Рой Медведев - О Сталине и сталинизме
Таким образом, к середине 1929 года сложилось опасное положение. Фактическая война с зажиточной частью деревни грозила дезорганизацией всего народного хозяйства и даже голодом. При этом политика Сталина оставляла еще меньше, чем ранее, простора для политических и экономических маневров. Оставались три возможных решения. Можно было признать свои ошибки и пойти на уступки кулачеству и зажиточному середняку. Но теперь уступки требовались весьма значительные, ибо зажиточная часть деревни перестала верить в нэп. Этот путь был, однако, неприемлем для Сталина, да и для большинства ЦК, Можно было пойти на значительные закупки за рубежом. Но это означало сокращение планов индустриального строительства и пересмотр заданий первой пятилетки. Этот путь был также отвергнут. Можно было, наконец, пойти на форсирование производственной кооперации в деревне для создания значительного колхозного сектора и ликвидации монополии зажиточных крестьян на товарный хлеб. Мы знаем, что был выбран именно этот, также очень нелегкий путь.
3
В 20-е годы кооперация развивалась очень медленно. Основной упор делался на поощрение снабженческо-сбытовой кооперации. Даже к середине 1928 года в колхозах состояло менее 2 процентов всех крестьянских дворов, на которые приходилось не более 2,5 процента всех посевных площадей и 2,1 процента посевов зерновых.
XV съезд ВКП(б) постановил ускорить производственную кооперацию. В резолюции съезда говорилось: «задача объединения и преобразования мелких индивидуальных крестьянских хозяйств в крупные коллективы должна быть поставлена в качестве основной задачи партии в деревне».
Однако все делегаты съезда, говорившие о работе в деревне, отмечали, что в деле коллективизации необходимы осторожность и постепенность. Так, например, Молотов в своем докладе сказал:
«Требуется немало лет для того, чтобы перейти от индивидуального к общественному (коллективному) хозяйству… Надо понять, что 7-летний опыт нэпа достаточно научил нас тому, о чем говорил Ленин еще в 1919 году: никакой торопливости, никакой скоропалительности со стороны партии и Советской власти в отношении среднего крестьянства… При проведении новых задач в деревне нам очень пригодится то, чему мы так много учились за первые 7 лет нэпа, а именно: важные в социалистическом строительстве в деревне навыки осмотрительности, осторожности, неторопливости, постепенности и т. п.».
Многие делегаты говорили о недостатке у государства материальных средств для поддержки колхозов, о нехватке сельскохозяйственной техники, о слабости сельских партийных организаций. Учитывая все это, съезд указал, что развитие колхозов должно сочетаться с всемерной помощью индивидуальному бедняцкому и середняцкому хозяйству, так как «индивидуальное собственническое хозяйство… еще значительное время будет базой всего сельского хозяйства». То же самое в 1928 году неоднократно говорил и сам Сталин.
По плану первой пятилетки (оптимальный вариант), принятому на XVI Всесоюзной партконференции, предполагалось за пять лет коллективизировать 20 процентов крестьянских хозяйств, располагающих 17,5 процента всех посевных площадей и способных давать до 43 процентов товарной продукции зерновых. При этом на первый год пятилетки (июль 1928 — июль 1929-го) планы коллективизации были весьма скромными, уровень коллективизации в стране предполагалось поднять лишь до 2,2 процента.
Острота положения и проблем, возникших в деревне к началу 1929 года, потребовала пересмотра этих планов. Известные успехи в колхозном строительстве наметились уже к середине 1929 года: в начале июня в колхозы объединилось более миллиона крестьянских хозяйств (при плане — 560 тысяч). Успехи, правда, очень скромные, так как всего в стране было около 25 миллионов крестьянских хозяйств. В 1929 году менее 10 процентов посевной площади было обработано с помощью тракторов; комбайны исчислялись несколькими сотнями; не существовало еще ни коллективных скотных дворов, ни силосных башен.
