История религий - Митрополит Иларион (Алфеев)
Как говорилось в предыдущей главе, деление общества на страты присутствовало уже в ведийский период. По крайней мере четыре варны (санскр. varṇ — «качество») упоминается в известном гимне Ригведы — Пуруша-сукте (Ригведа X, 90). В более позднюю эпоху усложнения ритуала, требовавшего особых знаний и умений от своего совершителя, внутри общества сформировался особый класс людей — пурохитов (санскр. purohita — «сидящий впереди»). На базе этой социальной группы возникла впоследствии варна брахманов (санскр. brahman — «ритуал», «богослужение»)[377] — профессиональных жрецов, поэтов, знатоков священных текстов и ритуалов.
Небезынтересна этимология слова brahman. Вероятнее всего, оно происходит от корня brh со значением «разбухать», «расти». Существуют разные этому толкования. По одной из версий, брахман означает святую молитву, которая, вырастая, как бы «разбухая», становится реальной действующей в природе силой — силой, меняющей волю богов[378].
Положение брахмана в социально-экономическом плане было совершенно исключительным. В первую очередь это проявлялось в огромном почете и уважении, которым пользовались брахманы у населения. Ригведа, в частности, предписывает даже царю оказывать должное почитание брахману, ибо:
«Только тот царь живет благополучно в своем доме,
Для того набухает всегда жертвенное питье,
Перед тем сами склоняются племена,
У кого брахман идет впереди».
(Ригведа IV 50, 8)[379]
Вместе с тем возвышению и благополучию брахманов в значительной степени способствовало покровительство светской власти, представленной в древнем индийском обществе в виде варны кшатриев (санскр. kṣatriya — «власть», «господство»). К данной варне относились аристократы, прежде всего цари, удельные князья и родовитые люди.
Все остальные представители общества именовались «народом», то есть вайшья (санскр. vais'ya).
Изначально принадлежность к той или иной социальной прослойке не закрывала для человека возможность попасть в другую социальную группу, если он обладал соответствующими качествами, талантами и способностями. В одном из текстов Ригведы говорится: «Я — поэт, папа — лекарь, мама возится с мельницей» (IX, 112, 3)[380]. Такая первоначальная гибкость социальной иерархии[381] со временем исчезла и уже в эпоху брахманизма переросла в жесткую и закрытую классовую структуру с полным отсутствием системы социальных лифтов.
Четвертый класс населения именовался шудры (санскр. sudra — «слуга»). Вероятно, его составили представители неиндоевропейских племен, живших на обширных пространствах Индостана к моменту прихода ариев.
Прежде всего это были дравиды[382] — носители угасавшей протоиндийской цивилизации. Дравидийские племена были завоеваны, до некоторой степени порабощены и тем самым частично ассимилированы с пришлым индоевропейским населением.
Те автохтонные народности, которые сохранили независимость от белокожих (арийских) завоевателей и не приняли созданную ими социальную структуру, получили название панчамов (санскр. pañcama — букв. «пятые»). Их участь в позднейшем индийском социуме была незавидной. Панчамы составили самые низы общества, стали изгоями, в частности «неприкасаемыми», то есть людьми, не входящими ни в одно из сословий и ни в одну из четырех варн.
Священные тексты брахманизма
В эту же эпоху наряду с окончательным оформлением варн в X–VI веках до н. э. появляется новый тип текстов — брахманы (санскр. brāhmaṇa). Тексты возникли, несомненно, в жреческой среде, хранившей ведическую традицию и передававшей ее из поколения в поколение. Неслучайно и название текстов совпадает с наименованием этой варны.
Содержание брахманов соотносится непосредственно с ритуалом. Брахманы являлись дополнением и одновременно комментарием Вед. В них подробно описывался алгоритм совершения жертвоприношений, а также предлагалась мифологическая и символическая трактовка совершаемых действий.
Точное количество текстов данного характера, существовавших в период брахманизма, определить едва ли возможно. До нашего времени дошли далеко не все брахманы, однако даже сохранившиеся дают представление о многочисленности появившихся в данный период произведений. Каждая брахмана дополняет одну из четырех Вед и традиционно соотносится с одной из религиозных школ — шакх (санскр. s'ākhā — «ветвь»).
Самым известным из подобных произведений является Шатапатха-брахмана (санскр. s'atapathabrāhmaṇa — букв. «Брахмана тысячи путей»), примыкающая к Яджурведе.
В тесной связи с книгами-брахманами находятся тексты еще одного типа, которые традиционно именуют араньяки (санскр. āraṇyaka — букв. «лесные»). Наименование данных произведений указывает, что они созданы по большей части лесными аскетами и в первую очередь для таких же подвижников, как и они.
Довольно значительная часть араньяков относится к литургической тематике. Вопросы правильного совершения и должного понимания мистической сути жертвоприношений остаются крайне важными для авторов этих текстов. Показательно, что здесь получает развитие концепция внутренней жертвы, приносимой подвижниками.
Следует иметь в виду, что подвижником в определенной период своей жизни (как правило, на склоне лет) мог стать фактически любой представитель трех высших варн. В соответствии с устоявшейся к тому времени традицией в преклонные годы человек мог удалиться от семейных и общественных дел и принять на себя подвиг аскетического делания. Существовали и существуют в измененном виде до сего дня специальные места — «пустыни», предназначенные для своего рода общин отшельников, именовавшихся ашрамами (санскр. ās'rama — «защита»). В эпоху брахманизма они располагались чаще всего в отдаленных от городов и поселений местах. Как правило, поселение там человека не означало необратимого изменения стиля его жизни, однако считалось делом похвальным и достойным подражания.
Наиболее интересный в отношении метафизических представлений пример являет Айтарея-араньяка[383]. Текст содержит размышления относительно начала бытия Вселенной, а также о природе человека и его месте в Универсуме.
Непосредственным продолжением и восполнением араньяков стали упанишады (санскр. upaniṣad — букв. «сидеть возле»). Этот ряд книг, восходящих к тому же периоду, завершает собой корпус священных текстов шрути.
Название «упанишады» содержит в себе отсылку к способу их изложения. «Сидеть возле» (или по другому варианту — «сидеть у ног») означает внимательно слушать слова старшего, поучающего. Таким образом, формой упанишад является, как правило, передача беседы или диалога между младшим и старшим. Ими могут быть учитель и ученик, отец и сын, муж и жена, властитель и подданный. В древности синонимом термина «упанишады» являлся термин «веданты» (санскр. vedānta — букв. «завершение Вед»).
Внутри каждого текста упанишад, а равно и их группы, отсутствует строгая системная организация. Основная задача упанишад состоит не в последовательном и дифференцированном изложении стройного учения, а в погружении читателя в атмосферу брахманической религиозности.
Общее число упанишад превышает 200. Самыми авторитетными считаются 108 из них. Время их составления — от VIII века до н. э. (ранние)[384] до I века н. э. (поздние).
Наиболее известные из них следующие:
— Брихадараньяка, Чхандогья, Тайттирия, Айтарея, Каушитаки, Кена (самые древние, относящиеся к так называемой древней прозе);
— Иша, Катха, Мундака и Шветашватара («Стихи упанишад»);
