Лен Дейтон - Вторая мировая: ошибки, промахи, потери

«В дополнение к картам имелись таблицы, указывающие разницу между местным временем и временем в различных районах боевых действий, схемы приливов и течений, ледовую обстановку, туман в Северной Атлантике… Огромный глобус диаметром больше трех футов давал реалистичную картину просторов Атлантического океана и помогал определять расстояния, что было очень трудно сделать с помощью обычных карт, не учитывающих искривления земной поверхности».

Первого сентября 1940 года таблицы показывали Деницу, что его потери на" текущий момент — 28 субмарин — в точности равнялись количеству подводных лодок, введенных в строй за этот же промежуток времени. Таким образом, число лодок, готовых к боевым действиям, даже уменьшилось по сравнению с началом войны, так как новые субмарины предварительно необходимо было испытать, экипажам требовалось время на подготовку, а старые лодки нуждались в ремонте. Из 27 находившихся в строю лодок в море в среднем находилось семь-восемь субмарин, что было слишком мало для тактики «волчьих стай», о которых мечтал Дениц, хотя иногда удавалось собрать несколько лодок для совместной атаки на конкретную цель.

На таблице, отражающей его успехи, Дениц увидел бы авианосец, линкор, три эсминца, две подводные лодки, пять вспомогательных крейсеров и 440 транспортных судов общим водоизмещением 2 330 000 тонн. Для оценки эффективности действий подводных лодок Дениц пользовался тоннажем судов, потопленных за день пребывания в море. По таким показателям пиком его успехов был октябрь 1940 года, когда каждая субмарина топила в среднем за месяц пять с половиной кораблей. (Более высокие цифры, достигнутые в последующие годы, обусловлены тем, что количество подводных лодок увеличилось, и Дениц остро переживал то обстоятельство, что больше не может приблизиться к рекордным показателям 1940 года.)

Подходы к французским военно-морским базам в Лорпане, Бресте, Сен-Назере и Ла-Рошели были глубоководными, и англичанам было очень трудно их заминировать. Командование бомбардировочной авиации Королевских ВВС слишком поздно отдало приказ нанести удары по этим базам. Ибо в 1941 году по личному распоряжению Гитлера над причалами были возведены железобетонные укрытия, такие толстые и прочные, что английские бомбы не могли их разрушить. Практически неуязвимые, эти укрытия сохранились до наших дней. Французы испытывают к ним какую-то извращенную привязанность и пускают внутрь только своих соотечественников.

Немцы также воспользовались услугами опытных французских ремонтных рабочих. К радости своих новых хозяев — немцев, рабочие французских верфей трудились даже усерднее, чем их коллеги в Германии. Их усилиями удалось сократить время ремонта субмарины в доке в среднем на 22 процента. «До этого на каждую подводную лодку, находящуюся в море, приходилось две с половиной, стоящих в доках; французы же сократили эти показатели до соотношения 1:1,8».

После того как к лету 1940 года германская армия завершила завоевание Франции, Бельгии и Нидерландов, англичанам пришлось держать много эсминцев и других кораблей на базах в готовности отразить возможное вторжение на Британские острова. Конвои стали следовать с ослабленным эскортом, а многим кораблям вообще приходилось пересекать океан без сопровождения. Германские подводные лодки топили в Северной Атлантике транспортные суда в огромном количестве. Командиры. — подводники, в помятых фуражках и белых свитерах, возвращаясь из похода, докладывали о сорока или даже пятидесяти тысячах тонн потопленных судов. Подводные асы стали героями нацистского документального и художественного кинематографа, так же как героями английского кино стали пилоты истребителей «Спитфайр» (зачастую в таких же помятых фуражках и белых свитерах). Подводников холили и лелеяли. Французские курортные гостиницы были превращены в дома отдыха подводников; по желанию, вернувшиеся из похода моряки могли отправиться в Германию на специальном поезде, регулярно курсировавшем в Вильгельмсхафен за оборудованием, снаряжением и боеприпасами. Если же подводники оставались на базах, их высокое жалованье (удвоенное за каждый день, проведенный в Атлантической оперативной зоне) обеспечивало им теплый прием в ресторанах, ночных клубах и борделях, несмотря на то что моряки славились своим буйным поведением.

С баз, расположенных на атлантическом побережье Франции, германские подводные лодки могли наносить удары по кораблям, доставляющим в Великобританию топливо, зерно и вооружение из Соединенных Штатов и Канады и мясопродукты из Южной Америки, а маршруты, по которым доставлялась жизненно необходимая железная руда из Южной Африки и нефть из Нигерии, вообще проходили у немцев буквально под самым носом. Африканские конвои из соображений безопасности отклонялись к западу, а трансатлантические маршруты перемещались все дальше и дальше на север. Следом за ними в ледяные воды устремлялись и германские подводные лодки.

