Тайна сибирских орденов - Александр Антонович Петрушин
Ценный груз в трюме «Иртыша» придал уверенности заговорщикам. Не ночное нападение на часовых, не арест офицеров, не захват парохода — все это мифологизировано позднее по заказу Уральского областного комитета ВКП(б). Действовали проще, но тоже с риском для жизни: механик Ларькин спустился на лодке по течению от нижней пристани до села Тавдинского, занятого к тому времени 455-м полком 2-й бригады 51-й стрелковой дивизии, и предупредил красноармейцев о появлении в их расположении мятежного парохода.
Судовая команда держала такое давление пара, чтобы в любую минуту двигатель мог работать на полный ход. Когда колчаковцы уснули, а часовые дремали на постах, на «Иртыше» выбрали якорь... На тавдинской пристани предупрежденные о заговоре красноармейцы молча перебрались в предрассветном тумане на борт судна...
Не раскрывая перед речниками своего настоящего имени, Вронский-Водопьянов взял на себя командование пароходом.
Боестолкновения «Иртыша» с колчаковской флотилией на реке Тавде, описанного со слов его «участников» писателем Бажовым, не было. Находившегося на «Александре Невском» начальника 1-го дивизиона Обь-Иртышской речной флотилии капитана 2-го ранга Гутана при появлении «Иртыша» ввели в заблуждение развевавшийся на судовой мачте Андреевский флаг и погоны на переодетых в белогвардейскую форму красноармейцах. Пароходы сблизились бортами... Затем абордаж, короткая рукопашная схватка, допрос и расстрел.
Профессор Рощевский не зря сомневался в достоверности воспоминаний участников тех событий. Изучив содержание приказов по 2-й бригаде и 51-й стрелковой дивизии, он правильно заключил, что «Александр Невский» не имел повреждений и находился «в плавучем состоянии».
Форсировав Тобол, красные в ночь на 4 сентября заняли Тобольск. Белые, собрав все силы, отбили город. Единственное настоящее речное сражение между красной и белой флотилиями произошло 14 сентября 1919 года на Иртыше в двадцати верстах к северу от Увата. «Александр Невский», переименованный в «Блюхера», а затем в «Карла Маркса», встретился с двумя пароходами противника — «Алтаем» и «Марией», был атакован и затонул вместе со своей частью золота из Екатеринбургского государственного банка.
Судовой команде «Иртыша», ставшего «Водопьяновым» и «Спартаком», сообщили, что организатор восстания Водопьянов погиб от коварной пули при захвате «Александра Невского» и похоронен в братской могиле в селе Иевлево вместе с погибшими при переправе через Тобол красноармейцами. Там же местные жители схоронили выловленные из реки тела расстрелянных на пароходах колчаковцев, включая капитана 2-го ранга Гутана.
Вместо него начальником 1-го дивизиона Обь-Иртышской речной флотилии Колчак назначил старшего лейтенанта В.С. Макарова, сына знаменитого флотоводца вице-адмирала С.О. Макарова, погибшего в 1904 году в Порт-Артуре при подрыве на японских минах броненосца «Петропавловск»[12].
После сражения на Иртыше частям Тобольской группы генерала Редько сопутствовал успех: «Воткинцы нанесли Блюхеру сильное поражение и едва не захватили его самого. Он спасся от плена, убежав в лес». О захвате воткинцами Тобольска сохранилась записка казначея 59-го полка Воткинской дивизии военного чиновника Залкана: «...когда началось наступление, начальник дивизии полковник Юрьев отправил по реке Иртышу отряд на четырех пароходах с большим количеством пулеметов и с несколькими орудиями. Задача — высадиться в тылу врага. Отряд успешно выполнил задачу и атаковал встреченного противника. У красных поднялась паника. Часть их сдалась, другие разбежались по лесам, и их оттуда вылавливали. Этим смелым маневром группе был обеспечен выход на реку Тобол и захват Тобольска. Берег реки к югу от города был очищен от противника до устья реки Тавды»[13].
Но еще в конце августа 1919 года, когда 51-я стрелковая дивизия Блюхера подступила к Тоболу, командующий 1-й Сибирской армией генерал-лейтенант А.Н. Пепеляев объявил в Тобольске эвакуацию всех гражданских учреждений. Местом эвакуации был определен Сургут. По приказу начальника гарнизона — уполномоченного по охране государственного порядка и общественного спокойствия в Тобольске, Березове, Сургуте и их уездах штабс-капитана (по другим данным — полковника) Киселева на пароходы грузили в первую очередь «народные святыни и ценности отделений Государственного банка, казначейств и сберегательных касс».
Управляющие этими учреждениями Н.Г. Черняховский и А.И. Иванов направили в министерство финансов в Омск тревожную телеграмму: «Приказано завтра, 27 августа, эвакуироваться в Сургут Тобольской губернии. Этот город находится на расстоянии 5 верст от пристани, сообщение на лодках, в которых придется перевозить массу ценностей, в том числе много звонкой монеты. Город представляет рыбачий поселок с 1100 чел. жителей, ни одного каменного здания; ценностей для безопасного хранения сложить негде. Возможность быть оставленными со всеми ценностями, имуществом и служащими на пустынном берегу Оби, при военной охране всего 30 человек, вынуждает нас решительно доложить, что при опасных условиях возлагаемая законом ответственность с нас должна быть снята, так как за сохранность находящихся в нашем ведении ценностей и другого имущества мы поручиться не можем.
...Подтверждая невозможность и большую опасность во всех отношениях эвакуироваться в пустынный и голодный Сургут, с которым сообщение будет прервано через один месяц на всю зиму, настоятельнейше ходатайствуем о принятии самых экстренных мер для направления всех учреждений Министерства финансов и частных кредитных учреждений на пароходе “Иван Корнилов” в Омск»[14].
В разгар этих событий 27 июля 1919 года в 11 часов вечера на земском пароходе «Станкевич» из Тобольска в Саранпауль отправился местный этнограф, ботаник и почвовед Г.М. Садовников.
Многие накопленные им научные материалы исчезли. И судьба самого исследователя нашего края Садовникова пока неизвестна. Но югорский краевед В.К. Белобородов отыскал часть архива тобольского самородка. Среди обнаруженных документов оказался «Дневник экспедиции по р. Сосьве, Ляпину, Сартынье, Манье и Щекурье 1919 года».
Известный тюменский издатель Ю.Л. Мандрика, опубликовавший этот дневник в своем региональном краеведческом журнале «Лукич» в августе 2000 года, считает, что Дмитриев-Садовников (он значился под двойной фамилией) в «экскурсии по Сосьве летом 1919 года не только “ловил бабочек, но и вел разведку”». Основанием для такого вывода наблюдательному Мандрике послужили полустертые от времени записи на некоторых страницах дневника о структуре воинских подразделений («взвод», «отд») и их количественный состав.
Дело даже не в зашифрованной специальной терминологии и не в том, на чьей, по выражению Мандрики, «стороне ботаник ловил бабочек», а в удивительном
