Уинстон Черчилль - Вторая мировая война (Том 1-2)
Дакарский эпизод заслуживает внимательного изучения, ибо он является яркой иллюстрацией не только непредвиденных случайностей войны, но и переплетения военных и политических сил и трудности десантных операций, особенно в тех случаях, когда участвуют несколько союзников. Широкой публике этот эпизод казался вопиющим образцом просчета, путаницы, нерешительности и неразберихи. В Соединенных Штатах, где он вызвал особый интерес ввиду близости Дакара к Американскому континенту, поднялась буря резкой критики. Австралийское правительство было встревожено. В самой Англии раздавалось много недовольных голосов по поводу неправильного руководства военными действиями. Я, однако, решил, что не следует давать никаких объяснений, и парламент согласился со мной.
Хотя мы потерпели неудачу в Дакаре, нам удалось остановить дальнейшее продвижение французских крейсеров и сорвать их решительные усилия привлечь на свою сторону гарнизоны во Французской Экваториальной Африке. Через две недели генералу де Голлю удалось укрепиться в Дуале (в Камеруне), которая стала местом сплочения сил сторонников Свободной Франции. Благодаря тому, что силы Свободной Франции взяли под свой контроль Центральную Африку, их деятельность в этих районах сыграла свою роль не только в пресечении проникновения вишистской заразы, но и в развитии в дальнейшем нашего трансконтинентального воздушного пути из Такоради на Средний Восток.
Глава десятая Миссия Идена (Октябрь 1940 г.)
В начале октября здоровье Чемберлена заметно ухудшилось. Операция, которой он подвергся в сентябре с целью исследования и после которой так мужественно вернулся к исполнению обязанностей, показала врачам, что у него рак и что излечение хирургическим путем невозможно. Теперь ему стало известно истинное положение дел, и он понял, что никогда не сможет вернуться к работе. Поэтому он вручил мне заявление об отставке. Под давлением событий я счел необходимым произвести перемещения в правительстве, о которых упоминалось выше. Сэр Джон Андерсон стал лордом -- председателем совета и председательствовал на заседаниях правительственного комитета по внутренним делам. Герберт Моррисон сменил его на посту министра внутренних дел и министра внутренней безопасности, а сэр Эндрью Данкен стал министром снабжения. Эти перемещения вступили в силу 3 октября.
Чемберлен счел также необходимым покинуть пост лидера консервативной партии, и мне было предложено занять его место. Мне пришлось задать себе вопрос, по которому все еще могут быть различные мнения, -- совместимо ли руководство крупнейшей партией с постом премьер-министра правительства, состоявшего из представителей всех партий и официально поддерживаемого ими, постом, который я занимал с санкции короля и парламента. Я не сомневался в ответе. Консервативная партия обладала весьма значительным перевесом в палате общин над всеми остальными партиями, вместе взятыми. В условиях войны было невозможно в случае разногласий или тупика решить дело путем выборов. Я не мог бы вести войну, если бы мне приходилось в неизбежные дни кризиса и во время долгих лет неблагоприятной и трудной борьбы заручаться согласием не только лидеров двух партий меньшинства, но и лидера консервативного большинства. Кто бы ни был избран на этот пост и каким бы бескорыстным ни был этот человек, он обладал бы подлинной политической властью. На мне же лежала бы только ответственность за исполнительную власть.
В мирное время эти доводы не применимы в такой степени, но не думаю, чтобы я мог успешно пройти через такое испытание во время войны. Кроме того, в части моих отношений с лейбористской и либеральной партиями в коалиции для меня всегда было чрезвычайно важно, что в качестве премьер-министра, а в ту пору и лидера крупнейшей партии я не зависел от их голосов и мог в крайнем случае продолжать вести дела в парламенте без них. Я поэтому принял пост лидера консервативной партии, который мне усиленно предлагали, и уверен, что без этого и без той стойкой преданности, которую он обеспечивал, я не мог бы выполнять свои обязанности до победы. Лорд Галифакс, который, скорее всего, был бы избран партией в случае моего отказа занять этот пост, сам внес предложение, которое было единогласно принято.
