Советско-польские дипломатические отношения 1918- 1939 годов в отечественной историографии - Станислав Павлович Чагин
23 августа в Москву прибыл Риббентроп. В ночь на 24 августа были подписаны советско-германский пакт о ненападении в присутствии Сталина Молотовым и Риббентропом, а также секретный дополнительный протокол, который определял сферы интересов сторон в Восточной Европе.
Подписание пакта в Кремле 23 августа 1939 г.
К территориальным интересам СССР были отнесены Финляндия, Эстония, Латвия, территория Польши к востоку от рек Нарев, Висла и Сан, а также Бессарабия[170]. Оценки пакта Молотов-Риббентроп весьма противоречивы, однако, благодаря этому соглашению Советский Союз впервые за всю свою историю добился признания своих интересов со стороны великой европейской державы.
Архив внешней политики Российской Федерации.
11 февраля 1940 года в договор были внесены дополнения в качестве советско-германского торгового договора.
Договор с Германией не был свидетельством излишнего доверия советского правительства к фашистской Германии. «Этот договор, – говорил т. Молотов, – подкреплён твёрдой уверенностью в наших реальных силах, в их полной готовности на случай любой агрессии против СССР»[171].
Пакт о ненападении между СССР и Германией вызвал бурную антисоветскую реакцию в мире против Советского Союза.
Газеты и журналы в Англии и Франции с пеной у рта кричала о противоестественном союзе коммунизма и фашизма. Агентство Рейтер, крайне реакционное в отношении СССР, заявило о том, будто бы советское правительство официально прервало переговоры с Англией и Францией для того, чтобы пойти на сговор с Германией.
27 августа газета «Известия» опубликовала интервью с маршалом К.Е.Ворошиловым, в котором нарком обороны СССР решительно опроверг измышления западной печати. «Не потому, – заявил он, – прервались военные переговоры с Англией и Францией, что СССР заключил пакт о ненападении с Германией, а, наоборот, СССР заключил пакт о ненападении с Германией в результате между прочим того обстоятельства, что военные переговоры с Францией и Англией зашли в тупик в силу непреодолимых разногласий»[172].
«ЦК ВКП(б) и Советское правительство, – пишет маршал Г. К. Жуков, исходили из того, что пакт не избавлял СССР от угрозы фашистской агрессии, но давал возможность выиграть время в интересах укрепления нашей обороны, препятствовал созданию единого антисоветского фронта»[173].
На взгляд автора подписание пакта было чрезвычайно важным для СССР. Договор позволил оттянуть на некоторое время агрессию фашистской Германии. Вместе с тем это не помешало реально смотреть на события, происходящие в мире.
24 августа Риббентроп доложил Гитлеру об успехе его миссии. В маниакальном исступлении фюрер стучал кулаками по стене, столу, вздымал руки к небу и с налитыми кровью глазами кричал: "Теперь весь мир у меня в кармане!" Вечером 24 августа Германия уведомила Польшу, что препятствием к урегулированию конфликта являются английские гарантии. Англия, опасаясь, что Варшава пойдёт на поводу Германии, 25 августа подписала с Польшей договор о взаимопомощи. Но о военном соглашении речи не шло[174]. 25 августа в Берлин пришло известие о подписании англо-польского договора. Это событие весьма встревожило Гитлера и около восьми часов вечера им был отдан приказ об отмене нападения на Польшу[175].
Но уже 28 августа Гитлер установил срок наступления на 1 сентября. Германское руководство решило пойти на опережение и потребовать присоединения Данцига, а также прохода через польский коридор и референдума на подобии проведённого в Саарской области. Его действия основывались на английских предложениях о переговорах. Гитлер считал, что Англия, возможно, примет условия Германии. Польша, скорее всего, не пойдёт на этот шаг.[176] Гитлер лелеял надежду, что он окончательно рассорит Англию, Францию и Польшу[177]. 30 августа Берлин уведомил Москву о предложениях Англии об урегулировании германо-польского конфликта. Германия утверждала, что довела до Англии условие сохранения договора с СССР, союза с Италией. Также Москва ставилась в известность, что Берлин не будет участвовать в международной конференции без СССР. Только при участии Советского Союза можно решать все вопросы Восточной Европы, говорилось в уведомлении[178].
Германия стремилась сама решать вопросы с Польшей, не допуская третьи страны. Для этого немцы во всём обвиняли поляков. 1 сентября, в 4 часа утра, фашистские войска вторглись из Данцига в Польский коридор. Европа погрузилась во мрак нацистской идеологии передела мира, её охватил пожар войны, раздутый безумством Гитлера.[179]
Подводя итоги, можно сделать вывод: развитие событий в 1939 году было предопределено западными странами, которые сознательно или вопреки усилиям СССР не пошли по пути создания коллективной безопасности. Однако, они не пошли и по пути навязываемого им Берлином, – по пути войны империалистических государств, против страны социализма. Гитлер понял, что воевать против Англии, Франции и Польши легче, чем против СССР. Война началась внутри капиталистического мира, между двумя антагонистическими группировками империалистических держав.
Политика заискивания и умиротворения продемонстрировала неспособность Лондона и Парижа отстаивать свои собственные интересы. Союзники бросили Польшу на произвол судьбы. Это была не импровизация, а заранее сформулированная и неуклонно проводимая в жизнь стратегическая линия англо-французских союзников, которые таким поведением пытались умиротворить Германию.
Позиция исследователей, считающих, что союз с Англией и Францией отвечал интересам СССР, становится совершенно не понятной, когда отчётливо видно, что в этом случае пришлось бы вступить в войну с Германией на территории Польши. Союзники на западе при этом оставались в стороне[180]. Благодаря пакту Молотова-Риббентропа о ненападении, СССР готовился использовать события в Европе в своих интересах.
Пассивная позиция перекладывания на чужие плечи своих возможностей, которую заняли Англии и Франции в решении европейских проблем, позволила советскому руководству активизировать свою политику в отношении Польши, которая в течение большей части межвоенного периода рассматривалась Москвой, как враг № 1 и начать пересмотр навязанных ему в 1920–1921 годах границ[181]. Англия и Франция имели все возможности разгромить Германию уже в начале войны. Советская политика и дипломатия основывались на идее обеспечения государственных интересов СССР и защиты братских народов Украины и Белоруссии в условиях распада Польши.
«От помощи Советского Союза правительство панской Польши отказалось. Оно «прозорливо» сооружало оборонительные линии и укрепления на востоке, готовясь к войне с Советским Союзом, а гитлеровские войска зашли тем временем с запада, севера и юга и быстро захватили
