Владимир Лебедев - Сокровища и реликвии эпохи Романовых
Еще один адрес, где след Янтарной комнаты можно было найти с вероятностью в сто процентов: архив партийной канцелярии. К огромному сожалению, удалось найти лишь малую часть документов, связанных с деятельностью Бормана, — это документы, «проходящие по другим инстанциям». Весь архив гитлеровской партканцелярии продолжает числиться исчезнувшим, несмотря на веские доказательства того, что он уцелел…
Продолжают оставаться закрытыми крупные архивы нацистов, которые хранятся в Александрии под Вашингтоном, Лондоне и Кобленце. Они закрыты для ученых на том основании, что это, дескать, необходимо для защиты еще живущих… Обоснование говорит само за себя! Было бы, разумеется, нелепо сидеть сложа руки в ожидании, пока нам разрешат проникнуть в государственные тайны. Оставалось одно: идти открытыми путями.[21]
По следу КохаГауляйтер и рейхскомиссар обороны Восточной Пруссии Эрих Кох долго противился эвакуации ценностей из Кенигсберга и других подвластных ему городов. «Пруссия была и остается немецкой!» — провозгласил Кох. По его приказу гестапо пристально следило за настроениями военных и штатских. Уличив кого-нибудь из подчиненных в подготовке к отъезду, Кох с большим шумом отдавал «паникеров» под трибунал. Себя он, естественно, к паникерам не относил. У храброго гауляйтера было отличное, благоустроенное бомбоубежище в местечке Нойтиф, под Пиллау, в гавани Пиллау стояли в полной готовности два корабля, а еще — на всякий случай — поджидали два самолета, предоставленные лично Гитлером.
Кох, разумеется, заблаговременно побеспокоился и о «своем» имуществе. Еще летом 1944 г. часть награбленных сокровищ вывезли, как мы знаем, в Центральную Германию. В октябре того же года Кох обратился к гауляйтеру Саксонии Мартину Мучману[22] с письмом, где просил разрешения разместить наиболее ценные произведения искусства из Восточной Пруссии в Саксонии. Мучман дал согласие, и 4 декабря в Дрезден приехал директор Кенигсбергского музея Альфред Роде.
Прежде всего Роде отправился в местечко Вексельбург, где были старинный графский замок и монастырская церковь. Он нашел, что замок можно переоборудовать под хранилище, и попросил освободить его от жильцов.
11 декабря к местному начальству была отправлена бумага с требованием «обеспечить конфискацию помещений в Вексельбурге в пользу государственных коллекций из Кенигсберга».
Этот документ представлял большой интерес. Напомним о том, как доктор Роде ночью сжигал у себя в кабинете какие-то бумаги. В остатках уничтоженной переписки было обнаружено его сообщение, что Янтарная комната упаковывается и подготавливается к отправке в Саксонию — дальше шла приписка: «В Вексельбург».
Приехав с этими сведениями из Калининграда, профессор Штраус (в 1950 г.) немедленно организовал поиск в Вексельбурге. Как выяснилось, в замке действительно принимали транспорты из Восточной Пруссии. Однако в конце войны — и даже после войны! — отсюда что-то вывозили на Запад. Тщательные поиски и специальные обследования не обнаружили тайников, где могла бы быть спрятана Янтарная комната. Местный церковный служка Готфрид Фусси рассказал следующее: «В декабре сорок четвертого приезжал доктор Роде из Кенигсберга. Он искал, куда бы спрятать кенигсбергские ценные вещи. Осмотрев замок и церковь, он остался доволен. Замок и церковь подлежали конфискации для размещения этих ценностей. Впрочем, ящики из Восточной Пруссии поступали к нам и раньше. Но длинных ящиков не было. Из других мест к нам ничего не привозили, уж, во всяком случае, никакого янтаря. В окрестностях тоже ни о чем таком не слышали. А незадолго до капитуляции был проездом один чиновник из дрезденского министерства народного образования. Он рассказывал, что транспорт из Кенигсберга не смог к нам пробиться, потому что уже перекрыли железную дорогу. А когда пришли американцы, они просматривали ящики, но никакого янтаря не нашли. Да и других особо ценных вещей тоже».
По всей вероятности, Янтарная комната, вопреки намерению А. Роде, так и не попала в Вексельбург…
Тогда, в декабре 1944 г., Альфред Роде осмотрел не только Вексельбург, но и побывал еще и в Крибштайне. Это укрепленный замок XIII–XIV вв., один из наиболее сохранившихся памятников средневековья в Германии. Он возвышается над долиной, как бы вырастая из скал, и имеет грозный и неприступный вид. У дрезденских музеев в замке были свои хранилища, размещенные в надвратной постройке — единственном участке древних стен, где имелось отопление.