До тех пор пока не начались боевые действия, англичане почти не задумывались, какое оружие потребуется самолету, чтобы потопить подводную лодку. «Блекберн Кенгуру», двухмоторный биплан, использовавшийся для борьбы с подводными лодками в самом конце Первой мировой войны, принимал на борт четыре 250-фунтовые бомбы. Двухмоторный «Авро Энсон», из которых в 1939 году более чем наполовину состояли части Берегового командования ВВС, мог взять лишь четыре 100-фунтовые бомбы. Хотя это были бомбы, специально разработанные для борьбы с подводными лодками, их действенность никто толком не проверял. Первая возможность проверить на деле эффективность противолодочных авиабомб предоставилась 5 сентября 1939 года, через два дня после начала войны, когда «Энсон» из 233-й эскадрильи Берегового командования сбросил две 100-фунтовых бомбы на подводную лодку, всплывшую у побережья Шотландии. Бомбы, отскочив от поверхности воды, взорвались в воздухе, нанеся самолету такие повреждения, что он упал в воды залива Сент-Эндрюс-Бей. А подводная лодка, как выяснилось, принадлежала Королевскому флоту.

Через несколько дней, 14 сентября, два пикирующих бомбардировщика «Блекберн Скуа» с авианосца «Арк-Ройял» атаковали германскую субмарину «U-30», всплывшую рядом с грузовым судном «Фенед Хэд» и высадившую на него отряд, который перед тем, как открыть кингстоны, собрал все продовольствие (имевшиеся на борту лодки припасы отсырели). И снова противолодочные бомбы взорвались в воздухе, сбив оба самолета. Экипаж «U-30», которой командовал капитан-лейтенант Лемп, подобрал двух летчиков, и лодка, взяв их на борт, погрузилась. На следующий день еще один «Энсон» был поврежден взрывом собственной бомбы, не причинившей никакого вреда неприятелю. Через год, 25 октября 1940 года, три бомбардировщика «Гудзон» из 233-й эскадрильи одновременно атаковали субмарину «U-46», причем одна из бомб попала прямо в лодку. Прочный корпус уцелел, и лодке удалось вернуться на базу.

Неудивительно, что первая подводная лодка, уничтоженная с воздуха, была потоплена самолетом бомбардировочной авиации, использовавшим обычную 250-фунтовую бомбу общего назначения. «Бристоль Бленхейм», выполнявший разведывательный полет с бомбовой нагрузкой, спустившись опасно низко, атаковал субмарину «U-31», находившуюся на морских испытаниях в Гельголандской бухте. Одна, может быть, две бомбы попали в корпус. Все находившиеся на борту лодки, включая нескольких рабочих верфей, погибли, хотя впоследствии лодка была поднята, отремонтирована и вступила в строй. Еще через месяц взлетевшему с линкора «Уорспайт» самолету «Фейри Содфиш» удалось двумя 100-фунтовыми противолодочными бомбами потопить стоявшую на якоре «U-64».

Ввиду полной неэффективности противолодочных бомб летчики решили сбрасывать на неприятеля единственное другое имевшееся в наличии противолодочное оружие: глубинные бомбы, разработанные во время Первой мировой войны. Этот металлический цилиндр, наполненный взрывчатым веществом, был оснащен устанавливаемым на определенное значение взрывателем, срабатывающим от давления воды. К цилиндру приделали нос и хвост, и получившееся устройство было опробовано довольно успешно на учебных целях. Однако так как глубинная бомба весила 450 фунтов, ее мог брать на борт только большой самолет. Принципиально отличная от обыкновенной бомбы, глубинная бомба должна была упасть в воду рядом с подводной лодкой, а не поразить ее непосредственно (бомбы, попавшие в корпус, взрывались крайне редко), а поскольку взрыв происходил под водой, значительно уменьшалась опасность того, что летчики станут жертвой своего же оружия. Но широкое распространение такие бомбы получили лишь к лету 1940 года.

В 1939 году обе стороны испытывали острую нехватку крупных самолетов с большим радиусом действия. «Люфтваффе» были вынуждены использовать гражданский самолет ФВ-200 C «Кондор», великолепную машину, в 1938 году совершившую беспосадочный перелет из Берлина в Нью-Йорк и обратно со средней скоростью 330 км/ч. Переоборудованные «Кондоры» применялись для дальней морской разведки, однако, как выяснилось, они были плохо приспособлены к тяготам, выпадающим на долю военной авиации.