Марк Касвинов - Двадцать три ступени вниз
Я ответил, что ничего определенного о нем сказать не могу, но добавил, что, по всей вероятности, К. П. рекомендует Горемыкина потому, что Горемыкин правовед и К. П. тоже правовед, а известно, что правоведы, так же как и лицеисты, держатся друг за друга, все равно как евреи в своем кагале.
Государь ответил:
- Да, я назначу Горемыкина".
Между тем речь шла как раз об одном из тех ведомств, к которым царь питал особую симпатию, чтобы не сказать - нежность. Оно обеспечивало не только полицейский порядок в империи, но и безопасность его, царя, священной особы. Правда, кой-кто из помощников, по словам Витте, спрашивал себя: "Ну кто же на такого императора, как Николай II, может покуситься?" Похоже было, что бомбометатели личностью его, и в самом деле, не очень-то интересуются. Признаков какой-нибудь охоты за ним, как за его дедом и отцом, никто не замечал ни тогда, ни после. Такие происшествия, как выстрел по дворцу из пушки Петропавловской крепости (15) или крушение яхты "Штандарт" в финских шхерах, больше смахивали на недоразумение. Под дулом пистолета Богрова (в киевском оперном театре) царь и Столыпин сидели рядом; первый внимания террориста-провокатора не удостоился, мишенью для выстрела в упор был взят второй. По вступлении Николая Александровича на пост, по Витте, "было признано как бы неудобным иметь начальника охраны", так что "должность эта была упразднена"; вместо нее ввели "должность дворцового коменданта, как бы только начальника внешнего порядка". На практике реформа обернулась тем, что "прежде военная охрана царя была гораздо малочисленное, а теперь значительно возросла; прежде и полицейский штат был несравненно меньший; прежде охрана его величества занималась только охраной его величества, а ныне (при Николае II) она, кроме того, представляет черный кабинет и гвардию секретной полиции". Ко всему прочему, "разница получилась еще та, что прежде должность начальника охраны занимали такие сравнительно крупные лица, как граф Воронцов-Дашков и генерал-адъютант Черевин; при Николае П в этой должности состоят такие сравнительно ничтожные люди, как Гессе, князь Енгалычев, роковой Трепов, а теперь той же категории Дедюлин".
С помощью "категории" молодой "помазанник божий" и стремится удержать верноподданных на максимальном от себя расстоянии.
Пока он сидит во дворце, это не слишком сложно. Иное дело, когда он хочет перебраться из Зимнего в Ливадию или вообще вздумает поездить по империи. Колесят и его родственники, никто из них не может заранее сказать, где и какой случится конфуз.
На тысячеверстных железнодорожных и шоссейных магистралях объявляется военное (или "третье") положение. Выдвигаются на линии путей полки и дивизии, приведенные в боевую готовность. Солдатам выдают боевые патроны, маршевый продовольственный рацион. Станции наводняются жандармами, сыщиками и добровольцами от черной сотни. Приостанавливается всякое другое движение по путям и под мостами. Отдается приказ: в зоне прохождения царского поезда или проезда царского кортежа стрелять в подозрительных без предупреждения. Почти ни одно дальнее путешествие царя не обходится без нескольких убийств. Стреляют в железнодорожных обходчиков, направляющихся к своим сторожкам на разъездах, в ремонтных рабочих, в стрелочников, телеграфистов, в крестьян, которые, не зная, что объявлено "третье" положение, или не разобравшись, что оно означает, едут, как обычно, на телегах к переездам. Особенно круто приходится плотогонам, если в момент прохождения царского поезда они оказываются под железнодорожными мостами. Обычно они плывут издалека, предупреждений никаких не получают, останавливать плоты, особенно на быстром течении, не могут, поэтому с мостов жандармерия расстреливает их в упор...
Как охранялась в путешествии особа Николая - это запечатлел обращенный к населению приказ генерал-лейтенанта Иоахима фон Унтерберга по случаю высочайшего проезда через Тамбовскую губернию в Саровскую пустынь (на богомолье).
"I. Все строения, жилые и холодные, как на самом пути, так и на расстоянии десяти саженей в обе стороны от дороги, за двое суток до высочайшего проезда тщательно осматриваются комиссией, состоящей из полицейского и жандармского офицера, местного сельского старосты и двух понятых. Те строения, в которых нет особой надобности, опечатываются комиссией.
2. За сутки до проезда в каждый дом, находящийся по пути следования, помещаются два охранника.
3. Все выходящие на улицу окна или отверстия на чердаках заколачиваются.
