Кайус Беккер - Немецкие морские диверсанты во второй мировой войне
Вскоре Горцавcкий заметил в свете луны судно, шедшее мористее нас. Мы взяли курс на него, но скоро поняли, что заблуждались. То, что показалось нам судном, идущим на значительном расстоянии, оказалось в действительности соседним звеном катеров «Линзе», которое шло неподалеку от нас.
Берег скрылся из виду. Мы плыли на северо-запад, по направлению к портам, занятым войсками вторжения. Начиная с 0 час. 40 мин. с нерегулярными промежутками стали взлетать осветительные снаряды. Кораблей, с которых, несомненно, выпускались эти снаряды, мы еще не видели, но вспышки выстрелов послужили нам дополнительными ориентирами».
За все время движения в направлении ближайшего порта, занятого войсками союзников на плацдарме вторжения (этот порт находился в районе Курселя), с экипажами катеров «никаких происшествий не случилось». До выхода на задание они думали, что по Морю, словно привидения, бродят целые сонмы вражеских кораблей охранения, однако в действительности еще не встретили ни одного из них. Лишь однажды на значительном расстоянии появились в поле зрения три или четыре силуэта, показавшиеся экипажам катеров сторожевыми кораблями. Но эта группа шла на большой скорости и вскоре скрылась из виду. Катера «Линзе» сохраняли прежний курс и ход, поскольку противник на их присутствие не реагировал и даже, по всей видимости, не замечал их. Все это действовало очень успокаивающе. Ведь экипажи катеров ожидали, что противник их обнаружит, начнет преследовать и вести по ним огонь, прежде чем вообще удастся найти какую-нибудь значительную цель. Уверенность экипажей в том, что их катера прорвутся через плотное кольцо обороны противника, опиралась на скорость и подвижность «Линзе», а также – и это главное – на то, что катера представляют собой ничтожную цель, поразить которую чрезвычайно трудно. Отсюда ясно, как сильно катера «Линзе» отличались от «Негеров», действовавших в том же самом ограниченном морском районе. Водители «Негеров» не имели никакого другого оборонительного средства, кроме того, что были на 90 процентов невидимы. Если уж их обнаруживали, то они оказывались беспомощными, и противник мог по своему усмотрению «казнить их или миловать». Экипажи катеров «Линзе», напротив, заранее исходили из возможности обнаружения их противником, однако в последующей игре не на жизнь, а на смерть в их руках были определенные козыри, дававшие им шансы на спасение. Впрочем, в действительности за обе ночи, в течение которых катера 211-й флотилии соединения «К» атаковали флот вторжения союзников, военно-морскими силами последних не было уничтожено ни одного катера «Линзе», хотя почти все они были обнаружены и подвергались преследованию. Если флотилия и понесла небольшие потери, то, как мы увидим ниже, они были вызваны другими причинами.
На этом этапе впервые и пока еще не вполне отчетливо стало вырисовываться истинное назначение соединения «К»: ошеломлять и беспокоить врага большим количеством штурмовых средств, всегда требующих одинаково смелых действий, но значительно отличающихся друг от друга тактикой нападения на противника. Правда, «Негеры» и «Линзе» никогда не действовали в бухте Сены одновременно, однако по крайней мере ложная демонстрация такого совместного использования имела место неоднократно.
«Около часа ночи, – сообщает далее Арбингер, – мы по ряду признаков заметили, что приближаемся к порту, занятому войсками вторжения. У нас на борту были специально захваченные с собой куполы «Негеров», и мы начали выбрасывать их в море по одному через каждые пять минут».
Это были плавучие полусферы из плексигласа с нарисованными на них человеческими головами. Увидев такой купол, качающийся на поверхности воды, противник должен был предположить, что имеет дело с одноместной человекоуправляемой торпедой. Вражеские суда охранения стали бы гоняться за этими ложными целями, что отвлекло бы их внимание от взрывающихся катеров, действительно совершавших в эту ночь нападение на флот союзников.
Арбингер продолжает:
«Активность противника, проявлявшаяся в усиленном освещении моря ракетами, насторожила нас. Мы внимательно всматривались в темноту. С берега легкие зенитные батареи вели неприцельный беспокоящий огонь по морю, однако снаряды до нас не долетали. По отдельным разрывам глубинных бомб мы могли судить о наличии поблизости катеров охранения, однако в поле зрения они не появлялись. Луна лишь изредка выглядывала из-за слоистых облаков, так что на море царила темная ночь, и это было нам только на руку.
