Коллектив авторов - Новая история стран Европы и Америки XVI–XIX века. Часть 1

Первым циклическим кризисом, продемонстрировавшим все эти особенности развития монополизированной экономики, был кризис 1907 г. Он завершил рекордно короткий трехгодичный цикл подъема и стал чрезвычайно разрушительным по уровню падения производства. В состоянии депрессии оказались целые отрасли. Толчком к нему послужил острый финансовый кризис, последовавший за биржевым крахом в США. Эта особенность имела важнейшие последствия: изменение инвестиционного климата вовлекло в кризис почти одновременно самые различные отрасли производства. В силу высокой интернационализации банковской сферы финансовый кризис в США вызвал цепную реакцию и в других ведущих странах Запада. Соответственно, циклический кризис 1907 г. начался почти одновременно в рамках всей мировой капиталистической системы и имел универсальную динамику. Синхронизация распространения кризисных явлений на различные отрасли и их проявления в разных странах, т. е. превращение циклических кризисов во всеобщие, мировые, стала отличительной чертой развития системы монополистического капитализма. В полной мере эта особенность проявилась уже после Первой мировой войны.

Кризис 1907 г. выявил и еще одну важную черту монополизированной экономики – несрабатывание обычного ценового механизма выхода из кризиса перепроизводства. Традиционно в условиях кризисной депрессии «выживали» наиболее мощные производители, обладающие финансовой базой, достаточной для продажи продукции по сниженным ценам. Это приносило минимальную прибыль, необходимую для обновления основного капитала, и оживляло потребительский спрос. В итоге циклические кризисы превращались в своего рода фильтры, приводящие к банкротству и «отсеиванию» наименее конкурентоспособных предприятий, к повышению общей капиталоемкости производства и новому витку его технической модернизации. Циклические кризисы последней трети XIX в. оказались наиболее болезненными для немонополизированного сектора экономики, проигравшего соперничество с более мощными монополиями. Но в 1907 г. в условиях кризиса оказалась уже преимущественно монополизированная экономика. Понижение цены ведущими производителями не имело в такой ситуации смысла с точки зрения укрепления их монопольного положения. Оно даже угрожало господству монополий, так как создавало предпосылки для возобновления внутриотраслевой конкуренции. Поэтому в условиях кризиса складывался потенциал хронического недостатка деловой активности. Монопольные производители были склонны скорее нести убытки из-за длительного хранения товарной массы, нежели реализовывать ее по сниженной цене. Параллельно на рынке происходило и устойчивое снижение совокупного спроса: промышленного – в связи с уменьшением потребности в сырье и оборудовании в условиях резкого падения уровня производства, и потребительского – в связи с сокращением платежеспособности населения в условиях массовой безработицы и сохранением высокого уровня цен.

Таким образом, монополизация экономики блокировала естественные механизмы рыночной саморегуляции. В условиях кризиса перепроизводства предложение и спрос на рынке оказывались «заморожены» на минимальном уровне. Складывались предпосылки необычайно длительной и разрушительной фазы депрессии, «ценовый» выход из которой был невозможен в условиях сложившейся экономической модели. Развитие индустриальной системы по пути увеличения рыночной свободы и независимости производителей подошло к такому порогу, за которым гипертрофированная реализация этого принципа, безраздельное господство монополий угрожали самим основам рыночной экономики. Антитрестовская политика, направленная лишь против наиболее жестких проявлений монополизма, не могла коренным образом изменить эту ситуацию.

