Илья Мощанский - Трагедия Брестской крепости. Антология подвига. 22 июня - 23 июля 1941 года
Части 42-й стрелковой дивизии, вышедшие из Бреста, занимали рубеж на подступах к Жабинке, а 459-й стрелковый и 472-й артиллерийский полки как бы связывали разобщенные части 22-й танковой дивизии на участке Жабинка, Хведковичи.
В течение ночи войска армии должны были пополниться боеприпасами, горючим и продовольствием, эвакуировать в тыл раненых и изготовиться к контрудару. Обеспечение 22-й танковой дивизии и дивизий 28-го стрелкового корпуса горючим и продовольствием намечалось произвести за счет запасов на складах в Кобрине, а боеприпасами — из склада 205-й моторизованной дивизии. 22-й танковой дивизии при этом передавались автоцистерны и кухни 205-й моторизованной дивизии.
Вследствие того, что в дивизиях и частях 28-го корпуса средств подвоза осталось крайне мало, а корпусного и армейского автотранспорта не было, войска получили горючего и продовольствия менее суточной потребности. Так как оба окружных артиллерийских склада оказались уничтоженными, то получать снаряды и патроны войскам армии стало негде. Части и соединения армии не имели средств санитарной эвакуации, которые планировалось получить по мобилизации, и поэтому не имели возможности наладить планомерную эвакуацию больных и раненых. Рассчитывать на участие 23 июня авиации в совместных действиях с наземными войсками, на авиаперевозку и прикрытие с воздуха также не приходилось.
Все это, вместе взятое, не давало почти никаких шансов на успех предстоящего с утра 23 июня армейского удара.
Однако ни командующий армией, ни штаб армии, ни командиры корпусом не поставили перед штабом фронта вопрос о нецелесообразности проведения контрудара и не внесли предложения о переходе к обороне.
Сосед справа — 10-я армия к исходу 22 июня сдерживала наступление противника на своем левом фланге. Ее войска в центре полосы, не испытывая сильных ударов противника, отошли от границы на незначительное расстояние, а частью сил оставались на занятых по боевой тревоге оборонительных рубежах.
113-я стрелковая дивизия, выступившая утром из района Семятиче для занятия оборонительного рубежа, предусмотренного планом прикрытия, была атакована во фланг, развернулась и вступила в бой с частями 9-го немецкого армейского корпуса. К исходу дня дивизия понесла большие потери. Ее разрозненные, не связанные между собой части и подразделения вели бой в ряде пунктов между Цехановец и Семятиче. Штаб дивизии находился в Боцьках. В этом же районе, не имея связи со 113-й стрелковой дивизией, действовали части 13-го механизированного корпуса, выдвинувшиеся из района Липы, Браньск, Боцьки[33].
В 16 часов 22 июня начальник штаба 10-й армии генерал-майор П.И. Ляпин получил приказание из округа включить в состав армии 49-ю стрелковую дивизию, но связаться с нею не смог[34].
Штаб 10-й армии до вечера 22 июня находился на командном пункте в 20 км западнее Белостока. Подвижные корпуса в полосе армии (6-й механизированный и 6-й кавалерийский) продолжали сосредоточиваться по плану прикрытия в районе сбора севернее Белостока.
3-я армия Западного фронта так же, как и 4-я, в первые часы понесла большие потери от авиации и артиллерии и под ударами 3-й танковой группы и армейских корпусов 9-й полевой армии противника вынуждена была отступать. К исходу дня ее войска вели бои на р. Неман севернее Гродно и на подступах к Гродно.
Войска второго эшелона округа, находившиеся за стыком 4-й и 10-й армий, продолжали выдвижение к фронту: 155-я стрелковая дивизия — из Барановичей на Волковыск; 55-я стрелковая дивизия — в районе Синявка, Городище (юго-восточнее Барановичей), а не в Береза-Картузскую, как намечалось раньше; 143-я и 121-я стрелковые дивизии — в район н/п Лесьна, Слоним, Бытень. При этом 155-я стрелковая дивизия совершала марш, 55-я стрелковая дивизия перебрасывалась на автомашинах, а 143-я и 121-я стрелковые дивизии — по железной дороге. Управление 47-го стрелкового корпуса с корпусными частями начали подготовку для переброски по железной дороге в Тимковичи.
Точно такая же картина происходила за стыком 10-й и 3-й армий, где 24-я стрелковая дивизия и дивизии 21-го стрелкового корпуса продолжали выдвижение по железной дороге и походным порядком в район Лиды.
