Фердинанд Грегоровиус - История города Рима в Средние века
Каждый день в ворота Рима входили новые пилигримы. Одни из них производили на зрителя впечатление истинно благочестивых людей, другие же поражали своим нищенским и диким видом. Многие из них были заклеймены самыми гнусными преступлениями. Современные общественные условия требуют удаления преступника из общественной среды и охраняют честных людей от соприкосновения с ним; в целях наказания и исправления преступник обрекается на уединение. В Средние века происходило противоположное: совершивший преступление отсылался в мир. Епископ выдавал преступнику свидетельство, которым открыто удостоверялось его преступление, убийство или кровосмешение и предписывалось отправиться в путь, причем точно устанавливались свойства и продолжительность путешествия; это же свидетельство служило преступнику легитимацией, дававшей ему некоторые права. С таким удостоверением от епископа о преступлении преступник путешествовал как с настоящим паспортом, выданным начальством, и на пути предъявлял это удостоверение аббатам и епископам всех тех мест, по которым ему доводилось проходить. Благодаря такому письму епископа, вместе и отлучающему и рекомендательному, преступник повсюду пользовался гостеприимством и мог без всяких забот следовать от одного этапа до другого, вплоть до назначенной ему конечной цели путешествия. Уголовный кодекс Средних веков представляет поразительное смешение самого грубого варварства и ангельской кротости. Великие начала христианства, которыми требовалось щадить падших и со всей любовью давать им возможность примирения с собою и обществом, пришли в столкновение с гражданским строем общества. В ту же самую эпоху, в которую по решению священных соборов государственному преступнику полагалось подвергнуться ослеплению или проехать по городу на осле, пораженном паршой, убийце отца или матери вручался паспорт пилигрима, и фурии мести уже не должны были следовать за ним, как за Орестом. В Рим, как в великий refugium peccatorum, стекались виновники всевозможных преступлений. История паломничества могла бы быть вместе и историей уголовных деяний того времени. Часто можно было видеть ужасающие сцены: одни богомольцы, как кающиеся индусы, имели на себе цепи; у других, полуобнаженных, на шее или на плече был надет закованный железный обруч. То были убийцы своих родителей, братьев или детей, совершившие путешествие в Рим в таком виде по приказанию того или другого епископа. С воплем бросались они на землю у подножия гробниц, бичевали себя, выкрикивали молитвы и приходили в экстаз; некоторым из них удавалось при этом разбивать свои оковы о мрамор гробницы мученика. Так как свидетельство, выдававшееся преступнику, обеспечивало ему существование, то нередко под маской самого ужасного преступника скрывался простой мошенник, искавший веселых приключений и наживы. С фальшивыми свидетельствами такие люди переходили из страны в страну, возбуждая к себе в доверчивых людях сострадание, и кормились в аббатствах и пристанищах для пилигримов. Другие изображали из себя бесноватых, бегали по городам, проделывая всякие чудовищные телодвижения и повергались на землю перед образами святых в монастырях; когда же от взгляда на эти образа или прикосновения к ним такие мнимые больные выздоравливали, обрадованные монахи щедро одаряли их; получив подарки, мнимый больной уходил и повторял свою игру где-нибудь в другом месте. Григорию IV приписывается установление для всего Запада праздника Всех Святых; празднование это было связано с Пантеоном и было назначено на 1 ноября. Перенесение мощей апостола Марка в Венецию могло послужить для Григория поводом к устройству новой базилики имени этого апостола под Капитолием, тем более что сам он был кардиналом этой церкви. Первоначально эта древняя базилика была посвящена папе Марку, а не евангелисту Марку. В настоящее время вид церкви иной; сохранились только мозаики абсиды: благословляющий Христос; следа от него папа Марк, св. Агапит и св. Агнесса; справа – св. Фелициссим, евангелист Марк и Григорий IV, приносящий церковь. Стиль мозаики тот же, что и в мозаике Пасхалия, но с некоторыми отступлениями. Пальм нет; фигуры бессмысленно поставлены на пьедесталы с надписями; птица феникс помещена под пьедесталом изображения Христа.
Великая заслуга Григория IV перед Римом заключается в том, что он восстановил Trajana, или саббатинский водопровод, который уже был однажды восстановлен Адрианом I, но затем опять разрушился.
Уделил внимание Григорий IV также и обработке земли в Кампаньи. Восстания, происходившие при Льве III, обратили многие домены в развалины, в том числе и Галерию, основанную Адрианом по дороге, ведущей в Порто. Григорий восстановил эту колонию. Основателя Новой Остии должно было волновать заселение этой местности, и потому он устроил здесь колонию Draco с прекрасной дачей для себя, украшенной портиком. Между прочим, упоминание о папской вилле здесь приводится впервые.