Кризис 1907 г. впервые продемонстрировал всю опасность тотальной монополизации и необходимость вмешательства в рыночные отношения организованной силы, способной активно регулировать рыночное взаимодействие спроса и предложения. В такой роли могло выступить лишь государство. Однако рождение новой экономической стратегии в эти годы не произошло. Более того, полоса кризиса была пройдена неожиданно быстро, без длительной депрессии. Причиной стало изменение экономической конъюнктуры, связанное с новым витком гонки вооружений. Мир приближался к глобальной империалистической войне. Ведущие страны Запада начали реализацию грандиозных военных программ, принесших инвестиционный дождь в отрасли добывающей промышленности, машиностроение, ожививших прикладные научно-технические исследования и, в конечном счете, благодаря росту занятости и увеличению потребительского спроса, вызвавших общий подъем экономики. Следующий циклический кризис 1913 г. в такой ситуации превратился лишь в кратковременный локальный спад и был отмечен только по изменению отдельных показателей производственной статистики. Но оздоровление экономики в 1907–1913 гг. носило искусственный характер. Оно было неразрывно связано с милитаризацией и лишь откладывало решение структурных проблем монополистического капитализма на будущее.

К концу XIX в. основу «первого эшелона» мировой капиталистической системы по-прежнему составляли Великобритания и Франция. По типу общественного развития к ним были близки Нидерланды, Бельгия, Люксембург, Швейцария, а также Швеция и Дания. Не имея экономических, геополитических и культурных предпосылок для борьбы за лидирующие позиции в западном мире, эти «малые» страны достигли к началу XX в. вполне зрелых форм индустриальной организации. Особую группу, близкую к «первому эшелону», составили британские доминионы, Канада, Австралия, Новая Зеландия. Наконец, на рубеже XIX–XX вв. в группу стран «первого эшелона» стремительно входят и Соединенные Штаты Америки.

Стремительное наращивание темпов экономического роста на рубеже XIX–XX вв. позволило США не только закрепиться в группе ведущих стран, но и реально претендовать на роль ее лидера. Уже в 1860 г. США уверенно занимали второе место в мире по уровню промышленного производства (17 %), отставая лишь от Великобритании (36 %). В 1880 г. удельный вес американской и английской промышленности в мировом производстве сравнялся (по 28 %). В 1890 г. США обеспечивали уже 31 % мирового промышленного производства, накануне Первой мировой войны – 36 % (соответствующие показатели Великобритании – 22 % и 14 %). Триумф американской экономики был связан с целым рядом факторов. Завершение гражданской войны 1861–1865 гг. создало возможность для окончательного складывания единого общенационального рынка. Консолидация экономического пространства огромной страны, в свою очередь, позволила с максимальным эффектом использовать богатейшие природные ресурсы. Немаловажную роль сыграл и «человеческий фактор» – на рубеже XIX–XX вв. США принимали колоссальный приток иммигрантов, в том числе выходцев из развитых стран Европы. Промышленность получала квалифицированную и недорогую рабочую силу. Среди иммигрантов также было много способных предпринимателей, талантливых ученых и изобретателей. В то же время с 70-х гг. XIX в. в страну был ограничен въезд иммигрантов из Южной и Восточной Европы, России, Азии, которые в большинстве своем составляли неквалифицированную рабочую силу. К началу XX в. в США значительно увеличился и приток капиталов из Европы. Иностранные инвестиции превысили 3,4 млрд долларов.

Сосредоточение финансовых и трудовых ресурсов, использование мощной сырьевой базы позволило в кратчайшие сроки добиться фантастических темпов развития американской промышленности. К тому же большинство американских предприятий создавалось изначально на новейшей технологической базе, с учетом наиболее перспективных технических разработок. Именно в США впервые широко была внедрена конвейерная система. Активно шло внедрение в производство электрической энергии. Автомобильное производство становилось символом американской промышленной мощи. Столь же успешно развивалась и химическая промышленность, промышленная переработка нефти, станкостроение. Ускоренными темпами шел и процесс монополизации. Преобладающими формами монополистических объединений в США очень быстро стали тресты и концерны, сосредотачивавшие огромную производственную и финансовую мощь. Их отличительной особенностью стала значительная активность на мировом рынке, участие в создании транснациональных картельных организаций и синдикатов. Американский бизнес подавал пример во внедрении новейших методов организации производства и торговой деятельности. В начале XX в. в США возникают первые простейшие маркетинговые концепции, формируется понятие менеджмента как научно обоснованной системы управления производством. Нью-Йорк еще до Первой мировой войны превратился в признанный финансовый и деловой центр мира.