Сталин не сумел правильно оценить положение в деревне. Желая получить компенсацию за прежние неудачи и удивить мир великими успехами, он вновь резко и круто повернул громоздкий корабль нашего хозяйства, не потрудившись разведать перед тем всякого рода подводные рифы и мели. Не считаясь с объективными возможностями, Сталин при поддержке Молотова, Кагановича и некоторых других членов Политбюро взял курс на чрезмерно высокие темпы коллективизации, всячески подгоняя при этом обкомы и райкомы. К началу ноября 1929 года было создано уже около 70 тысяч колхозов (преимущественно небольших), которые объединяли около 2 миллионов крестьянских хозяйств — 7,6 процента всего их числа. В подавляющем большинстве это были бедняцкие хозяйства, только в отдельных районах в колхозы вступала и часть середняков. Однако Сталин поспешно обобщил эти факты и объявил о начале коренного перелома в колхозном движении. Его статья об итогах года называлась «Год великого перелома». Более того, осенью 1929 года Сталин выдвинул лозунг сплошной коллективизации, явно тогда преждевременный. Основная масса середняков продолжала колебаться, сохранившиеся кулаки не были нейтрализованы, зажиточные середняки высказывались против колхозов. В такой обстановке лозунг сплошной коллективизации неизбежно вел к извращениям в колхозном строительстве, к административному нажиму, к насилию над середняком. Именно так и произошло в конце 1929-го и начале 1930 года.
В конце 1929 года была создана специальная комиссия ЦК ВКП(б) для подготовки решения о колхозном строительстве. Многие члены ЦК возражали против ненужной гонки, для которой не было ни объективных, ни субъективных предпосылок. Разработанный этой комиссией проект Сталин подверг резкой критике. Замечания и поправки ориентировали на ускорение колхозного движения. Сталин потребовал исключить из проекта указания по таким вопросам, как степень обобществления крестьянского скота и инвентаря, порядок образования неделимых фондов и оборотных средств в колхозах. В окончательном варианте постановления были значительно сокращены сроки коллективизации для Северного Кавказа и Средней Волги, исключены установки о порядке обобществления средств производства, скота, о сохранении у крестьян мелкого скота, инвентаря, птицы. Были исключены также положения о методах ликвидации кулачества и об использовании кулаков в колхозах, если они будут подчиняться и добровольно выполнять все обязанности членов колхозов. Постановление ориентировало закончить коллективизацию в основных зерновых районах к осени 1930 года или к весне 1931 года, а в остальных районах — к осени 1931-го или к весне 1932 года.
Постановление ЦК «О темпах коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству» было принято 5 января 1930 года. Сразу же после его опубликования многие областные и республиканские партийные организации решили перевыполнить намеченные планы и завершить коллективизацию не осенью, а весной 1930 года. Газеты в январе и феврале были полны сообщений на этот счет. Но к такой скоротечной кампании не были подготовлены ни местные партийные и советские органы, ни сами крестьяне. Для выполнения идущих сверху письменных, а чаще устных директив партийные и советские органы на местах были вынуждены прибегнуть к давлению не только на крестьян, но и на низовых партийных и советских работников. Повсюду возросла роль ГПУ, Фактически в сельских местностях вводился режим чрезвычайного положения.
О добровольности и постепенности при переходе от частной собственности на землю к собственности коллективной говорил еще Маркс. Эти мысли много раз высказывал и В. И. Ленин, и они были закреплены специальными решениями съездов партии. Да и сам Сталин произнес по этому поводу немало правильных слов. Однако под нажимом Сталина и его ближайшего окружения принцип добровольности в колхозно-кооперативном строительстве был почти повсеместно нарушен. Разъяснительная работа подменялась грубым администрированием и насилием по отношению к середнякам и части бедняков, не торопившимся вступать в колхозы. Их заставляли это делать под угрозой «раскулачивания». Во многих областях был выдвинут лозунг «Кто не идет в колхозы, тот враг Советской власти». Прибегали и к разного рода нереальным обещаниям: тракторов, другой техники, больших кредитов. «Все дадут — идите в колхозы». Нередко создавались не колхозы, а коммуны, в которых принудительно обобществлялись мелкий скот, домашняя птица, приусадебные участки. Одновременно с обещаниями в некоторых областях старались «выжать» у единоличников как можно больше. Перед вступлением в колхоз их заставляли расплатиться по всем долгам — кредиту, семейной ссуде, паевым взносам.
В деревне энтузиазм немногих сочетался с недовольством большинства, особенно середняков. Перед вступлением в колхоз крестьяне забивали коров, овец, свиней, даже домашнюю птицу. Только за два месяца — февраль и март 19301 года — были забиты 14 миллионов голов крупного рогатого скота, треть всех свиней и четверть овец и коз. Хотя проценты коллективизации быстро росли, росло и политическое напряжение в деревне. Кое-где состоялись антиколхозные выступления крестьянства.
