Севостьянов Г.Н. - Москва - Вашингтон: Дипломатические отношения, 1933 - 1936

16 ноября Лой Гендерсон направил телеграмму госсекретарю Хэллу, в которой сообщал, что сложившаяся ситуация обусловлена в значительной степени тем, что американское правительство не учло позицию Кремля по вопросу уплаты долга и его взаимоотношения с другими странами касательно финансовой и технической помощи. По его мнению, проблема долгов могла быть урегулирована со временем, по мере укрепления экономики России. Официальные лица в Москве выразили глубокое разочарование по поводу того, что американское правительство не контактирует с советским правительством по проблемам, возникшим на Дальнем Востоке и в Европе. В беседах с сотрудниками посольства они оценивали политику нейтралитета как отказ США от сотрудничества с миролюбивыми государствами54. 28 ноября 1936 г. Лой Гендерсон посетил советского дипломата А.Ф. Неймана и информировал его о составлении сотрудниками посольства обзора американо-советских отношений за три года. При этом выявлены следующие основные негативные моменты: неудача попыток урегулировать вопрос о долгах; разное толкование Москвой и Вашингтоном действий Коминтерна; надежды на значительный рост торговли не оправдались. Со своей стороны А.Ф. Нейман выразил также неудовлетворение развитием советско-американских отношений в трех направлениях: Москву постигло разочарование вследствие неудачи привлечь США к борьбе за мир на Дальнем Востоке и в Европе; проблема получения кредитов осталась нерешенной; неурегулированными оказались вопросы о пропаганде. Главное — советское правительство возлагало большие надежды на возможность политического сотрудничества с США в вопросах обеспечения мира. Однако они приняли закон о нейтралитете. В стране взял верх изоляционизм, доминантой стала политика невмешательства в европейские дела, что свидетельствовало о сильных изоляционистских тенденциях в американском обществе, конгрессе и правительственных кругах. Беседа двух дипломатов отличалась откровенностью. Собеседники признали, что в дипломатии обеих сторон за истекшие три года было больше пассива, чем актива. Ряд важнейших вопросов оставался все еще неурегулированным и ждал своего решения. Кроме того, время выдвигало новые проблемы и требовало иного подхода к их оценке, поиска взаимовыгодных компромиссов и соглашений. Чувство неудовлетворенности побуждало к размышлениям и выработке конструктивных предложений. Одним из таких предложений, которое постоянно выдвигал полпред А.А. Трояновский, было налаживание научных и культурных связей между народами и странами. Однако руководители страны уделяли внимание главным образом политике, торговоэкономическим вопросам, недооценивая значение контактов творческой интеллигенции. Подтверждением служили многочисленные факты. Осенью 1935 г. Американо-русский институт в США (общество культурного сближения с СССР) обратился в полпредство с предложением организовать в Москве выставку работ выдающихся фотографов. Показ ее предусматривался в Лондоне, Париже, Берлине, Вене, Стокгольме и в других европейских столицах. Она представляла художественный и технический интерес. Генконсул в Нью-Йорке Жан Львович Арене поддерживал предложение института. Однако это встретило возражение. 16 ноября А.Ф. Нейман писал Аренсу, что вопрос о выставке решается в Инстанции. Прилагаются все усилия к ускорению прохождения этого вопроса56. Но пока ничего определенного нет. Оказалось, что среди предназначенных для выставки фотографий был обнаружен снимок беспризорных в Москве, который нельзя было показывать. 23 ноября 1935 г. замнаркома иностранных дел Н.Н. Крестинский обратился с письмом к секретарю ЦК ВКП(б) А.А. Андрееву с просьбой разрешить открыть выставку. Он писал, что "она являлась бы единственной для ближайшего времени манифестацией советско-американского культурного сближения. НКИД считал бы целесообразным принять предложение организаторов фотовыставки". Причем она не требовала никаких валютных расходов. Спустя четыре дня Нейман направил в ЦК партии еще одно письмо с просьбой разрешить организовать выставку цветной фотографии57. Достоин внимания и другой пример. Осенью 1935 г. писатели И. Ильф и Е. Петров посетили США. Они пробыли там четыре месяца. В начале 1936 г., полные огромных впечатлений, возвратились в Москву. Их пребывание в Америке было исключительно плодотворным. Они побывали во многих штатах и городах, осмотрели заводы, новостройки, национальные парки, встречались и беседовали со многими американцами. За четыре месяца они проехали 16 тыс. км, собрали большой литературный материал и о своих впечатлениях талантливо рассказали в известной книге "Одноэтажная Америка", которая пользовалась огромной популярностью. Это было поистине второе открытие Америки для советского читателя. Ильф и Петров даже осмелились написать Сталину о своих впечатлениях от поездки. "Американский уровень надо воочию увидеть, — говорилось в письме, — увидеть не только людям техники, инженерам, которых периодически посылают в Америку и которые в основном занимаются только вопросами техники, но и специально с этой целью посланным в Америку в качестве туристов... секретарям районных партийных комитетов... С какой быстротой пойдет повышение бытового уровня страны, если секретари райкомов своими глазами увидят и поймут, что это такое — массовое обслуживание потребителя, как выглядят газолиновая станция, кафетерий, гостиница, стандартная мебель, чистая скатерть, уборная, души, бетонная дорога, рейсовый автобус дальнего следования, десятицентовый магазин, идеально простая и деловитая обстановка контор, режим времени, грошовые, примитивные, но необыкновенно комфортабельные домики для туристов, справочное бюро и еще сотни необыкновенно важных вещей"58. Эти слова предопределили отношение руководителей государства к авторам письма, которое не случайно Сталин отправил руководителям НКВД. 7 января 1936 г. в генконсульстве в Нью-Йорке литературный критик Э. Уилсон рассказал о впечатлениях, полученных от 5-месячного пребывания в СССР. Он остался очень доволен и выразил сожаление, что американцы мало информированы о жизни русского народа59. Огромное впечатление произвела поездка в СССР на писателя Теодора Драйзера, который тепло вспоминал о ней60. 14 февраля 1936 г. генконсул Ж.Л. Арене в письме председателю комитета по искусству П.М. Керженцеву констатировал большой интерес представителей американского искусства к культурной жизни Советов. Многие из них обращались с просьбой посетить СССР61. 8 связи со 100-летней годовщиной со дня смерти А.С. Пушкина в США состоялись торжественные мероприятия, был создан юбилейный комитет, в который вошли видные политические и общественные деятели, представители творческой интеллигенции. Во многих университетах и городах были проведены собрания и вечера. Т. Драйзер выступил со статьей, посвященной поэзии Пушкина.

