Лев Гумилев - Величие и падение Древнего Тибета
НАЧАЛО ИСТОРИИ
Долгое время тибетские племена жили родовым строем, не общаясь с внешним миром. Наконец, внешний мир обратил на них внимание: с запада, из Гилгита, в Тибет вторглась черная вера бон и овладела умами и душами, а с востока пришла сяньбийская дружина и покорила тела и сердца. Тогда Тибет изменил свой облик, и произошло это так.
Некогда, до появления буддизма, в стране Шаншун учитель Шэнрабмибо проповедовал новую религию. Главное божество мужского пола было им названо «Всеблагой», а жена его выступала то как гневная «Славная царица трех миров», то как нежная «Великая мать милосердия и любви». Она была связана со стихией земли и в Западном Тибете называлась «Земля-мать». Это двуединое божество принимало кровавые жертвы, включая человеческие.
Мир, по представлениям этой религии, состоит из трех сфер: небесной области — богов, земной области — людей и нижней — водяных духов. Сквозь три эти вселенные прорастает мистическое мировое дерево, и оно является путем, по которому вселенные сносятся друг с другом. Общение осуществляется путем мистерий, совершаемых жрецами, принявшими посвящение. Жрецы, кроме того, гадают, колдуют и заклинают, вызывая болезни и непогоду. Все это требует высокой квалификации, и поэтому «бонская религия тяжела для изучения».
Священная книга бон была написана Шэнрабмибо на языке тагзиг и переведена на другие языки. Это весьма отдалило бон от примитивных генотеистических культов, чуждых прозелитизму. Бон проповедовался и распространился, кроме Тибета, по склонам Гималаев и в Юго-Западном Китае. Можно думать, что не без его влияния сложились некоторые культы в Сибири, но это предмет специального исследования. В Тибете же эта религия стала господствующей и воинствующей, создав церковную организацию с соответствующей иерархией, клиром, организованным культом и тенденцией вмешиваться в государственные дела.
Это краткое описание,[18] отнюдь не претендующее на полноту, все-таки достаточно, чтобы сделать вывод о невозможности отождествления бона и тунгусского шаманизма. Хотя в шаманизме есть учение о трех мирах, но отсутствует понятие о верховном божестве, о посвящении и силе жертвоприношений. Там нет и принципиально не может быть клира и церковной организации, потому что шамана, по представлениям тунгусов, избирают духи, а не обучают люди. Наконец, в шаманизм не обращаются, и к помощи шамана при болезни может прибегнуть человек любой веры, как к врачу, тогда как бон совмещает проповедь и исключительность, как всякая высокоразвитая религия и как любая воинствующая церковь.
Время появления бона в Тибете уходит в глубокую древность. Восторжествовал он не без борьбы и крови. Один из легендарных правителей Тибета, Три-кум, «в первой половине своей жизни был привержен к бону, а во второй половине своей жизни приказал подавить бон «йунг-трунг» (одно из течений бона) и разорвал головную нить «му» (по которой возвращались на небо). Подданные и советник Ло-нгам убили его кинжалом».[19] На место старых бонских жрецов, подавленных правителем, пришли новые — боны-могильщики.
Итак, бонская церковь урвала себе долю власти у племенных вождей, постоянно предававшихся распрям. Хотя они прятались друг от друга в каменных замках, число княжеств неуклонно сокращалось, так как князья энергично истребляли друг друга. В середине первого тысячелетия было 20 небольших княжеств, а немного спустя, в VI в., — уже только 17.[20]
И вот в богатую, растущую, но разобщенную страну в 439 г. вступила новая сила. В это время воинственные тобасцы создавали и расширяли свою империю Вэй, жестоко расправляясь с другими племенами, ранее их осевшими в Северном Китае. В 439 г. они захватили Хэси и заставили бежать орду Ашина на север. Подобно Ашину, другой сяньбийский князек, Фаньни, со своими соплеменниками отступил на юго-запад во внутренний Тибет. Опираясь на дисциплинированный и боеспособный отряд, приведенный из тех мест, где война не прекращалась ни на минуту, сяньбийский вождь «привлек себе цянов»,[21] т. е. занял господствующее положение среди враждующих племен. Как водяные пары конденсируются вокруг летящей в воздухе пылинки и образуют дождевую каплю, так тибетские племенные вожди объединились вокруг сяньбийского атамана и его потомков, которые за двести лет полностью отибетились и слились со своими подданными. С этого времени началось объединение Тибета, закончившееся около 607 г., после чего правитель Намри (570–620) смог приступить к внешним войнам. Но прежде чем обратиться к политике VII в., рассмотрим положение, создавшееся в Тибете после его объединения.
