Александр Немировский - Мифы древности - Ближний Восток
Схватка с Иштар, сначала словесная, а затем и с применением оружия, заканчивается для великой богини величайший позором. Ей, покровительнице фаллического культа, бросают в лицо фаллос быка, избранного ею для наказания Гильгамеша. Конфликт с Иштар заставляет богов принять логически закономерное решение — покарать не Гильгамеша, а Энкиду, ибо ему он обязан не столько победами над чудовищными внешними силами, сколько победой над самим собой. Без Энкиду Гильгамеш не может существовать в испорченном цивилизованном мире. Он уходит в пустыню, как много столетий после него поступали пророки Израиля. И там же, в пустыне, он принимает решение вопреки законам богов вернуть Энкиду к жизни.
Смерть… Перед нею стоит в страхе и недоумении каждый человек в отдельности и человеческое общество в целом. В древности была создана разветвленная мифология смерти, на разработке которой выросла слава Гомера, Вергилия, Данте. Но автор эпоса о Гильгамеше был первым в этом ряду гениев, и его герой, опускаясь в страну без возврата, не руководствуется ни жаждой славы, ни политическими соображениями. Им руководит только дружба. Конечно же, и Гомер дал великий образец дружбы — Ахилла и Патрокла. Но Ахилл не отправляется в аид, он посылает туда замену, беззащитных троянских пленников.
Гильгамеш был богоборцем, великим предшественником Прометея. Его подвиг, превосходящий все, о чем мог помыслить смертный, не приводит к желаемому результату. Но, и потерпев поражение, Гильгамеш остается непокоренным и продолжает вызывать у нас чувство гордости своей человечностью, верностью и отвагой.
1. Не исключено, что первоначальная форма имени — «Бильгамеш». В этом случае имя может быть понято как старый (bilga) человек (mes[ch]).
2. Шуруппак, город Месопотамии, с которым связана легенда о потопе, находился близ современного иракского городка Варга. По соседству были найдены клинописные таблички и их фрагменты, датируемые 2700 — 2600 гг. до н. э., и среди них — древнейшие тексты шумерской литературы (Bott(ro, 1987, 138 и сл.).
Таблица I.
Обо все испытавшем хочу стране я поведать [1],Обо все изучившем, о сделавшем тайное явным,Весть передавшем из давних времен допотопных,Об утомленном скитаньями в странах далеких,О рассказавшем о них на вечном памятном камне,О впервые опоясавшем град наш Урук [2] стеною,О давшем ограду Эанне [3], великой святыне Урука.На стену Урука взойди, кирпич её прочный потрогай.Не был ли он обожжен? [4] Посети ограду Эанны,Ту, в которой теперь богиня Иштар поселилась,Вспомни царя Гильгамеша, его величье и славу.Не было среди владык земных ему доблестью равных.Семеро мудрецов ему служили примером [5].Был владыка Урука рожден царем ЛугальбандойМать же его — госпожа Нинсун, степная корова.Не потому ли себе не знал он в доблести равных?Были открыты ему всех горных хребтов перевалы.Мог пересечь океан он, просторы открытые моря,Солнца увидеть рождение на далеком востоке.На две трети бог, на одну человек он [6].Мог своей красотою с любым он соперничать богом.Был он в сражении туру степному подобен.И его оружие пукку [7] удивления было достойно.И дружинники были ему [8] семьею родною.И поднималась дружина по данному знаку мгновенно.Днями-ночами он с молодцами буйствовал плотью.Счастья отцовского старцу не оставляя,Матери не оставляя услады, единственной дщери.Муж за супругу свою и ночью не мог быть спокоен [9].Жалобы на Гильгамеша, на буйство его и дружиныСпать не давали всевышним, лишая покоя и Ану.И обратился народ однажды к богине Аруру:— О, богиня, ты род человеческий сотворила.Кто тебе помешает создать Гильгамешу подобье?Кем бы он ни был, но пусть ни в чем ему не уступит.Просьба достигла небес и затронула сердце богини.Руки она омыла в воде, со дна ком глины досталаИ, отщипнув от него, сотворила мужа Энкиду,Воина-дикаря, покрытого длинною шерстью.Волосы на голове его спелым колосьям подобны.