Юрий Коршунов - Россия. Какой она могла бы быть. История приобретений и потерь заморских территорий
Хотя через несколько месяцев Карл XII был убит, идея мадагаскарской экспедиции продолжала жить. В 1719 году по представлению Государственного сейма королева Ульрика, младшая сестра убитого Карла XII, подтвердила конфирмацию, а новый король Фридерик, муж Ульрики, вступивший на престол в 1721 году после отказа Ульрики в пользу мужа, утвердил план подготовки экспедиции. Снаряжалась экспедиция в глубокой тайне. Возглавлять ее должен был командор Карл Ульрих. На Мадагаскар экспедиция отправилась вскоре после поражения в войне с Россией и заключения в 1721 году Ништадтского мира.
О секретных переговорах Карла XII с пиратами Петр I узнал от шведского вице-адмирала Даниэля Вильстера, добровольно перешедшего после окончания войны на службу России. Одним из первых проектов, который он представил императору, был проект об отправке русской экспедиции на Мадагаскар. Петру проект понравился. Русский флот к тому времени представлял уже серьезную силу. На Балтике он чувствовал себя прочно. Наступило время дерзнуть выйти в Мировой океан, начать осваивать дальние торговые пути.
Несомненно, одним из самых привлекательных являлся путь в Индию. Все прежние попытки России наладить торговлю с Индией через Среднюю Азию и Персию заканчивались неудачей. Недавняя экспедиция князя А. Бековича-Черкесского, отправленная Петром I в 1716 году в Индию, была полностью уничтожена хивинским ханом. Все надежды возлагались только на морскую торговлю.
Принятие Мадагаскара под покровительство России приблизило бы давнюю мечту Петра — достичь Индию морским путем. Мадагаскар лежал почти на половине пути. На нем можно было построить русский форт, ремонтные мастерские и перевалочную торговую базу.
Подготовка русской экспедиции на Мадагаскар, как и шведской, велась в глубокой тайне. Петр не был заинтересован, чтобы его контакты с пиратами стали известны в Европе. Руководителем будущей экспедиции он назначил Д. Вильстера. 10 июля 1723 года Д. Вильстер представил генерал-адмиралу[1] Ф.М. Апраксину доклад, в котором излагал все, что ему было известно о мадагаскарских пиратах и об их контактах со шведами.
«В подтвердительных и протекциональных грамотах, данных губернатору Моргану, — писал Д. Вильстер, — упомянуто о грамотах пардонных (винам отпустительных) и по оным можно дознаться, что на помянутых островах, конечно, обретается некоторое число беглых шведских природных. Також по всему можно видеть, что на тех островах короля не имеется, как речь о том неслась, я лучше о том до сего сведом не был, но признаваю быть оным местам республике…
Губернатору Моргану определено было довольное число морских офицеров и матрозов, також некоторое число пушек с принадлежащею амуницею и деньги на подмогу от шведов же дано… А понеже из сего изъяснения о командоре Ульрихе признавается, что оный был в той экспедиции только экзекутором,[2] главное дело и пункты даны были Моргану…»
Документы для будущих переговоров с пиратами Коллегия иностранных дел готовила с особой тщательностью. Непосредственное участие в их составлении принимал и сам император. Предводителя мадагаскарских пиратов по его указанию именовали не иначе как «Король мадагаскарский». Вот что писал Петр I «Королю мадагаскарскому»:
«Божьей, милостью мы Петр Первый, император и самодержец Всероссийский, и прочая, и прочая, и прочая.
Высокопочтенному Королю и владетелю главного острова Мадагаскар Наше поздравление!
Понеже мы заблагорассудили для некоторых дел отправить к Вам нашего вице-адмирала Вильстера с несколькими офицерами, того ради Вас просим, дабы оных склонно к себе допустить, свободное пребывание дать, и в том, что именем нашим Вам предлагать будут полную и совершенную веру дать, и с таким склонным ответом их к нам паки отпустить изволили, какового мы от Вас уповаем, и пребываем Ваш приятель.
Дан в Санкт-Петербурге, ноября 9-го дня 1723 года».
Для участия в экспедиции были выделены два фрегата «Амстердам-Галлей» и «Декрон де-Ливаде». Оба находились в Ревеле. Командирами на них назначили капитанов Д. Мясного и Д. Лоренса. В качестве помощника Д. Вильстера в экспедицию назначен также капитан-поручик М. Киселев. Указ на их имя гласил: «Понеже отправлен от нас в Рогервик[3] вице-адмирал Вильстер для принятия тамо в полную его команду объявленных фрегатов… следовать на оных оттуда нужно с ним в некоторый показанный ему вояж. Того для, когда к вам прибудет, будете ему яко флагману и командиру послушны».