ПРАВИТЕЛИ ТИБЕТА
Порядок, установившийся в Тибете к началу VII в., условно можно назвать ограниченной монархией. Но ведь так же говорят и про Англию; название иногда вводит в заблуждение, если оно не раскрыто и не пояснено, а потому приступим к описанию.
Теоретически вся полнота власти в Тибете принадлежала правителю, потомку сяньбийских князей, носившему титул цэнпо. Формально ему помогал совет, укомплектованный чиновниками, назначаемыми и смещаемыми правителем. На самом деле совет держал в своих руках всю исполнительную власть,[22] а фактически он выполнял волю племенных вождей, опиравшихся на своих вооруженных соплеменников, являвшихся единственной реальной силой в стране. Племенные вожди даже носили титулы или «родственник по женской линии» (шанг), либо «малые владыки» (вассалы). Советники лонпо назначались только из знати. Естественно, они проводили ту политику, которая определялась их воспитанием и связями, т. е. защищали интересы аристократии.[23]
В этой ситуации положение цэнпо было очень сложным. С одной стороны, он получал свое место по наследству; в его казну поступали доходы с обширных земель, принадлежавших «короне», — налоги, дань покоренных народов, выморочное имущество и имущество казненных преступников, но его в любой момент могли отрешить от должности, и практически он не имел ни реальной опоры, ни действительной власти. Даже войско подчинялось не цэнпо, а специальному «военному советнику».[24] Бедному цэнпо оставался, по сути дела, только почет, и этим он напоминает эллинских басилевсов в те времена, когда разбогатевшая аристократия лишила их былой власти.[25]
Официально все тибетцы были подданными (банг)[26] своего бессильного правителя, но они резко делились на три слоя: аристократы, свободные и лично зависимые — трэн.[27]
Свободные мужчины все были обязаны служить в войске. Оно было организовано в «четыре крыла» (ру) и более мелкие подразделения.[28] Хотя это деление и не совпадало с племенным, но командные должности в них занимали племенные вожди и «родственники по женской линии».[29] Это весьма усиливало позиции аристократии и давало возможность расправляться с низшими слоями населения по своему усмотрению. Даже средневековые китайцы отмечают чрезмерную жестокость наказаний и бесконтрольность судей. В результате их «деятельности» в Тибете появились несвободные, т. е. холопы. Холопы лишены свободы правящей властью в наказание «за вредные мысли, гордость, необузданность».[30] Их использовали на разных работах, иногда на казенных, иногда отдавая в услужение аристократам. Положение их было весьма незавидным.
Аристократы за свою службу в качестве советников, чиновников (нген), придворных (кхаб-со) или военачальников получали земельные участки в условное владение. Эти участки (кхол-юл, букв. «земля за службу») можно было передавать по наследству, но нельзя было ни продать, ни обменять. Земля отбиралась в казну при нарушении лояльности по отношению к правителю или прекращении несения службы.[31] Этот институт весьма напоминает бенефиций или поместье.[32] Для содержания армии и чиновников требовались большие средства, которые собирались в виде подушного налога с населения, штрафов и дани с завоеванных земель. От уплаты налога освобождалось духовенство.[33]
Итак, Тибет в VII в. был уже настоящим государством, в котором патриархальные отношения начали перерождаться в феодальные. Но феодализм был еще в зачатке. Гораздо большую роль играли именитые вотчинники, стремившиеся заменить монархию олигархией. Так, в Риме в результате усиления аристократии царская власть сводилась к нулю, а затем просто упразднялась.[34] То же происходило и в Финикии, и в эллинских полисах.
Тибет стоял на том же пути. Вельможи и бонские жрецы крепко держали власть в своих руках, покоряя и ограбляя окрестные племена, так как только война кормила армию и только армия обеспечивала их власть и благополучие. При цэнпо Намри тибетские войска вторглись в Восточную и Центральную Индию и нанесли поражение тюркютам,[35] видимо добив несчастного Кара-Джурина, после того как он, брошенный своими восточными сородичами, пытался найти прибежище в Тогоне в 604 г.
