Лебедева Н.С. - Hюрнбергский процесс. Сборник материалов в 8 т. Т. 8 (1999)
Когда германский народ в порядке выполнения Версальского мирного договоре разоружился, он по праву мог ожидать, что и страны-победительницы начнут разоружаться соответственно взятым ими на себя по договору обязательствам. Этого не случилось. И не подлежит сомнению, что отказ в равноправии, а денном случае отказ этих стран от своего разоружения, был одной из основных причин подъеме национал-социализме в 1931 и 1932 годах.
30 января 1933 г. Адольф Гитлер был назначен президентом Гинденбургом на пост имперского канцлера и получил задание сформировать новое правительство...
Я уже заявил от имени подсудимого Гессе, что он берет не себя полную ответственность за все законы и приказы, которые были подписаны им в качестве заместителя фюрере и в качестве имперского министре или же члене совете министров по обороне империи. Я отказался от представления доказательств по тем пунктам обвинения, которые затрагивают только внутренние дела Германской империи как суверенного государстве и не находятся ни в какой связи с преступлениями против мира и с преступлениями против законов и обычаев ведения войны, о которых говорится в Обвинительном заключении. Поэтому и сейчас я остановлюсь только на тех законах и государственно-правовых и политических мероприятиях, которые имеют какое-либо отношение к пунктам обвинения и к общему плану или заговору, о которых говорит Обвинительное заключение.
Обвинительное заключение ставит подсудимому Рудольфу Гессу в вину то, что он будто бы способствовал военной, экономической и психологической подготовке войны и принимал участие в политическом планировании и подготовке агрессивных войн. В доказательство этого утверждения обвинение указало на тот факт, что подсудимый Рудольф Гесс как имперский министр без портфеля 16 марта 1935 г. подписал закон о создании вооруженных сил. Этим законом в Германии вновь вводилась всеобщая воинская повинность и устанавливалось, что немецкая сухопутная армия в мирное время будет состоять из 12 корпусов и 36 дивизий.
Введение всеобщей воинской повинности законом от 16 марта 1935 г., по-видимому, рассматривается в Обвинительном заключении не как наказуемое само по себе действие, а как часть того общего плана, который, по утверждению обвинения, был направлен на совершение преступлений против мира, против законов и обычаев ведения войны и против человечности...
Гесс обвиняется еще в том, что он лично в качестве заместителя фюрера создал заграничную организацию НСДАП, союз немцев на Востоке, германо-американский союз и германский иностранный институт. Документы, представленные обвинением по этому вопросу, не содержат доказательств того, что сам Гесс давал этим организациям указания или приказы о проведении деятельности, сходной с деятельностью «пятой колонны»... Обвинение не представило также доказательств и того, что названные организации в действительности занимались подрывной деятельностью в иностранных государствах. Эти обстоятельства делают излишним более подробное исследование деятельности перечисленных организаций, тем более что нет никаких данных, свидетельствующих о том, что имелась какая-либо причинная связь между задачами и функциями этих организаций и теми событиями, которые в 1939 году привели к развязке войны.
При помощи большого количества документов обвинение пыталось далее доказать, что подсудимый Гесс принимал решающее участие в оккупации Австрии 12 марта 1938 г. Я не намереваюсь останавливаться на деталях истории аншлюса и давать правовую оценку фактам, которые в 1938 году действительно привели к присоединению Австрии к Германской империи...
Что же касается участия подсудимого Рудольфа Гесса и национал-социалистской партии в осуществлении аншлюса, то и по этому вопросу представленные доказательства показывают, что присоединение Австрии было событием, не имевшим ничего общего с национал-социалистской партией в империи как таковой. В этой связи достаточно сослаться на показания, данные подсудимым Герингом, а также на показания доктора Зейсс-Инкварта, из которых следует, что вопрос аншлюса был решен исключительно империей, то есть государственной властью, a не партией. Если останутся еще какие-либо сомнения по этому поводу, то они будут устранены представленным обвинением документом США-61 (ПС-812).
Здесь речь идет о письме гаулейтера Зальцбурга доктора Фридриха Райнера, направленном им 8 июля 1939 г. имперскому комиссару Йозефу Бюркелю, в котором, между прочим, говорится:
«...Вскоре после прихода к власти в Остмарке[23] Клаузнер, Глобочник и я вылетели в Берлин для того, чтобы сделать доклад заместителю фюрера, члену партии Рудольфу Гессу о событиях, приведших к захвату власти...».
