и прежде, унесла свою последнюю жертву. Дерево принадлежало к породе акаций и, как водится, было покрыто большими колючками. Франсуа не обращал на них внимания; скрываясь в густом кустарнике, он подкрался к дереву, поднял ружье, прицелился, и птица, трепеща, упала с ветки. Франсуа подошел ближе, чтобы поднять ее и по просьбе Люсьена, желавшего ближе ознакомиться с птицей, отнести товарищу, и уже был готов возвращаться, когда взор его нечаянно упал на акацию. Изумленный возглас привлек к нему внимание остальных мальчиков, которые не менее его были поражены зрелищем, представившимся их глазам. Все дерево, как я уже сказал выше, было покрыто колючками; но одна ветка особенно поразила их: на ней было с дюжину колючек, торчавших вверх, и на каждой из них было насажено по рубиновке. Конечно, крохотные создания были уже мертвы, но они не только не были разорваны, но даже перья их не были взъерошены. Все они спинками вверх торчали на иглах дерева так аккуратно, как будто это было сделано человеком. При ближайшем исследовании мальчики увидели, что странная птица поступила так не только с колибри: несколько штук кузнечиков, пауков и других насекомых тоже торчало на колючках, а на другой ветке виднелись две полевые мыши.
Базилю, Норману и Франсуа все это казалось необъяснимым; Люсьен же отлично понимал, что все это значит. Эти жертвы были насажены на колючки именно той птицей, которую только что застрелил Франсуа, а именно сорокопутом, которого называют также мясником, именно вследствие только что описанной привычки. Люсьен не мог в точности объяснить причину такого поведения птицы, натуралисты и те сильно расходятся на этот счет. Некоторые утверждают, что сорокопут поступает таким образом с пауками и разными насекомыми с целью приманить к месту, где сам находится, мелких птичек, которыми он питается. Но это мнение опровергается тем, что он уничтожает преимущественно не насекомоядных птиц, и кроме того, сам большой охотник до кузнечиков и уничтожает их в громадном количестве. Наиболее правдоподобным объяснением этой странной на первый взгляд привычки является то, что сорокопут натыкает свои жертвы на иглы, чтобы уберечь их от земляных муравьев, крыс, мышей, енотов, лисиц и других хищников, как хорошая кухарка подвешивает мясо для того, чтобы кошка не утащила его. Таким образом колючки акации представляют собой кладовую сорокопута, в которой он сохраняет свои запасы, как вороны, сороки и сойки устраивают свои склады в трещинах стен или дуплах деревьев. То обстоятельство, что хищник иногда не возвращается к своим кладовым, не опровергает данной точки зрения, ведь лисицы и собаки часто поступают так же.
