Империя свободы: История ранней республики, 1789–1815 - Гордон С. Вуд
Однако, как бы ни было распространено рабство в древнем и досовременном мире, включая ранний исламский мир, нигде не было ничего подобного африканскому плантационному рабству, которое развилось в Америке. В период с 1500 года до середины XIX века из Африки в Америку было привезено около одиннадцати или двенадцати миллионов рабов. Процветание европейских колоний в Новом Свете зависело от труда этих миллионов африканских рабов и их порабощённых потомков. Рабство существовало повсюду в Америке, от деревень французской Канады до сахарных плантаций португальской Бразилии.
Рабство в Новом Свете никогда не было монолитным институтом; оно различалось как в пространстве, так и во времени, и рабство в британской Северной Америке резко отличалось от рабства в остальной части Нового Света. В течение XVII и XVIII веков английские материковые колонии импортировали около двухсот тысяч африканских рабов, что составляет небольшой процент от миллионов, которые были привезены в колонии Карибского бассейна и Южной Америки, где смертность была ужасающей. На материковой части Северной Америки преждевременно умирало гораздо меньше рабов. Более того, к концу XVIII века рабы в большинстве английских материковых колоний размножались с той же скоростью, что и белые, уже будучи одними из самых плодовитых людей в западном мире.
Накануне революции белые североамериканские колонисты владели 460.000 афроамериканских рабов, что составляло примерно пятую часть всего населения. Большинство из них содержалось на Юге. В 1770 году в самой крупной колонии, Виргинии, насчитывалось около 188.000 чернокожих рабов, что составляло чуть более 40% от общего населения колонии в 447.000 человек. В 1770 году в Южной Каролине было самое высокое соотношение афроамериканских рабов к белым — 60%, или 75.000, от общего населения в 124.000 человек. В этих южных колониях рабство лежало в основе экономики. Отношения между хозяином и рабом служили стандартом для всех остальных социальных отношений.
Как и с самого начала XVII века, экономика Юга основывалась на производстве и продаже основных культур — экзотических сельскохозяйственных товаров, имевших особое значение на международных рынках. В каждом из доминирующих рабовладельческих районов Юга — Чесапикском и Лоукантри Южной Каролины — была создана своя собственная основная культура, адаптированная к климату и ландшафту: табак в Чесапике, рис и индиго в Южной Каролине.
Хотя оба основных продукта способствовали развитию плантационного рабского труда, они создали разные виды плантаций и разные системы рабства. Из-за особенностей производства табака плантации в Чесапике, как правило, были гораздо меньше по размеру и имели гораздо меньше рабов, чем плантации в Южной Каролине. Накануне революции менее 30 процентов рабов в Чесапикском регионе жили на плантациях с двадцатью и более рабами. Более трети рабов в Чесапике проживали на небольших плантациях с менее чем десятью рабами. Поскольку табак быстро истощал почву, небольшим плантациям и их рабочей силе в Вирджинии приходилось постоянно продвигаться на запад в поисках новых земель, что создавало нестабильность в жизни как рабов, так и хозяев.
Кроме того, табак не всегда ассоциировался с рабским трудом, и многие белые семьи в Чесапике, не владеющие рабами, продолжали выращивать его на протяжении всего XVIII века и далее. Следовательно, рабы в Чесапике жили в мире, окружённом белыми. Ни в одном графстве Вирджинии не было большинства чернокожих. Даже в тех графствах Вирджинии, где было больше всего рабов, по меньшей мере четверть домохозяйств вообще не владели рабами.
Рабство в Лоукантри было иным. Более 80% рабов в Южной Каролине жили на крупных плантациях, где было двадцать и более рабов. Лишь незначительная часть — 7% — жила на небольших плантациях, где было менее десяти рабов. В отличие от табака, выращивание риса требовало больших плантаций: две трети плантаций в Южной Каролине превышали пятьсот акров. Производство риса было более трудоёмким, чем выращивание табака. Один из наблюдателей Лоукантри в 1775 году отметил, что «труд, необходимый для выращивания [риса], подходит только для рабов, и я думаю, что это самая тяжёлая работа, которую я видел». В отличие от табака, рис не истощает почву, а необходимость попеременно затапливать и осушать рисовые поля приливными водами означала, что плантации Лоукаунтри обязательно располагались вблизи устьев рек. Следовательно, у рабов и их потомков в Южной Каролине было больше шансов оставаться на одной плантации в течение длительного времени, чем в Виргинии. К тому же вокруг них было меньше белых, чем в Чесапике. К 1790 году одиннадцать из восемнадцати сельских приходов каролинской Лоукантри были более чем на 80% черными.
Были и другие различия. Чесапикские плантации были гораздо более диверсифицированы, чем каролинские, многие из них выращивали пшеницу и другие продукты питания в дополнение к табаку. Более того, в течение десятилетий, предшествовавших революции, все больше плантаций в Вирджинии, например вашингтонская Маунт-Вернон, начали заменять табак пшеницей. Распространение пшеницы изменило характер навыков, необходимых рабам Чесапика. Они должны были научиться пахать и ухаживать за волами и лошадьми, что, в свою очередь, требовало выращивания сена и других кормов, а также удобрения земли.
К концу XVIII века пшеничные плантации в Вирджинии и Мэриленде превратились в высокоорганизованные предприятия, где рабы выполняли множество специализированных работ. Выращивая пшеницу вместо табака, плантаторы стали называть себя «фермерами», а их рабы стали не рабочими на плантациях, а сельскохозяйственными рабочими. Поскольку более диверсифицированное сельское хозяйство требовало меньше рабочей силы, многие фермеры Чесапика стали нанимать своих рабов. Эта практика, в свою очередь, навела некоторых жителей Верхнего Юга на мысль, что рабство со временем может быть заменено наёмным трудом.
Чесапикские рабы также занимались гораздо более разнообразными ремеслами, чем их собратья на глубоком Юге. Британский путешественник Исаак Уэлд отмечал, что ведущие плантаторы Чесапика «имеют почти всё, что только можно пожелать, в своих поместьях. Среди их рабов можно найти портных, сапожников, плотников, кузнецов, токарей, колесников, ткачей, кожевников и т.д.». В то время как рабы из Вирджинии, как правило, обеспечивали многие потребности своих плантаций, на глубоком Юге ситуация была иной. Рис был более прибыльной культурой, чем табак; на протяжении XVIII века прибыль от риса составляла от половины до двух третей годовой стоимости экспорта Южной Каролины. Как следствие, немногие плантации Южной Каролины были готовы