Инструкция, составленная Петром I для Д. Вильстера, состояла из 11 пунктов. В них давались путевые указания и предписания о взаимоотношениях с пиратами:
«1. Ехать тебе сюда до Рогервика, и тамо сесть на один из фрегатов… и идти с обоими в назначенный вам вояж.
2. Будучи в вояже, от всех церемоний, как в здешнем море, так и в большом, удаляться под видом торговых кораблей и лучше вымпела не иметь; а ежели где необходимая нужда того потребует, а именно, яко, например, в Зунде и при прочих тому подобных местах, то проходить под флагом воинским и вымпелом капитанским и именем своего капитана, а своего по рангу вашего флага, в оном будучи вояже, как туда, так и назад возвращающемуся отнюдь не употреблять; а когда в показанное место прибудете, то свой вам флаг иметь позволяется.
3. Прошед Зунд, править свой, курс кругом Шкоции (Шотландии. — Ю. К.) и Ирландии, а каналом отнюдь не ходить, дабы не дать никому никакого подозрения.
4. Будучи в вояже, никуда в гавань не входить, разве что, паче чаяния, какое несчастье постигнет, от чего Боже сохрани, то войти… исправя нужное, паки в вояж вступить немедленно.
5. Когда в назначенное вам место с помощью. Божию прибудете, тогда, имея свой флаг, объявить о себе владеющему королю, что вы имеете от Нас к нему комиссию посольства, и верющую (верительную. — Ю. К.) нашу грамоту при сем приложенную ему подайте.
6. А потом всяким образом тщитесь,[4] чтобы оного короля склонить к езде в Россию.
7. Когда пройдете Зунд, тогда вам сию инструкцию объявить капитану
Мясному и капитан-поручику Киселеву; а как до показанного вам места дойдете, то комиссию свою исполнить и трактат заключить купно с вышеупомянутыми Мясным и Киселевым».
Три следующих пункта определяли порядок расходования денежных средств и пополнения запасов. Заканчивалась инструкция так:
«II. Ежели объявленный король по склонности своей пожелает персоною своей ехать в Россию, с некоторыми кондициями,[5] то вам надлежит в наши порты пристать, ежели зимою, то в Колу, понеже там никогда не мерзнет, а ежели летом, то в Архангелоградс-кий порт, а буде без него, но только посланные от него будут, то всем возвратиться через Зунд.
Впрочем, во всем, что к лучшему нашему интересу по тамошнему состоянию за благо изобретено от вас будет, отдаем в ваше рассуждение, как честному высокоповеренному флагману, и чтоб все содержено было в вашем добром секрете.
На подлинной подписано собственной его Величества рукой тако:
ПЕТР
В Санкт-Петербурге в 5-й день декабря 1723 года».
Аналогичные инструкции получили Мясной и Киселев. До выхода в море о целях экспедиции знал только Д. Вильстер. Мясному и Киселеву предписывалось: «Когда возьмете свое следствие из Рогервика и пройдете Зунд, и будете в Нордзее (Северное море. — Ю. К.), тогда, оную, распечатав, прочтете, токомо вы двое, а вице-адмиралу Вильстеру и другим офицерам… отнюдь не объявлять, но содержать в таком крепком секрете, чтоб кроме вас никто про оную не знал, и потом требовать от помянутого вице-адмирала оригинальной его инструкции».
«Королю мадагаскарскому» в верительной грамоте, выданной вице-адмиралу Вильстеру, говорилось: «Понеже нам ведомо учинилось, что высокопочтенный король славного острова мадагоскарского в прошлых временах искал протекции у покойного короля шведского, которую оный ему обещал, но понеже по смерти оного государя то пресеклось, того ради мы за благо изобрели к нему, высокопочтимому королю мадагаскарскому, нашего вице-адмирала Вильстера и капитана морского Мясного и капитан-поручика Киселева послать и оному наше намерение предложить, а именно, что ежели вышеупомянутый король мадагаскарский склонность имеет у какой державы протекции искать, то мы от сердца желаем, дабы мы то счастье имели оного в нашу протекцию принять и яко высокомудрая особа может он сам рассудить, где по нынешнему состоянию в Европе оную протекцию соизволит, то мы с охотою оному позволим жить во владениях наших и обещаем накрепко и нашим императорским словом, что мы от всех неприятностей его, короля, и людей его, которые в наше государство прибудут, защищать будем, несмотря ни на что, чтоб от того ни произойти могло».