Еще в сентябре ценности дрезденских музеев по приказу руководства перенесли из отапливаемого помещения в другие, то есть к приезду Роде лучшие помещения были свободны. В одном из найденных документов говорится: «В замке Крибштайн для государственных коллекций из Кенигсберга можно предоставить четыре помещения в надвратной постройке, которые недавно освободили от дрезденских госсобраний… Господин доктор Роде 8 декабря выехал обратно в Кенигсберг, чтобы распорядиться об отправке коллекций».
Итак, если 8 декабря Роде выехал в Кенигсберг, чтобы «распорядиться об отправке», то «коллекции» должны были отправить из Кенигсберга задолго до начала январского наступления советских войск. И действительно, 19 декабря управляющий замка Крибштайн получил извещение имперской железной дороги о том, что из Кенигсберга к нему направляются два вагона с грузом, разгрузку которых он должен обеспечить.
Оба вагона в сопровождении спецкоманды СС благополучно прибыли на место. Их разгрузили, содержимое на лошадях перевезли в замок и разместили «согласно приказу».
В начале апреля 1945 г. замок Крибштайн был без боя занят советскими войсками. Вскоре содержимое хранилищ осмотрели сотрудники советской комиссии по охране памятников и отметили, что там хранилась коллекция скульптуры из Дрездена и целый ряд привезенных из Восточной Пруссии и похищенных в СССР ценных произведений искусства. В начале 1946 г. в хранилище приехали специалисты из Дрезденской государственной галереи, отметили, что вещи в хорошей сохранности, и перевезли их в Дрезден. Ни те, ни другие не обнаружили ни самой Янтарной комнаты, ни каких-либо ее следов.
В путешествии А. Роде по дрезденским окрестностям смущает довольно странное обстоятельство: длительность его командировки. Роде провел в Саксонии четыре дня, хотя на осмотр обоих замков не требуется более суток. Даже если какое-то время понадобилось на обсуждение, уговоры и увязки, тем не менее поездка чересчур затянулась. Не побывал ли Роде и в других замках по соседству?
Замок Хартенштайн (между Цвикау и Ауэ) принадлежал князьям Шенбург-Хартенштайн. У этого древнего аристократического рода были крупные земельные владения не только в Саксонии, но и в Австрии. Старый князь придерживался монархических взглядов, хотя и был министром обороны Австрийской Республики. Он выступал против союза Австрии и Германии. Сын же его был убежденным нацистом. Он жил в саксонских владениях, лично общался с Гитлером и был тайным посредником между Гитлером и австрийским канцлером Дольфусом при подготовке к аншлюсу Австрии. Именно младший князь предоставил замок Хартенштайн для размещения ценностей.
Из Калининграда нам сообщили, что по этому адресу действительно была отправлена часть вещей: возможно, старинные хроники, возможно, и части Янтарной комнаты. К несчастью, в 1945 г. при бомбардировке замок сгорел. В 1950 г. расчистили его руины, и появилась возможность пробраться в подземелья. Однако надежда найти какие-то следы Янтарной комнаты оказалась тщетной.
Впрочем, подземные помещения в Саксонии чаще всего абсолютно не годятся для хранения подобных предметов: здесь слишком высокая влажность. И хотя поисковики все-таки осмотрели множество здешних подземных сооружений и шахт, у них создалось впечатление, что вряд ли кто-то мог додуматься хранить произведения искусства в этих буквально сочащихся подземными водами туннелях и погребах!
ПерекрестокКогда Красная Армия с боями входила в Восточную Пруссию, началась эвакуация людей и ценностей в Померанию. Так называемая Передняя Померания после 1945 г. вошла в состав земли Мекленбург. Тут, правда, нет ни пещер, ни глубоких шахт, однако в любом из живописных холмов нетрудно было выкопать небольшой бункер…
Мекленбург облюбовали многие крупные нацисты. В первую очередь здесь чувствовал себя как дома начальник партийной канцелярии Мартин Борман. Он поселился в этих местах вскоре после Первой мировой войны, служил управляющим в имении богатых землевладельцев фон Тройенфельз. Переписку с семейством фон Тройенфельз он поддерживал до самого 1945 г. и, обдумывая план бегства из Берлина, намеревался двинуться на север. Борман скупил в Мекленбурге огромные земельные участки, по его приказу в одном из лесов было оборудовано большое хранилище, предназначавшееся для имперской и партийной канцелярий. Почему бы ему было не подыскать заодно укромное местечко и для Янтарной комнаты?