Такой отчет был бы, разумеется, излишним, если бы заместитель фюрера сам непосредственно и решающим образом принимал участие в разрешении вопроса об аншлюсе. Я напоминаю об этом не для того, чтобы привести причины, оправдывающие или извиняющие подсудимого Рудольфа Гесса. Я устанавливаю это исключительно в интересах исторической истины. Теперь я перехожу к вопросу о присоединении Судетской области...
Когда вопрос об аншлюсе в отношении Австрии был разрешен, нельзя было избежать того, чтобы положение судетских немцев в будущем — они насчитывали все же 3,5 миллиона человек и их принадлежность к германской нации не подлежала сомнению — было подвергнуто пересмотру. Я не собираюсь с фактической и с юридической точек зрения отдельно рассматривать все вопросы, связанные с присоединением Судетской области к империи. Однако, учитывая, что обвинители в представленных ими Суду судебных выдержках по делу подсудимого Гесса останавливались на судетско-немецком вопросе и предъявили несколько документов в качестве доказательств, необходимо все же кратко остановиться на этом. В документе ПС-3258 (ВБ-262), представляющем собой речь заместителя фюрера на конференции заграничной организации НСДАП 28 августа 1938 г., он останавливается только в общих выражениях на судетско-немецком вопросе. Остальные представленные обвинением документы — США-126 (ПС-3061) и США-26 (ПС-388) не содержат ничего, что давало бы основание судить о решающей роли подсудимого Рудольфа Гесса в разрешении судетско-немецкого вопроса. Однако степень его участия можно и не подвергать рассмотрению, так как аншлюс Судетской области сам по себе ни в коей мере не является действием, наказуемым на основании международного права. Ведь присоединение Судетской области было произведено не на основании односторонних действий Германии и не на основании договора между Германской империей и Чехословацкой республикой, который, возможно, мог бы показаться сомнительным. Аншлюс произошел на основании соглашения, которое было заключено 29 сентября 1938 г. в Мюнхене между Германией, Соединенным Королевством Великобританией, Францией и Италией. В этом соглашении были предусмотрены и детально сформулированы условия вывода войск из области, уступаемой Германии, и постепенного занятия ее немецкими войсками. Окончательное установление границ было произведено международным комитетом. Не вдаваясь в детали соглашения, можно с уверенностью сказать, что этот договор был заключен на основании свободного волеизъявления и все его участники питали надежду, что он будет основой или, по крайней мере, важной предпосылкой для улучшения международных отношений в Европе.
Я перехожу теперь к другому пункту обвинения. Как в Обвинительном заключении, так и в материалах индивидуального обвинения, предъявленных обвинителями, подсудимому Рудольфу Гессу вменяется в вину то, что он участвовал в развязывании войны; на него возлагается ответственность за это. Действительно, подсудимый Гесс во многих речах высказывался по вопросу о Польском коридоре и проблеме вольного города Данцига. Однако прежде всего необходимо сказать следующее. Путем создания Польского коридора было нарушено не только право народа на самоопределение, потому что таким образом более миллиона немцев попало под польское господство, но, кроме того, в результате раздела государственной территории Германии на две территории, полностью отделенные друг от друга, было создано положение, которое не только противоречило экономическому смыслу, но и стало с первого же дня причиной постоянных трений и инцидентов. Начиная со дня подписания Версальского мирного договора, требования о ревизии этого договора именно по вопросу о Польском коридоре не замолкали никогда. В Германии не было ни одной партии и ни одного правительства, которые не признали бы и не требовали бы необходимости ревизии договора прежде всего по этому пункту.
Не подлежит никакому сомнению, что, если уж Польша при всех обстоятельствах должна была получить свободный доступ к Балтийскому морю, — эту проблему можно было бы разрешить разумнее, чем путем создания так называемого Коридора и вызванного этим раздела Германской империи на две совершенно изолированные территории. То же относится и к вопросу о положении свободного города Данцига с точки зрения международного и внутригосударственного права. Нет необходимости в том, чтобы здесь детально останавливаться на тех фактах, которые с течением времени создавали все большие трудности и, в конце концов, привели к такому состоянию, которое сделало необходимым изменение положения чисто немецкого города в международно-правовом и внутригосударственном отношении.