Вырос он средь зверья, о человеке не зная.Быстрые были газели ему родною семьею,Траву он с ними шипал и теснился у водопоя.Как-то охотник, искавший добычу, увидел Энкиду,В ужасе лук уронив, он на миг застыл без движенья.Прежде не мог он понять, кто газельему стаду,За которым он гнался, давал такую защиту.Даже домой возвратившись, трясся от страха охотник.Лишь увидев отца, освободился от дрожи.— Встретил я мужа сегодня, силой подобного богу.С гор он спустился в пустыню вместе со стадом газелей.Лук уронил я и понял, кем все засыпаны ямы,Что я нарыл на тропе и накрыл снаружи листвою.Муж этот мне ненавистен. Меня он лишает добычи.Жалобу сына услышав, мудрый старец ответил:— Не по тебе этот муж. Не равен ты ему силой.Но на него, силача, отыщется в мире управа.Город есть славный Урук. Им царь Гильгамеш управляет.Нет на этой земле между рек человека сильнее.Ты к нему обратись, и тебе помочь он сумеет.Речи охотника внял владыка града УрукаИ обещал он ему помощь свою и защиту.— Ты в Эанну сходи, посети владенье Инанны.Воле её и люди и звери степные покорны.Служит Инанне Шамхат [10] всех лучше девичьим телом.Сила её — красота, пред которою все уступает.В степь ступайте вдвоем, вдвоем возвращайтесь с победой.Двинулись оба они из Урука в степные просторы.К третьему дню водопоя достигли и сели в засаду.День протекает, и также и другой, за ними следует третий.Звери приходят напиться по своим протоптанным тропам.Нет тем животным конца, сердца веселящим водою.— Вот он! — выкрик охотника девы дремоту нарушил.Вот он — дикарь-человек приближается вместе со стадом.Лоно открой и выставь наружу быстрее красоты.Ionou подойдет он и зрелищем восхитится.Не испугайся. Губам его дай прикоснуться.Выпей дыханье из уст. Пусть телом тебя он покроет.Дай наслажденье ему — для женщин привычное дело.И о зверях позабудет, с какими он вырос в пустыне.Так приступай же. И пусть тебе ласки будут приятны.Грудь обнажила Шамхат, одеянья свои распахнула.Дикарь, к ней прильнув, позабыл все на свете.Oanou миновало ночей, им седьмая катилась на смену.Занят Энкиду Шамхат и с тела её не слезает.Утро настало, и взгляд свой он к стаду направил.Ужас в глазах у газелей, не узнающих собрата.Хочет он к ним подойти, но в страхе они разбежались.Ноги не держат Энкиду, не бегать ему, как бывало.Ибо, силу утратив, человеческий разум обрел он.Nae o ног он блудницы, словно покорный ягненок.— Слушай, Энкиду, — вещает она. — Ты богу красою подобен.Что тебе степь и трава, бессловесные дикие звери?Хочешь тебя отведу я в Урук несравненный [11]К дому владыки небесного Ану и к Гильгамешу?Мощью с ним пока ещё в мире никто не сравнился.Дружба тебя ожидает, какой ещё в мире не знали.Тотчас лицо просветлело Энкиду, и к дружбе он потянулся.— Что ж, я готов, — отозвался. — Веди к своему Гильгамешу.Neea его не пугает. И крикну я средь Урука:— Вот я, рожденный в степи, взращенный в стаде газельем.Мощь моя велика. Мне судьбы людские подвластны.Двинулись в путь на заре. А в Уруке в то самое утроЦарь пробудился на ложе, напуганный сновиденьем.— Нинсун, корова степная, — к богине он обратился,Сон непонятный и странный мне душу теснит и смущает.В сонме мужей незнакомых, средь звезд вдруг я оказалсяКто-то набросился сзади, и я почувствовал тяжесть,Тело могучего воина, словно из воинства Ану.Сбросить его я пытался, но были напрасны усилья.Град мой Урук пробудился вместе со всею округой.Люда такого скопленья я доселе не видел.Что до дружинников верных, они в ногах исполина.Вскоре и сам к нему всею душой потянулся.Трудно поверить, но брата мне он казался дороже.— Сон твой, о милый мой отрок, — богиня царю объяснила,Послан благими богами и пусть не внушает он страха.Муж, с каким ты боролся, он не из воинства Ану.Не небеса исполина — пустыня и горы взрастили,К мощи его прирожденной и я добавила силу,Чтобы к нему, как к супруге, ты всей прилепился душою,Чтобы и в счастье и в горе вы были всегда неразлучны.
Таблица II.
