Отменённые историей - Леонид Ефимович Шепелев
Если ликвидированы когда-то существовавшие отрицательные стороны чинов, то тем более важно обратить внимание на положительные. Чин обеспечивает почет служащим и одновременно почет правительству, «которого они токмо орудие». Поэтому отмена чинов унизит чиновников, а «всякое унижение их необходимо должно уменьшить степень важности представляемой ими власти». При недостаточности окладов, выплачиваемых служащим, чины есть средство привлечения к службе и удержания на ней способных людей. Частные занятия предоставляют и будут предоставлять много больше материальных выгод, чем государственная служба. Поэтому особенно важно поддерживать в служащих идею чести, «обольстительную» мысль, «что чин возвышает их над всеми званиями, хотя и пользующимися вполне житейскими выгодами». «Следовательно, с уничтожением чинов, т. е. когда чиновник был бы только наемщик, правительство могло бы вдруг лишиться самых необходимых орудий для движения государства».
Министр народного просвещения нашел еще одну важнейшую выгоду существования чинов «в совершенной соответственности» их «с монархическими началами»: «Бесчиновность свойственна токмо правлениям представительным», — заявил он; она-де «порождает ложные мысли о равенстве» и никак не допустима при монархии, где «люди возвышаются по чинам, жалуемым от престола» и где «всякий чиновник знает, что он обязан чином, а следовательно, и почетом, государю и, таким образом, чины являются выражением царской власти и милости». Такой порядок исключает, стало быть, превратное убеждение, что «каждый достигает важного участия в государственном управлении единственно своими способностями». Отмена чинов дискредитировала бы правительство и лишила бы его «важнейшей пружины действовать на умы, средства, которое, имея почти фантастическую силу, ничего не стоит государству и не может быть заменено никакими материальными вознаграждениями».
В заключение С. С. Уваров утверждал, «что укорененная в общем уважении и совершенно согласная с монархическим духом, гражданская иерархия России, оставаясь неприкосновенною…, послужила бы к вящему укреплению твердыни русского самодержавия».
Ознакомившись со второй запиской С. С. Уварова, Николай I написал на ней: «Много весьма справедливых мыслей». Записки С. С. Уварова стали известны современникам, и содержание их вызвало обоснованную критику. Так, упоминавшийся уже нами В. Я. Стоюнин высмеял рассуждения Уварова о «равенстве перед законом» подданных Николая I. Он же указал на одну из главных причин, вызвавших уваровские записки: «Русский вельможа испугался, что с уничтожением «Табели о рангах» пропадет сила высшего сословия, потому что людям со связями и с протекцией чины добывать было легко».{76} Практическим результатом записок было то, что проект нового Устава о службе гражданской, разработанный к 1850 г. на основе личных указаний Николая I, не получил утверждения, а сам Комитет 1846 г. был в начале 1856 г. ликвидирован.
Потрясения, пережитые Россией в результате Крымской войны и совпавшие с началом нового царствования, дали толчок к разработке целого ряда реформ, в том числе связанных с изменением правовой структуры общества и улучшением системы государственного управления. Естественно, что вновь возникли и идеи изменения системы чинопроизводства. Характеризуя политическую ситуацию в России во второй половине XIX в., В. И. Ленин писал: «Отсталости России и ее абсолютизму соответствует полное бесправие народа перед чиновничеством, полная бесконтрольность привилегированной бюрократии».{77} Отстаивая свои прерогативы от политических притязаний дворянства и представителей земства, самодержавие видело свою задачу в том, чтобы «отстоять во что бы то ни стало всевластие и безответственность придворной камарильи и армии чиновных пиявок».{78}Это получило выражение и в решении общих и частных вопросов реорганизации системы чинопроизводства.
К 1856 г. выяснилось, что достичь повышения образовательного уровня чиновничества путем предоставления льгот в чинопроизводстве по образованию (правила 1834 г.) не вполне удалось — и потому, что сами эти льготы оказались неэффективны, и потому, что ежегодный выпуск высших учебных заведений далеко не покрывал образующиеся вакансии (около 3 тыс. в год).[9] Законом 9 декабря 1856 г. «О сроках производства в чины по службе гражданской»{79} было признано нужным «утвердить на прочных началах действие того общего, коренного правила, что награждения повышением в чинах, также как и все прочие по службе награды, должны… быть даруемы токмо за постоянные, усердные и отличные, непосредственным… начальством засвидетельствованные, труды на самой службе, без принятия в уважение каких-либо обстоятельств, сей службе предшествовавших…» Различия в выслуге в зависимости от образования и сословной принадлежности были отменены и устанавливались общие для всех сроки выслуги: в XIV–IX классах по три года в каждом, в VIII–VI классах — по четыре года (выслуга в высших классах была юридически необязательна). При чинопроизводстве за отличия срок выслуги сокращался наполовину. Вместе с тем было сохранено правило определения при поступлении на службу в тот класс, на который давало право окончание данного учебного заведения и успехи в учебе.
Установление общего срока для получения чинов, естественно, ликвидировало преимущества дворян на получение чина VIII класса. Таким образом, сословная дискриминация сохранялась только для лиц, не имеющих образования, при производстве в первый классный чин.
В один день с изданием положения о сроках производства в чины (9 декабря 1856 г.) был издан и именной указ, согласно которому право на потомственное дворянство отодвигалось еще на один класс — с V на IV (чин действительного статского советника).{80} Так как этот чин давался только по усмотрению императора, то и само приобретение дворянства службой приобретало форму «высочайшего пожалования».
19 ноября 1857 г. в связи с нехваткой в провинции кандидатов на замещение классных низших и средних должностей было разрешено замещение вакансий в губернских и уездных учреждениях практически вне зависимости от класса чина кандидатов.{81}
Вновь возникший в ходе подготовки законов 1856 г. вопрос о целесообразности сохранения гражданских чинов в их прежнем виде был передан на рассмотрение особого Совещательного собрания под председательством графа Д. Н. Блудова.
Уже в марте 1857 г. императору был представлен журнал заседания Собрания с изложением мнений его членов.{82} Существование титулярных (т. е. не соединенных с должностями) чинов, говорилось в журнале, привело к установлению «чрезвычайной зыблемости в путях службы». Возникли ложные понятия о ее обязанностях и целях; на гражданскую службу стали смотреть как на путь к чинам. Следствием этого был чрезмерный рост числа бюрократов, а вместе с тем — усиление бюрократических привычек и влияния бюрократии.
Все это заставило членов собрания единогласно