Григорий IV умер, по свидетельству церковного историка, 15 января 844 г.
Глава III
1. Сергий II, папа. – Король Людовик приезжает в Рим. – Его коронование; его раздоры с папой и с римлянами. – Сиконольф в Риме. – Вторжение сарацин; они грабят базилики Св. Петра и Св. Павла. – Смерть Сергия II в 847 г.
Вскоре затем Рим охватило волнение, вызванное несогласием, которым сопровождались выборы папы. Духовенство и знать (первые из квиритов, как начинает выражаться, согласно римским приличиям, книга пап) избрали Сергия, кардинала церкви свв. Мартина и Сильвестра; народ же стал на сторону честолюбивого диакона Иоанна и с оружием в руках привел его в Латеран. Восстание народа было подавлено знатью, и Сергий II был посвящен в папы. Сам он принадлежал к знатному римскому роду, а потому и оптиматы были на его стороне. Посвящение папы происходило без согласия императора, вероятно потому, что ввиду восстания народа приходилось спешить с посвящением. Разгневанный таким нарушением своих императорских прав Лотарь приказал королю Италии идти на Рим с войском. В сопровождении мецского епископа Дрогона, сына Карла Великого, и многих других прелатов и графов Людовик направился к Риму. Насилия, которые совершались в церковной области на пути в Рим, дали почувствовать римлянам гнев короля еще задолго до его прибытия. Когда король был уже близок, папа выслал ему навстречу торжественную почетную свиту. На 9-й миле короля встретили все судьи, а за милю перед Римом – все корпорации (scholae) милиции и духовенство. Встреча происходила в воскресный день после Троицы, На ступенях Св. Петра короля приветствовал сам папа и обнял его, после чего король, следуя по правую руку папы, прошел через атриум к серебряным дверям базилики. Но эти двери, как и все другие, оказались запертыми. На вопрос удивленного этим короля умный папа ответил следующее: «Если ты пришел с добрыми чувствами и чистыми намерениями, ко благу республики, всего города и этой церкви, двери будут открыты тебе; если же нет, то никто из нас не откроет тебе их». Король ответил, что им руководят добрые намерения; тогда двери раскрылись, и входившие были встречены гимном: Benedictus qui venit in nomine Domini Затем у гроба апостола было совершено моление; к этому гробу прежде всего направлялись государи, и бронзовый саркофаг св. Петра нередко играл роль громоотвода по отношению к гневному настроению государей.
Войско франков расположилось за стенами города, по всей вероятности, на Нероновом поле; на требование войска отворить ему городские ворота Сергий ответил отказом и не впустил войска в город. Нужно было поскорее избавиться от Людовика и его войска. Прежде всего на соборе было проверено избрание папы; франкская партия сначала оспаривала правильность этого избрания, но затем успокоилась и признала Сергия папой. 15 июня Сергий помазал и короновал сына Лотаря королем Италии. Немедленно после этого Людовик предъявил притязания, далеко превосходившие его полномочия. Он пожелал, чтобы за ним была признана такая же власть над Римом, какая принадлежала императору, и потребовал, чтобы римская знать принесла присягу в верности также и ему. Такое требование было, однако, встречено твердым отказом со стороны знати. «Я согласен, – так отвечал Сергий, – чтобы римляне принесли присягу своему государю и великому императору Лотарю, но ни я, ни римские знатные люди не согласимся на такую присягу сыну императора». Рим не имел желания снизойти до степени королевского города: императору Лотарю у Св. Петра была снова принесена торжественная присяга, попытка же итальянского короля подчинить себе город и папство не имела успеха. Одну уступку Сергию пришлось все-таки сделать: он согласился признать епископа Дрогона апостолическим викарием в Галлии и Германии. Верховная власть франков была торжественно признана в Риме. Ее влияние было восстановлено также и в Южной Италии, так как в это же самое время в Рим явился со свитой, напоминавшей войско, Сиконольф, государь Беневента и Салерно. Теснимый сарацинами, он поспешил в Рим, чтобы заключить договор с Людовиком, и здесь признал себя вассалом короля Италии, обязавшись уплачивать ему дань в 10 000 золотых солидов. Вскоре после того Людовик, к великому удовольствию римлян, удалился в Павию. Это был один из тех редких моментов в истории города, когда папа, знать и народ проявляли одну согласную волю, и такое дружное противодействие замыслам короля подняло римское национальное чувство.