30 июня 1936 г. Трояновский обратился с письмом к Ворошилову с просьбой разрешить режиссеру Дж. Брайану приехать в СССР, где он уже неоднократно бывал, для создания фильма о Красной Армии62, полагая, что этот фильм вызвал бы интерес у американцев. Но Брайану было отказано. В сентябре 1936 г. в США состоялся международный энергетический конгресс с участием ученых из многих стран, но отсутствовала делегация СССР, так как политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение не участвовать в нем. "Это, несомненно, - отмечал полпред Трояновский, - отражается в политической области. Я думаю, что вопросу о престиже нашей великой страны должны уделять достаточное внимание". Затраты на это направление принесут плоды, и надо добиваться обеспечения нашего представительства на всех важных конгрессах и выставках, подчеркивал Трояновский63. 19 октября 1936 г. профессор С. Харпер в беседе с Нейманом поставил вопрос об обеспечении возможности приезда в СССР американских студентов для усовершенствования в русском языке и для работы в тех областях науки, в которых они специализируются. Этим интересуется и профессор Бернард Пэре из Англии. Говоря о развивавшихся культурных связях между СССР и США, нельзя не отметить одну негативную черту. Оказалось, что многие вещи династии Романовых — изделия из золота, бриллиантов, севрский фарфор, гобелены, сервизы были приобретены за бесценок А. Хаммером и его братьями. Также они покупали ценнейшие картины, получали право вывоза в США произведений русского искусства. В 1938 г. в Нью-Йорке состоялись торги под названием "Хаммеровская коллекция русских императорских сокровищ из Зимнего Дворца, Царского села и других великолепных дворцов". Скупкой культурных ценностей, являвшихся национальным достоянием, занимались также Рокфеллер и Э. Меллон. Больше всего пострадал Эрмитаж. Как видно, научные и культурные связи между СССР и США развивались с преодолением больших трудностей. Руководство обеих стран недооценивало их значение и не склонно было поддерживать. Да и туристические поездки не всегда поощрялись, напротив, под всяким предлогом во многих случаях отклонялись. Наглядным примером может служить неудавшаяся идея полпреда Трояновского о визите бывшего командующего американскими экспедиционными войсками на Дальнем Востоке. В мае 1936 г. Трояновский в очередной раз предложил руководству страны пригласить генерала Гревза в Москву и разрешить ему посетить Дальний Восток. К этому времени генерал закончил большую работу о задолженности Советского Союза. Его цифровые данные показывали, что СССР ничего не должен США. Генералу приходили письма с угрозами от белогвардейцев, он даже получил вызов на дуэль. В связи с этим достоин упоминания и следующий факт. 10 апреля 1936 г. Литвинов обратился к Сталину (копия Молотову) по поводу предложения Академии политических и социальных наук США дать согласие быть членом совещательного совета Академии. Она насчитывала восемь тысяч членов из всех стран мира. Совет ее состоял из 26 членов, среди них были Эдуард Бенеш, лорд Сноуден, голландский премьер-министр Вернер Зомбарт и другие. Академия занималась обсуждением важных социальных, политических и международных вопросов. Ежегодно в апреле она проводила трехдневное собрание, издавала раз в два месяца журнал. Сам Литвинов положительно отнесся к этому предложению и просил согласия у Сталина. Но ему было отказано. Литвинова приглашали быть членом комитета по сооружению в Париже памятника Томасу Пэну по случаю двухсотлетия со дня его рождения. Президентом комитета был Эдуард Эррио. Но ему также было рекомендовано воздержаться64. Такова была в значительной степени линия правительства, с которой не всегда соглашался Литвинов. Полпред Трояновский призывал НКИД побыстрее принять меры к улучшению информации общественности США об СССР, о культуре и жизни его народа. Свое большое письмо от 2 апреля он заканчивал грустными словами: "Я думаю, что мы заморозили все наши отношения с Соединенными Штатами и что нужно как-то из этого положения выйти и начать большую работу"65. Пессимистическая оценка состояния советско-американских отношений разделялась многими и в Москве, где были заняты поисками их улучшения. Определенные надежды связывались с прибытием нового посла Дэвиса. А в целом общее настроение было высказано Литвиновым, когда он в доверительной беседе с профессором Самуэлом Харпером с сожалением заметил: "Да, мы всегда ожидали больше, чем следовало, от Америки". Это было близко к истине. А как в Вашингтоне относились к вопросу о научных и культурных связях? Американский исследователь Дж. Парке, специально изучая эту тему, отмечает, что, несмотря на сохранение прежних объемов туристических поездок в СССР и усилия Американо-русского института по организации взаимных визитов ученых, деятелей культуры и искусства, заметного роста контактов в области культуры после признания Советского Союза не произошло. Он констатирует, что одна из причин этого — "пассивная позиция Вашингтона".