4. При расстановке жителей на местах во время проезда все котомки, как посторонних лиц, так и охранников, относятся на несколько десятков саженей в тыл охраны и там складываются, а разбираются лишь после высочайшего проезда.
5. Расходиться жители могут лишь с разрешения старшего полицейского офицера, когда последний экипаж скроется из виду. С раннего утра высочайшего проезда в попутных селениях все собаки должны быть на привязи, а весь скот загнан".
Генерал Гершельман обеспечивал такой же порядок в Москве. Об этом можно судить по его приказу, расклеенному по городу:
"Домовладельцам и управляющие домами вменяю в обязанность:
а) Ворота домов держать запертыми на замок с утра до проезда их величеств;
б) Ключ от ворот передавать старшему дворнику, занимающему место у ворот со стороны улицы;
в) В ворота пропускать исключительно живущих в домах, получивших право входа в квартиру, согласно особого списка, каковой надлежит представить заранее в 2-х экземплярах, оплаченных гербовым сбором;
г) Запереть на ключ в нижних этажах двери; выходящие на улицу окна иметь в нижних этажах закрытыми. В верхних этажах открытые окна разрешить только под личную ответственность владельца помещения
д) Преградить доступ на чердаки и крыши, для достижения каковой цели вход на чердак, по предварительном осмотре членом особой комиссии, должен быть заперт и опечатан".
Возвратившись из очередного путешествия, молодая императорская чета предавалась в Зимнем текущим приятным занятиям.
Одним из таких приятных занятий были дворцовые вечера и балы. Ими отмечались собственные отъезды приезды, рождения и бракосочетания в роду, юбилеи династические, а иногда и государственные. На балах, как и вообще во дворце, чета чувствовала себя, конечно, уютней и спокойней, нем в дороге.
Много пиров задал царь в Зимнем для родовитой знати.
Преподнес он в начале царствования угощение и народу.
(1) За Красным Селом и в районе Ливадии ходил под полной солдатской выкладкой на 10-15 верст. А. П. Чехов делился тогда своим впечатлением врача: "Про него (Николая II) неверно говорят, что он больной, глупый, злой. - Он - просто обыкновенный гвардейский офицер. Я его видел в Крыму. У него здоровый вид, он только немного бледен".-С.Л. Толстой. Очерки былого. Приокское кн. изд., Тула. 1965, стр. 234.
(2) М. В. Родзянко. Воспоминания. Прага, 1922, стр. 22.
3) Дневник Николая Романова. Тетради 1895-96 гг. ЦГИАОР.
(4) Эти и последующие надписи Николая II приводятся по документам, хранящимся в государственных архивах в Москве и Ленинграде, в частности, в Центральном историческом архиве, а также по различным публикациям в СССР и за рубежом за период с 1923 по 1970 год. - Авт.
(5) В 1906 году в Петербурге вышла в свет книга "Полное собрание речей императора Николая II". Речи большей частью представляли тосты, начинались или кончались словами: "Пью за здоровье...", "пью за преуспеяние...", "пью за благоденствие" и т. д. Впечатление от книги было такое, что оратор непрерывно пьет. По указанию свыше книга была конфискована полицией - Авт.
(6) "Князь Святополк-Мирский мне говорил, что, когда государь ездил по западным губерниям, а он, Мирский, в качестве генерал-губернатора, его сопровождал, то раз за столом кто-то произнес слово "интеллигент", на что государь заметил: "Как мне противно это слово". И добавил - вероятно, саркастически, что следует приказать Академии наук вычеркнуть это слово из русского словаря".-Витте, II-328.
(7) В своем романе "Брусиловский прорыв" Сергеев-Ценский представил царя совершенно безразличным к ходу совещаний, которые сам созывал и где присутствовал. В изображении писателя Николай на совещаниях все время зевает, содержанием прений не интересуется, от скуки непрерывно курит, временами на глазах у министров и генералов засыпает. Картина неверная. Авт.
(8) Протоколы Петергофского совещания, состоявшегося в июле 1905 года. В сборнике "Материалы для характеристики царствования". Изд. журн. "Голос минувшего". Москва. 1917.
(9) В Зимнем устанавливали первый лифт; при этом в шахте погиб монтер. Царь записывает: "Утром нашей подъемной машиной был придавлен до смерти несчастный машинист по собственной неосторожности". И тут же: "Гулял долго. Погода холодная, ясная". - Дневник Николая Романова. Запись от 16 ноября 1896 года. ЦГИАОР
(10) Raymond Poincare. Au service de la Prance. Neuf annes de souvenirs. Paris, 1929, p. 453.