* * *
Лето проходило, принося тяжелые сокрушительные удары, но в то же время усиливая уверенность в том, что мы выдержим. Осень и зима поставили перед нами уйму осложнений, менее опасных, но более головоломных. Угроза вторжения определенно ослабела. Воздушная битва за Англию была выиграна. Мы отвратили удар немцев. Армия метрополии и войска внутренней обороны стали гораздо мощнее. Штормы, обычные во время октябрьского равноденствия, бушевали в Ла-Манше и Ирландском море. Все доводы, в которых я раньше черпал утешение, оправдались и подкрепились. На Дальнем Востоке опасность объявления войны Японией, по-видимому, уменьшилась. Японцы выжидали, чтобы посмотреть, как пойдет дело с вторжением, но ничего не произошло. Японские милитаристы хотели действовать наверняка. Но на войне редко можно действовать наверняка. Если они не сочли целесообразным нанести удар в июле, то зачем им осуществлять это теперь, когда положение Британской империи стало более отрадным и устойчивым и международная обстановка была менее благоприятна для них? Мы чувствовали себя достаточно сильными, чтобы вновь открыть Бирманскую дорогу по прошествии трехмесячного срока, на который она была закрыта.
* * *
Эти благоприятные события в противоположных концах мира подготовили почву для более решительных действий на Среднем Востоке. Пришлось напрячь каждый нерв, чтобы добиться успеха в борьбе против Италии, действия которой были более медленными, чем я ожидал. Генерал Уэйвелл получил сильные подкрепления. Два бронетанковых полка прибыли в Пустыню. Генерал Мэйтлэнд Вильсон, который командовал Нильской армией, как ее теперь называли, составил себе высокое мнение о возможностях "Матильды" -- так солдаты прозвали пехотные танки. Наши оборонительные позиции в Мерса-Матрухе были теперь гораздо прочнее, и, хотя я этого еще не знал, у штабных офицеров и плановиков в штабе средневосточного командования начали появляться новые идеи. Очевидно, нашей очередной задачей было укрепление сил на Среднем Востоке и особенно в Западной Пустыне как английскими, так и индийскими войсками.
Я очень тревожился за Мальту. По всем этим вопросам я настойчиво обращался к генералу Уэйвеллу и военному министру как непосредственно, так и через начальников штабов.
Премьер-министр -- генералу Исмею для комитета начальников штабов
13 октября 1940 года
"1. Первоочередной задачей является укрепление Мальты:
а) путем доставки туда тем способом, каким будет удобнее, новой партии самолетов "харрикейн";
б) путем немедленной подготовки конвоя, который должен доставить возможно больше зенитных орудий, а также пехотные подразделения и батарею; насколько мне известно, можно выделить еще один военный транспорт;
в) путем освобождения еще одного или лучше двух батальонов от несения полицейских обязанностей в зоне пролива или в Палестине и доставки их на Мальту, когда флот в следующий раз совершит переход туда из Александрии. В последней оценке положения генералом Добби 1 подтверждается острая необходимость усиления гарнизона. Должны быть приложены все усилия, чтобы удовлетворить его потребности, исходя из того, что, как только Мальта станет шипом в боку Италии, против нее могут быть брошены неприятельские войска. Поэтому переброска этих подкреплений должна предшествовать каким бы то ни было активным действиям с Мальты;
г) даже три пехотных танка на Мальте имели бы большое значение не только для практической обороны, но и в качестве сдерживающего фактора, коль скоро стало бы известно, что они находятся там. Несколько макетов танков можно было бы также выставить там, где их можно заметить с воздуха.
2. Прежде чем посылать флот на Мальту, надо усилить там противовоздушную оборону. Однако посылка кораблей -- весьма необходимый и исключительно выгодный шаг. Я приветствую возможность размещения даже легких кораблей в мальтийских водах, так как они немедленно увеличат ее безопасность".
1 Губернатор острова Мальта.
* * *
Тем временем Иден предпринял поездку на Ближний Восток. На него "глубокое впечатление произвели быстрые успехи недавно начатого укрепления обороны Гибралтара", которое, по его словам, "проводилось энергично, решительно и инициативно". Моральное состояние войск было высоким, и гарнизон был уверен в своих силах. Идена больше тревожило положение на Мальте, и он настаивал на посылке туда по крайней мере еще одного батальона и батареи 87,6-мм орудий, разумеется, наряду с дальнейшей посылкой подкреплений для военно-воздушных сил. Губернатор генерал Добби считал важным избегать на Мальте до апреля 1941 года наступательной тактики, которая могла 'бы вызвать ответные меры; к этому же сроку должны были быть выполнены различные программы переброски подкреплений самолетов и зенитных орудий.
