Всеволод Авдиев - Военная-история-Египта.-Том-2..docx

свинец, краски, «чтобы соорудить все памятники для отца моего Амона», наконец, три

сирийских города — Иниугес, Инуааму, Хуренкару, повинности с которых

должны были

ежегодно взиматься в пользу Фиванского храма Амона.63) В надписях фараона

Тутмоса III неоднократно говорится о том, как по приказу царя храмам, главным образом Фиванскому

храму Амона, стали приносить более многочисленные, чем раньше, жертвы.

Так, уже в

коронационной надписи Тутмоса III сообщается, что «царь сам приказал

сделать

жертвенные приношения заново для отца своего Амона-Ра, владыки престолов

Двух

Стран (Фив. — В. А.)... пива — 30 кувшинов, связок овощей — 100, вина —

три сосуда

«хебнет», птиц «хетаа», плодов, белого хлеба... Мое величество приказал

затем принести в

жертву [сделать новое приношение] коров, телят, быков, газелей. ..»64) Стремление

правительства укрепить экономическую базу жречества особенно сказалось в

чрезвычайно широкой строительной деятельности фараонов XVIII династии, которые

тратили очень большие средства на ремонт и перестройку старых храмов и

сооружение

новых роскошных зданий в честь богов Египта. Так, в большой строительной

надписи на

гранитной стэле из Карнака, ныне хранящейся в Каирском музее, описываются

постройки,

воздвигнутые Тутмосом III после начала его войн. В частности, в этой

надписи

сообщается о сооружении большой пристройки к восточному концу большого

Карнакского храма и описывается сооружение роскошных колонных зал и

святилища,

которые образовывали пристройку. Согласно надписи на алтаре, найденном в

Карнаке,

56

это здание носило название «Мен-хепер-Ра славен своими памятниками».

Можно

предполагать, что это название сохранилось до времени Такелота II. Новое

и роскошное

сооружение было настолько велико, что древнюю часовню божества водного

хаоса Нун

пришлось перенести дальше на восток. Необходимость постройки была вызвана

тем, что

Хатшепсут поставила свои обелиски в колонном зале Тутмоса I, так что этот

зал лишился

своей крыши. Тутмос, произведя перестройку этой части храма, заменил в

зале старые

кедровые колонны каменными. Возвратившись из второго сирийского похода, на 24-м

году своего царствования Тутмос III начал эту постройку, и за два месяца

до отправки в

третий поход была, как описано в надписи, совершена торжественная

закладка здания.65)

После возвращения Тутмоса III из третьего похода в 25-м году на стенах

одной из комнат

храма были [78] изображены растения и цветы, привезенные из Сирии.66) Судя по одной

надписи, особое помещение было посвящено культу царских предков. В одной

комнате

находился список царей, культ которых совершался в этом храме и статуи

которых здесь

были поставлены. Очевидно, культу царских предков придавалось большое

значение, так

как этот древний царский и заупокойный культ служил для укрепления

авторитета власти

обоготворенного царя и тем самым для укрепления всего классового строя и

рабовладельческой системы в целом. На связь этого храма с заупокойным

царским

культом указывается в другой надписи Тутмоса III, в которой этот храм

назван «памятник

в честь его отца, царя Верхнего и Нижнего Египта Тутмоса I и памятник в

честь его отцов,

царей Верхнего и Нижнего Египта».67) Таким образом укреплялась

неразрывная связь

между аппаратом государственной власти, который увенчивался царем, и

богатым

аристократическим жречеством, входившим составной частью в правящий класс

рабовладельческой аристократии.

57

Глава III.

Государственное управление

Египетское государство в период царствования фараонов XVIII династии

обладало всеми

чертами древневосточной деспотии. К. Маркс и Ф. Энгельс в различных своих

трудах

отметили типичные черты древнейшего классового, точнее, древнейшего

рабовладельческого государства, которое возникло в восточных странах в

связи с

появлением рабовладельческой эксплуатации, однако в тот период, когда еще

в

значительной степени сохранялись сельские общины. Наблюдая пережиточное

сохранение сельских общин в Северной Индии, Маркс в 1853 г. указал на то, что эти

общины, которые он называл «идиллическими республиками», были прочной

основой

азиатского деспотизма: «Эти идиллические республики, ревниво охраняющие

лишь

границы своих общин от вторжения соседних общин, существуют еще и доныне

в

довольно хорошо сохранившемся виде в northwestern parts of India (северо-

западных

частях Индии. — В. А.), которые недавно достались англичанам. Я полагаю, что трудно

придумать более солидную основу для застойного азиатского деспотизма».1) Наряду с этим Маркс в результате глубокого изучения целого ряда

исторических фактов

установил, что при этой своеобразной форме восточного деспотизма

сохранялось в

течение длительного времени общинное землевладение, хотя высшим или

верховным

собственником всего земельного фонда считалось государство в лице

восточного деспота,

которого Маркс образно называл «связующим единством». Эта мысль

постепенно

формулируется и уточняется в трудах Маркса и Энгельса. В рукописи Маркса, относящейся к 1856—1857 гг., мы найдем существенно важную характеристику

«коллективной земельной собственности, покоящейся на восточной общине

[80] (auf der

Orientalischen Kommune)», которую Маркс, очевидно, считал первой формой

земельной

собственности. По его словам, «эта форма, в основе которой лежит то же

самое основное

отношение {т. е. коллективная собственность на землю}, сама может

реализоваться самым

различным образом. Например, ей нисколько не противоречит, что, как в

большинстве

основных азиатских форм, связующее единство, возвышающееся над всеми

этими

мелкими коллективами, выступает, как высший собственник или единственный

собственник, в силу чего действительные общины выступают лишь как

наследственные

владельцы».2)

Несколько далее Маркс уже твердо и определенно указывает, что «в условиях

восточного

деспотизма и юридически кажущегося отсутствия при нем собственности, на

деле в

качестве его основы существует эта племенная или общинная собственность, порожденная по большей части сочетанием промышленности с сельским

хозяйством в

рамках мелкой общины».3)

Эта же мысль с предельной четкостью выражена была и Энгельсом в «Анти-

Дюринге» в

следующих словах: «...Восточный деспотизм был основан на общинном

землевладении». 4)

Наконец, взаимоотношение между частным и общинным землевладением и

землепользованием, с одной стороны, и верховным правом государства на

земельную

собственность, с другой стороны, в условиях восточного деспотизма глубоко

охарактеризовано Марксом в «Капитале»: «Государство здесь верховный

собственник

земли. Суверенитет здесь — земельная собственность, концентрированная в

национальном масштабе. Но зато в этом случае не существует никакой

частной земельной

собственности, хотя существует как частное, так и общинное владение и

пользование

землей».5)

58

Это древнейшее рабовладельческое государство, которое раньше всего

возникает в

восточных странах в форме древневосточной деспотии, постепенно

приобретает типичные

черты бюрократической и централизованной монархии. Тщательное изучение

всех

доступных в то время исторических материалов и источников позволило

Марксу и

Энгельсу еще в 1853 г. отметить наиболее существенные, как бы основные

государственные ведомства или центральные органы государственного

управления,

существовавшие в условиях восточного деспотизма: «В Азии с незапамятных

времен

существовали лишь три отрасли управления: финансовое ведомство, или

ведомство по

ограблению собственного народа, военное ведомство, или ведомство по

ограблению

соседних народов, и, наконец, ведомство публичных работ».6) [81]

Вполне естественно, что в древневосточных аграрных странах, в которых