В район Минска продолжали прибывать дивизии 2-го и 44-го стрелкового корпусов.
Штаб фронта оставался в Минске, а ВПУ фронта по главе с заместителем командующего войсками, начальником оперативного отдела и начальником связи фронта — в Обуз-Лесьне. Со вспомогательного пункта управления фронта в первый день войны наладить управление войсками не удалось, и руководство ими не осуществлялось. Связи с армиями ВПУ не имел. Связь штаба фронта с 4-й армией к исходу дня также нарушилась. Представитель 4-й армии капитан Макаров, прибывший к исходу дня на ВПУ, не получил ни информации об обстановке, ни указаний о дальнейших действиях армии и вынужден был направиться в Минск.
Положение дел на командном пункте ВПУ фронта характеризуется содержанием переговоров заместителя командующего войсками Западного фронта генерал-лейтенанта В.Н. Курдюмова со штабом фронта.
«Из штаба фронта: Товарищ генерал-лейтенант! Командующий приказал… выяснить, вернулись ли посланные нами делегаты связи в армии и что привезли?
Курдюмов: Нет, не вернулись. Ожидаю их в ближайшее время… Ожидаю ответа на мои вопросы, которые поставил во время предыдущих разговоров.
Из штаба фронта: Командующего интересует главное, где штабы армий и войск и что делают войска. Хотелось бы знать, когда вернутся делегаты и какие у них средства передвижения. Когда их можно ожидать?
Курдюмов: Я их ожидаю с минуты на минуту. Они все поехали на машинах. У меня связи со штабами армий нет. По радио имеется связь с 4-й армией, но разговаривать с ней я не могу, так как нет шифра…»[35]
К исходу дня командование фронта разослало облвоенкомам мобилизационные телеграммы о введении схемы «Гроза» (общая мобилизация). Такая же телеграмма штабом фронта была получена из Генерального штаба в 18 часов 30 минут 22 июня[36].
В результате внезапного нападения германских армий, неподготовленности советских войск к отражению противника и потери управления войсками и первые же часы войны большая часть соединений 4-й армии Западного фронта 22 июня потерпела серьезное поражение и к исходу дня в значительной степени потеряла боеспособность. Такая же участь постигла и 3-ю армию на правом крыле фронта. Войска обеих армий понесли большие потери в людях, вооружении, боевой технике и материальных запасах и вынуждены были отступать.
Войска 4-й армии оставили линию укрепленного района, где они должны были развернуться по плану прикрытия, и, не имея в тылу подготовленных оборонительных рубежей, вынуждены были вести бои в невыгодных для себя условиях.
Самолетный парк авиационных дивизий армий и частично авиационных соединений окружного (фронтового) подчинения был уничтожен первыми ударами авиации противника преимущественно на аэродромах. Почти все окружные склады на территории армий и войсковые склады в приграничной зоне оказались также уничтоженными.
Проводная связь на большей части Западной Белоруссии была разрушена, значительная часть средств связи армейских и корпусных батальонов связи уничтожена, в силу чего управление войсками фронта дезорганизовано, связь между штабами всех степеней работала с большими перебоями.
Авиация противника произвела большие разрушения на железных дорогах. В частности, на брестском направлении в течение 22 июня, по данным сводки начальника управления военных сообщений фронта, направленной начальнику военных сообщений (ВОСО) Красной Армии, противник разрушил железнодорожную связь на участках: Коссово, Бронна Гура (16 пролетов, восстановлена в 15 часов); Береза-Картузская, Оранчицы (связь не восстановлена); Городец, Жабинка (связь не восстановлена). Железнодорожная связь с Гродно, Белостоком и Брестом была нарушена в 4 часа 20 минут и к исходу дня не восстановлена.
Бомбовыми ударами авиация противника разрушила железнодорожные пути на станции Кобрин (восстановлены в 9 часов); на участке Зельва, Войткевичи, где, кроме того, авиация разбила два поезда (один из них с семьями начсостава на разъезде Войткевичи); на разъезде Молодковичи (10 км западнее Пинска) пути разрушались три раза (пути восстановлены в 19 часов 15 минут). На участке Береза-Картузская, Оранчицы были разрушены обе колеи железнодорожного полотна протяженностью 1 км, на ст. Жабинка — три пути[37].
Все шоссейные и основные грунтовые дороги в течение дня находились под непрерывным воздействием авиации противника.
Внезапность нападения, большие потери и отсутствие данных не только о противнике, но и о своих войсках создали растерянность у командного состава всех степеней.
