Рыцари и Дамы Беларуси. Книга 2 - 2016 - Людмила Ивановна Рублевская
После разгрома восстания Хацкевич, пережив кратковременный арест, от греха подальше отправляется в Молдавию, затем — в Константинополь. К сожалению, турки прохладно относятся к азартным играм. А вот европейские дипломаты очень даже не против развлечься!
Когда прошли слухи, что Костюшко и другие повстанцы прощены, Хацкевич уезжает на родину и увозит с собой жену португальского посла мадам Лабраш и золото других послов.
Во Франции Хацкевич присоединяется к Польским легионам Домбровского. Но он не согласен быть на вторых ролях. Крови Домбровскому и другим генералам интригами за командные посты Хацкевич попортил изрядно.
Военные действия приводят Игнатия в Рим. Он открывает там игорный дом. Эскадрон отважного шулера сыт, одет и упакован награбленным добром. Военная фортуна переменчива, но во время отступления из Рима Хацкевичу удается спасти генерал-аншефа Шампинье, отрубив голову дюжему драгуну. И когда в 1799 году французские войска взяли Неаполь, Хацкевича назначают там шефом полиции.
Пан Игнатий взял себе издевательский псевдоним Генерал Ледоиско — так звали воинственную даму из романа Луве де Кувре — и развернулся. Игры, балы, оргии, грабежи... Патриоты возмущались, что «феноменальный польский головорез» за полгода деморализовал и польских, и французских легионеров.
За участие в неаполитанской кампании Хацкевич стал генералом и кавалером ордена Почетного легиона.
В Париже Хацкевича заставили взять на себя распространение фальшивых австрийских денег. Это было излюбленным средством подрыва экономики вражеского государства. Генерал взял с собой мадам Лабраш и отправился в Германию под именем графа Денгофа. Во Франкфурте задержались из-за беременности мадам — и чуть не попались. Хацкевич поступил не по-джентльменски: бросил находившуюся в положении подругу и уехал в Париж.
А между тем восходила звезда Наполеона... Как при всякой смене власти, тех, кто служил прежней, подвергают ревизии. Хацкевича на два года отправили в тюрьму Тампль. Но сговорчивый и безбашенный авантюрист и из этой воды вышел сухим: со всеми званиями и даже с пенсией. Мадам Лабраш за это время нашла нового любовника. Во Франции стало неуютно, наш герой официально вышел в отставку и отправился в Санкт-Петербург.
При Хацкевиче — только его харизма и шулерские способности. Когда обыгранный им в Санкт-Петербурге юноша попытался покончить с собой, авантюриста арестовали. Ему удалось разжалобить судей своим бедственным положением и даже получить пособие, но из северной Пальмиры лучше было уносить ноги.
И тогда Хацкевич открыл для себя Тульчин, имение магнатов Потоцких на Волыни. Когда хозяином стал молодой Ежи Щенсный Потоцкий, Тульчин превратился в сплошное казино. Предсказуемо, что Игнатий Хацкевич стал здесь звездой и близким другом азартного Ежи. Отсюда Хацкевич делал набеги на европейские города. Услышав о непобедимом голландском шулере, не поленился организовать с помощью легендарного старого взломщика Хольма подмену карточных колод прямо в сундуке голландца, затем поехал на встречу и обобрал конкурента до рубахи. Выигрыш составил 65 килограммов золотых монет.
Кончился и тульчинский рай... Потоцкий разорился и вскоре умер. Хацкевич перебирается в Вильно, где на выигранные миллионы живет на широкую ногу. Он женат второй раз, впрочем, ему приписывают целый гарем — мало кто из дам мог устоять перед литвинским казановой. Об устраиваемых в его доме «райских ночах» рассказывают шепотом. У пана Игнатия своя команда головорезов, которых он называет «плетками».
Все ему было нипочем... Говорят, когда во время карточной игры в камин ударила молния и убила слугу, Хацкевич даже бровью не повел. Одна из виленских аристократок, Габриела Пузыня, вспоминала: «Таксама адна з характарыстычных постацяў Вільні... быў Хацкевіч, вядомы пад мянушкаю “гульца”, а нават “шулера”, у чым сам першы прызнаваўся, як бы шукаючы гонару з таго, што было яму ганьбаю. Дасціпнасць яго патыхала цынізмам, i можна было б скласці цэлую кніжачку з анекдотаў пра яго ды ягоных адказаў, запраўленых атычнаю соллю, хаця й бессаромных. Як, напрыклад, пра магнатаў, што мелі вялікія маёнткі, казаў ён, што “былі яны паны над халопамі, а ён пан над панамі, бо абыгрываючы ix, багацее”. Як на віншаванні яму, што патаўсцеў, “чаму не”, адказваў з усмешкаю, “двух Патоцкіх з'еў”. Калі хацеў прадставіць камусьці свайго сына, казаў: “Гэта маладзён прыстойны, толькі два недахопы мае — ёсць мaiм сынам i называецца Хацкевіч”».
Когда мать Габриелы Пузыни пожаловалась, что не дает спать шум из соседней корчмы, Хацкевич успокоил: «Ничего, это мои люди, будет тихо». Так и случилось.
Игнатий мог отсыпать нищему жменю золота, никогда не нагибался поднять оброненное, пусть это и усыпанная драгоценностями табакерка, но мог он быть и бессердечно скупым. Мог прибежать к любовнице с криком, что за ним гонится полиция, — и испуганная женщина тут же платила за спасение возлюбленного явившимся полицейским, то есть переодетым «плеткам». Одной из пассий Хацкевича была вице-губернаторша Бобятинская. Как-то ввела она обычай не впускать в дом гостей, пока лакеи не почистят им обувь. Хацкевич с дружками перед визитом к аккуратистке хорошо выпачкали сапоги в грязи. Лакеи трудились долго, а когда обувь заблестела, гость заявил, что время визита вышло. Больше лакеев не утруждали.
Везение Хацкевича кончилось, когда он вернулся на Волынь и обаял юного сына Ежи Потоцкого Александра.
Вся родня наследника объединилась против рокового злодея, для расправы нужен был только предлог. И после того как в Киеве чиновник рассчитался с «королем циников» за проигрыш казенными деньгами, Хацкевича арестовали и сослали в Вятку.
Говорят, и здесь он нашел себе преданную пассию — крепостную девчонку Сойку, которую выменял на английскую кобылу. Девушка так старалась помочь любимому господину, что ей удалось упасть в ноги лично царю Александру I.
По легенде, фельдъегерь уже вез помилование бывшему генералу. Но Хацкевич в это время умер — на маленькой придорожной станции, по дороге к находящемуся при смерти другу.
ДОКТОР И МОЛНИЯ.
АВГУСТ БЕКЮ
(1771-1824)
Во время очередного странствия по Вильнюсу нам показали дом светло-бирюзового цвета с белым бюстом в нише.
— Здесь жил профессор Виленского университета Август Бекю, его убило молнией прямо в спальне. Говорят — Божья кара... Даже серебряные монеты, полученные за предательство, которые он хранил в постели, расплавились...
Голос экскурсовода был таинственно тих, как и положено при рассказе мистических историй.
Но у всякой мистической истории есть фактическая подоплека.
Доктор Август Бекю оказался фигурой известной и весьма противоречивой. Как характерно для многих деятелей нашего прошлого, его называют ученым белорусским, польским, литовским... Предки Бекю когда-то эмигрировали из Франции в Померанию и затем — на наши земли. Дворянские права получил отец Августа Бекю Людвиг — при Станиславе Августе Понятовском