Около 1 часа 30 мин. луна на короткое время показалась из-за туч, и мы заметили впереди слева три корабля. Насколько мы могли судить, они не двигались. Это давало основание надеяться, что корабли стоят на якоре. Горцавский также заметил их и подошел вплотную к нам. Выключив моторы, мы стояли борт к борту и совещались: было неясно, имеем ли мы дело с крупными кораблями, находящимися на значительном удалении, или с малыми, стоящими вблизи от нас. Случай с соседним звеном катеров «Линзе», которое мы тоже сначала приняли за корабль, уже научил нас осторожности в выводах. Было Решено идти на сближение средним ходом. Сначала мы потеряли цель из виду, так как луна снова скрылась за облаками, но тем не менее продолжали двигаться прежним курсом около 15 минут. Вдруг в воздух взмыли осветительные ракеты, и мы отчетливо различили очертания крупных судов. Как нам показалось, расстояние до них составляло все еще около двух миль.
Еще раз накоротке посовещавшись с Горцавским, мы пришли к заключению, что цель заслуживает внимания. Было Решено атаковать тот корабль, который покажется нам самым крупным по длине и высоте. Пожелав друг другу ни пуха ни пера, мы включили моторы. Теперь взрывающийся катер пошел впереди, а я повел наш катер управления вплотную за ним в кильватер.
Уже через несколько минут Горцавский несколько раз мигнул красным и зеленым огнями, сигнализируя, что готов к атаке. Старшина Пройсс пробормотал: «Надеюсь, что он не забудет переключить на дистанционное управление». Сам он уже заранее включил и настроил свой «Голиаф» и держал на коленях ящик наготове. Вдруг передний катер как бы приподнялся на волнах и резко рванулся вперед, оставляя за кормой водяные вихри. Я тоже прибавил ход, продолжая идти за ним на дистанции 20 м, чтобы брызги не мешали наблюдать. За курсом я следить не успевал и не знаю, действительно ли мы шли на корабль противника, а если нет, то насколько отклонились. Все мое внимание было занято наблюдением за действиями Горцавского. Ни в коем случае нельзя было упустить момент, когда он спрыгнет. В мои задачи входило заметить это место, чтобы в случае изменения курса вновь подойти туда и втащить Горцавского в наш катер.
Горцавский привстал на своем катере и махнул нам рукой. Он собирался прыгать. Красная и зеленая точки горели, уже не мигая. Вот он еще раз нагнулся, чтобы проделать последние операции в катере. Затем его фигура вдруг выросла перед нашими глазами во весь рост, он выбрался на узкую палубу и прыгнул через борт в воду. Несколькими секундами позже мы пронеслись мимо него. Старшина Пройсс сказал, что все в порядке, телеуправление передним катером осуществляется нормально. Я сбавил ход, и взрывающийся катер стал быстро удаляться. В какой-то момент я и сам увидел перед собой силуэт вражеского корабля, его корпус и палубные надстройки. Мне показалось, что все это – огромных размеров и очень близко. Покинутый водителем взрывающийся катер несся на корабль. Товарищи сказали, что пора ложиться на обратный курс, так как красная и зеленая точки видны отчетливо. Я еще сбавил ход, положил руль на левый борт и описал полукруг, чтобы затем лечь точно на обратный курс.
В этот момент раздался взрыв. Я спросил, попали ли мы в цель, но затем сообразил, что ведь наш «Линзе» просто еще не мог дойти до нее. Да и взрыв раздался где-то слишком далеко. Видимо, еще один «Линзе» в другом месте поразил какую-то цель. Для нас это было очень некстати, так как взрыв мог вспугнуть противника. Но ведь наш взрывающийся катер уже приближался к цели и должен был поразить ее в течение ближайшей минуты. Атакованный нами корабль стоял на якоре и не мог уклониться от катера. Мы должны были поразить цель! Линднер и Пройсс напряженно следили за тем, что происходит у нас за кормой, наблюдая за светящимися точками. Я же смотрел вперед, отыскивая глазами Горцавского. Мы не могли уйти от него более чем на несколько сот метров.
Теперь вокруг нас все вдруг пришло в движение. Поднялось сразу несколько осветительных ракет. За кормой послышался лающий звук выстрелов зенитного орудия. Я спросил, не нас ли обстреливают. Нет, снаряды разрывались в районе атакованного нами корабля. Вероятно, противник уже обнаружил наш взрывающийся катер. Но теперь, чтобы попасть в него до момента удара в цель, нужно было проявить чудеса меткости. За какие-то доли секунды стало светло как днем. На северо-западе, казалось, пылало небо. Линднер заметил, что там, очевидно, подожгли танкер. Я не поворачивался, напряженно ища глазами нашего четвертого товарища. На мгновенье мелькнула мысль, что пора бы уже нашему «Линзе» взорваться. На часы я не смотрел. Казалось, что с тех пор, как Горцавский спрыгнул со своего катера, прошло уже три или четыре минуты.