Временем тем же из степи Шамхат и Энкиду выходят,К дыму костра и к овинам, и к деревеньке пастушьейВидя гостей необычных, пастухи побросали работуИ окружили толпою шумливой Шамхат и Энкиду.Слышались речи: — Похож он на самого Гильгамеша.— Нет! Он немного пониже но костью, пожалуй, покрепче.Уж не Энкиду ли мы принимаем, рожденного степью?Как он могуч. Словно воин небесного царства.Вынесли хлеба гостям и поставили перед Энкиду.Он без внимания, словно бы бросили под ноги камень.Мех притащили с сикерой — к нему он не прикоснулся.Был не обучен еде он, в которой жизнь человека,И голова его от хмеля ещё не кружилась.— Ешь же, Энкиду, — Шамхат увещевала гиганта.Пей же сикеру, напиток зверью незнакомый.Хлеба отведал Энкиду, так что другим не досталось.Мех осушил глотком он единым, и душа разгулялась.Тело свое он ощупал и умастился елеем.Шерсть свою полотном добротным прикрыл он.Спать улеглись пастухи, отправился он на охотуЛьвов по степи погонять и волков, что овец истребляют.Утром в Урук несравненный ушли Шамхат и Энкиду.В стены вступил он, едва не разрушив ворота.Домы покинул народ и улицы града заполнил,Чтобы чудо узреть, шагающего исполина.Руки и ноги, подобные бревнам, какие привозятС гор Ливана далеких. А где же блудница,Где Шамхат, красотой которой гордилась Эанна?Словно ягненок, плетется она за Энкиду.Как жеребенок на поле за маткою-кобылицей.Вот и клич раздается, всему Уруку знакомый.Клич, при котором обычно мужья закрывали все двери,Чтоб на глаза Гильгамешу их жены не попадались.Настеж распахнуты двери и страхи былые забыты.Город у храма Ишхары застыл в ожидании битвы [12].Кто-то от полного сердца желает победы пришельцу.Может быть, время наступит, какого не чаяли люди,Может быть, новый правитель спокойнее прежнего будет,Женщин оставит в покое, каким-нибудь делом займется.Меж тем герои схватились, пытаясь друг друга осилить.Ноги от напряженья в землю ушли по колена.И земля застонала от боли, какой от рожденья не знала.Вздулись жилы на шеях и стало тяжелым дыханье.Капли соленые пота льются с лиц их потоком.— Что мы, подобно баранам, друг в друга лбами уперлись?Молвил властитель Урука и первым мышцы ослабил.И вот они друг против друга стоят, обсыхая на солнце.Нe только люди Урука, Шамаш, что землю обходит,От сотворения мира схватки подобной не видел.— Ты вразумил меня силой, — царь обратился к Энкиду.Прежде, признаюсь, в тщеславьи себе и не мыслил я равных.Силой равны мы, Энкиду, в равенство — дружбы основа.В день этот оба они перед ликом Нинсун появились— Мать, вот тот друг, о котором ты, сон разъясняя,Мне говорила недавно: Энкиду, рожденный пустыней,Равновеликий во всем мне и брата родного дороже.Вот он, не знающий рода, рожденный горами и степью.Но никому не сравниться с другом моим в целом мире.В голос заплакал Энкиду, услышав слова Гильгамеша.Слезы катились со щек, прожигая у ног его землю.— Что же ты плачешь? — спросил Гильгамеш у Энкиду.Что тебе в речи моей показалось обидным?— Я не обижен, — сказал Гильгамешу Энкиду.Время проходит. Безделием я недоволен.Силы мои иссякают. Не вижу я им примененья.— Прав ты, — сказал Гильгамеш. — Ведь о деле и я помышляю.Слушай: страна мне известна, на степи она не похожа.Высятся горы Ливана, покрытые кедровым лесом.Лес этот оберегает чудовищный воин Хумбаба [13].Необозримые горы. Никто в глубину не проникнет.Собрано зло в его теле. Давай, уничтожим ХумбабуИ зло изгоним из мира, и кедры также порубим.— Эти места мне знакомы, — Энкиду тотчас ответил.Там по соседству бродил я вместе со стадом газельим.Необозримый там лес. Никто в глубину не проникнетЗа ров, за границу лесную. Голос Хумбабы я слышал.Он урагану подобен. Уста же Хумбабы — пламя.Он смерть из уст выдыхает. Кто с ним захочет сразиться?— Этого я и желаю, — Гильгамеш ответил Энкиду.Ни лес меня не пугает, ни ров, что его окружает.В лес мы проникнем с тобою. Оружие есть боевоеТопор у меня, а другое мы мастерам закажем.И сломим, Энкиду, с тобою любую враждебную силу.Тотчас, голос возвысив, Гильгамеш призывает умельцев:— Вы, умельцы Урука, раздуйте горнила мехами.Пусть поднимается пламя, пусть видит его Хумбаба.Пусть расплавятся камни зеленые — те, что привозятНа кораблях из-за моря, пусть медь разливается в формыИ превратится в секиры, что нам по руке придутся.Царю поклонились умельцы, взметнулся огонь над Уруком.Издали город казался огромной пылающей печью.Узнав, что замыслил владыка, народ жилища покинул.Старцы шагали степенно, шествие возглавляя.Шум голосов на собраньи подобен был шуму ЕвфратаВ дни, когда льдины крошатся где-то в его истоках.— Слушайте, старцы Урука, — царь свой голос возвысил.Слушай, народ Урука. Хумбабу хочу я увидеть.Чье имя страны сжигает и сотрясает все горы.И среди кедров могучих хочу его одолеть яИ имя aicauneou Урука, — пусть мир это имя услышит.И мне поклонятся кедры, как пленников, вам их доставлюИ имя свое навеки прославлю среди народов.— Ты молод еще, владыка, — все разом ответили старцы.Следуешь зову сердца, с разумом не считаясь.Могуч и страшен Хумбаба, погибнешь в бою тяжелом.Ведь для него оружье твое, что кедровая хвоя.Бросив взгляд на Энкиду, старцам владыка ответил:— Старцы, на брата взгляните и свои оставьте волненья.С ним мне Хумбаба не страшен. Вместе добудем победу.Мне ли Хумбабы бояться, друга такого имея.Не одолеет один кручи, а двое взберутся.Скрученный вдвое канат разорвется не скоро.Сильного друга обрел я. Готов с ним идти на любого.
Таблица III.
