Коллектив авторов - Источниковедение
С энтузиазмом включившись в первую часть позитивистской программы, историки поставили задачу установить все факты, где это только можно. Результатом был громадный прирост конкретного исторического знания, основанного на беспрецедентном по своей точности и критичности исследовании источников. Это была эпоха, обогатившая историю громадными коллекциями тщательно просеянного материала <…>. Лучшие историки этого времени <…> стали величайшими знатоками исторической детали. Историческая добросовестность отождествлялась с крайней скрупулезностью в исследовании любого фактического материала. Цель построения всеобщей истории была отброшена как пустая мечта, и идеалом в исторической литературе стала монография[791].
Напомним, что другой британский историк А. Тойнби (1889–1975) видел в этой тенденции наследие «духа индустриализма», когда деятельность по добывания исторического сырья рассматривается как ценная сама по себе[792]. В советской исторической науке этот подход достиг своей вершины в 1970‑х годах, когда развернулась дискуссия на тему, означает ли сформулированное В. И. Лениным (1870–1924) в статье «Статистика и социология» (1917) требование «привлечения всей совокупности фактов без единого исключения» необходимость привлечения всей совокупности исторических источников «без единого исключения»[793]. С позиции нынешнего дня эта дискуссия выглядит как историографический казус, впрочем весьма наглядно представляющий некоторые особенности советской исторической науки.
Так как же грамотно сформировать источниковую базу исследования, сэкономив при этом исследовательские усилия?
И снова возвращаемся к определению понятия «исторический источник» и основной классификационной единице источниковедения – виду исторических источников. Исторический источник объективирует автора, действующего в определенной культуре, а саму культуру презентирует система видов исторических источников. Исследователь, отчетливо понимающий, какой вид деятельности он собирается изучать, при формировании источниковой базы ориентируется в первую очередь на те виды исторических источников, которые порождены в соответствующей сфере деятельности. Например, выше уже отмечалось, что в случае законодательных источников их видовые характеристики наиболее полно реализуются в официально опубликованном тексте закона, но если мы изучаем законотворческий процесс, то нам потребуются черновые варианты, тексты с редакторской правкой и т. д.
Такой подход к формированию источниковой базы призван также обеспечить ее репрезентативность, т. е. достаточность для корректного решения поставленной проблемы. Естественно, что источниковая база исторического исследования почти никогда не исчерпывается источниками того вида, которые мы признали основным. Но вовлечение в исследование дополнительных источников обусловливается уже не столько постановкой проблемы, сколько намеченными историком путями ее исследования.
3.3. Характеристика источниковой базы исследования
Характеристика источниковой базы исследования проходит в два этапа: структурирование источниковой базы и выявление информационного потенциала формирующих ее исторических источников.
При структурировании источниковой базы важно четко различать понятия классификации и систематизации. Напомним, что классификация – системообразующая научная процедура распределения объектов познания по группам (таксонам) по присущему самому объекту классификации значимому признаку. Систематизация – распределение исследуемых объектов (исторических источников) по группам по признаку, выбранному исследователем в соответствии с целями и задачами исследования, или нескольким таким признакам.
К все еще часто встречающимся, но уже явно устаревшим стереотипам при описании структуры источниковой базы относится деление исторических источников на архивные и опубликованные или на опубликованные и неопубликованные. Нахождение исторического источника в архиве или наличие публикации совершенно очевидно не выступают имманентными характеристиками самого источника. С этим стереотипом тесным образом связано дискурсивное клише при характеристике новизны исследования: новизна исследования состоит в том, что в научный оборот вводятся хранящиеся в архиве, ранее не публиковавшиеся исторические источники. Когда предметом особой гордости исследователя становится то, что он вовлек в исследование «новые», «архивные» источники, и именно в этом он видит свою заслугу, хочется задать вопрос: а что изменилось в науке от того, что привлечены новые источники, и если десятки, а то и сотни лет эти источники никто не востребовал, то что за необходимость обращаться к ним именно сейчас, в современной социокультурной ситуации, при актуальном состоянии науки?
В исторических исследованиях по-прежнему весьма распространена систематизация исторических источников по социальной (классовой) принадлежности их авторов или по их мировоззрению. Эту проблему мы затрагивали, рассматривая характеристику автора при изучении происхождения исторического источника в ходе источниковедческого анализа. Здесь же подчеркнем редко осознаваемую историками опасность такого подхода: применяя этот критерий систематизации, историк рискует попасть в замкнутый круг. Например, при изучении общественно-политической направленности российских газет исследователь систематизирует их на дворянские и буржуазные или на демократические, либеральные и консервативные, а потом начинает изучать взгляды, которые выражали эти издания, и неизбежно приходит к «неожиданному» выводу: демократические издания выражали демократические взгляды, либеральные – либеральные, консервативные – консервативные… Чтобы этого избежать, систематизацию источников необходимо продумывать самым тщательным образом, соотнося с целями и задачами исследования.
Но в любом случае при характеристике источниковой базы исторического исследования необходимо провести классификацию исторических источников по типам и видам, что позволит наиболее корректным образом выявить их информационные возможности, в том числе и за счет экспликации социокультурного контекста, представленного системой видов исторических источников. Второй этап – выявление информационного потенциала формирующих источниковую базу исторических источников – проходит по правилам источниковедческого анализа, изложенным в первой главе этой части учебного пособия.
Часть II
Исторический источник в эдиционных практиках
Археография (от др.‑греч. ἀρχαῖος – древний и γράφω – пишу) – дисциплина, изучающая историю, методику и практику публикации исторических источников. Этот термин был заимствован из западноевропейской исследовательской литературы, в которой, однако, понимался в более узком смысле – как систематическое описание рукописей. Ныне соответствие археографии видится в западноевропейском понятии «публикациеведение» (édition, publication, Editionskunde).
Изучение истории археографии, методики и практики публикации исторических источников реализуется как в специальных исследованиях, так и в виде разработки правил, методических рекомендаций. Часто самостоятельный научный интерес представляют археографические предисловия к публикациям источников.
Дореволюционный опыт археографии был обобщен в «Правилах издания Сборника грамот Коллегии экономии» (1922), разработанных А. С. Лаппо Данилевским. В дальнейшем издавались правила и методические рекомендации, реализованные в наиболее масштабных публикациях исторических источников и имеющие самостоятельное научное значение: «Проект правил издания трудов В. И. Ленина (1926, сост. С. Н. Валк), «Правила издания исторических документов» (1955), «Методика издания древнерусских актов (1959, сост. А. А. Зимин), «Правила издания документов советского периода» (1960), «Проект инструкции для подготовки к изданию“ Писем и бумаг Петра Великого”» (1962, 1975, сост. Т. С. Майкова), «Принципы издания эпистолярных текстов» (1964), «Методические рекомендации по изданию и описанию Литовской метрики» (1985, сост. А. Л. Хорошкевич, С. М. Каштанов), «Методические рекомендации по изданию“ Актов Русского государства”» (1987, сост. С. М. Каштанов), «Правила издания исторических документов в СССР» (1956, 1969, 1990) и др.
Масштабные публикации исторических источников, как правило, сопровождаются археографическими предисловиями, содержащими специально разработанные для них модифицированные, часто оригинальные археографические подходы, – такими как предисловия Л. В. Черепнина (Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей XIV–XVI в. М.; Л., 1950; Акты феодального землевладения и хозяйства XIV–XVI вв. М., 1951. Ч. 1), А. Н. Насонова (Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов.
