Очерки истории Руси до монголов - Михаил Петрович Погодин
Никифор решился также примириться и с прежними своими противниками, болгарами, на которых сам вызывал Святослава, надеясь теперь, их посредством, затруднить сколько-нибудь его и Калокировы действия. Он послал к ним доверенных людей предложить мир, напомнить об единоверии и просить даже княжон в замужество сынам Романа, ближайшего наследника империи. Ничто не казалось ему дорогим и невозможным в сравнении с грозившей опасностью!
Болгары, со своей стороны, рады были примириться и обещали помощь, лишь бы император отвратил секиру, висевшую над их головами. Секира была отвращена, хоть только на время, но вследствие домашних обстоятельств Святославовых.
Печенеги видели, как он мимо них прошел по Днепру со всеми своими воинами. Хищные, они вознамерились воспользоваться его отсутствием и ограбить его богатую столицу; остановить их было некому, оборонительных мер не принято нигде, по крайней мере, достаточных: можно ли было думать, чтобы кто-нибудь осмелился потревожить стольный город русских, которые уже сто лет бесспорно властвовали во всех этих странах. Печенеги подошли, наконец, под самый Киев, где великая княгиня Ольга вынуждена была запереться с молодыми своими внучатами. Неприятель обступил город со всех сторон. Не было ни входа, ни выхода. Несколько воинов собрались было в лодках, из-за Днепра, и остановились у другого берега, но не могли ничего предпринять в пользу осажденных. Киевляне долго томились в осаде; голод и жажда уже начали грозить им гибелью, и они решились сдаться, если еще день не получат помощи. Один смелый отрок взялся сообщить это решение заднепровской дружине и счастливо выполнил опасное поручение, пройдя неприятельский стан с вопросом на печенежском языке о своем пропавшем коне. Печенеги поздно увидели ошибку, когда он поплыл по Днепру; пущенные стрелы его не достали.
«Надо спасать княгиню и княжичей во что бы то ни стало, – сказал воевода Претич, услышав о намерении киевлян, – а не то Святослав нас не простит. Переправимся в лодках, достанем их как-нибудь из города и умчим на нашу сторону».
Поутру, до рассвета, переплыли они Днепр, стремительно бросились на гору, закричали, затрубили в трубы. Печенеги в недоумении дали им путь, киевляне откликнулись. Ольга с внуками и людьми вышла навстречу своим избавителям и благополучно достигла ладей.
Князь печенежский вступил в переговоры с Претичем, который обманул его, выдав себя за предводителя передовой княжеской дружины. Они заключили мир, подали друг другу руки и обменялись оружием. Печенег дал Претичу коня, саблю и стрелы. Претич ему – броню, щит и меч. Печенеги отступили. Так рассказывает летописец, разумеется, по слышанной саге.
Киевляне, избавившись от угрожавшей им опасности, послали тотчас гонца к Святославу звать его домой: «Ты ищешь, князь, и блюдешь чужую землю, а о своей не думаешь; нас едва не взяли печенеги с матерью и детьми твоими. Если не воротишься и не оборонишь нас, так они придут опять. Или тебе не жаль ни отчины своей, ни матери, на старости ее лет, ни детей своих?»
«То слышав, Святослав, – говорит летописец, – вборьзе вседе на коне с дружиною своею, и приде Киеву, целова матерь свою и дети своя».
Раздраженный, он не мог оставить печенегов без наказания, собрал войско и прогнал дерзких хищников далеко в поле. Но недолго прожил он в отечестве: соскучился по любезной своей Болгарии. «Нет, – сказал он матери и боярам, – не любо мне жить в Киеве; я хочу жить в Переяславце на Дунае, там середина земли моей; туда все блага сходятся: от греков золото, паволоки, вина, овощи; от чехов и угор серебро и кони; из руси меха, мед, воск, челядь».
Ольга была уже очень слаба и больна. «Ты видишь, какова я, – возражала она своему беспокойному сыну, – как же ты хочешь оставить меня? Погреби меня, а после иди, куда тебе угодно».
В самом деле, она скончалась через три дня, и плакал по ней сын ее, и внуки, и люди все плачем великим. Священник, бывший при ней, похоронил ее, а тризну над собою отправить она запретила.
«Ольга, – говорит летописец, – предшествовала в нашей земле, как утренняя звезда солнцу, как заря свету, и сияла, как луна в ночи. Она была началом примирению; она первая вошла в Царство Небесное из Руси и молит Бога по смерти за Русь. Ее должны славить русские сыновья, как свою начальницу. Воззовем же к ней: Радуйся, Русское познанье к Богу!»
В следующем году Святослав решил исполнить свое заветное желание и вместо себя посадил старшего сына Ярополка в Киеве, а второго, Олега, в земле Древлянской.
Тогда же пришли к нему новгородцы просить себе князя. «Если вы не пойдете к нам, – говорили они, – то мы найдем себе князя и в другом месте». «Но кто к вам пойдет?» – отвечал Святослав. Ярополк и Олег отказались; тогда Добрыня научил их просить Владимира, племянника его, от сестры Малуши, ключницы Ольгиной. Новгородцы сказали: «Дай нам Владимира». «Пожалуй, возьмите его», – отвечал Святослав, и новгородцы повели к себе Владимира, вместе с Добрынею.
Устроив так дела, Святослав оставил нашу землю на произвол обстоятельств, думая основать новое государство в Болгарии на Дунае, но судьба того еще не хотела.
Болгары, ободренные союзом с греками, решили не пускать его к себе. Воины, оставленные им, были истреблены, вероятно, во время его отсутствия. Надо было вновь покорять всю страну, как будто бы она и не была покорена прежде. Но Святослава ли удержат препятствия? Он устремился на приступ к Переяславцу. Собравшись со всеми своими силами, болгары вышли к нему навстречу из города. Началась ужаснейшая сеча, и победа склонялась уже на сторону неприятелей. «Братья и дружина, – воскликнул Святослав, – пасть приходится нам здесь, ударим мужески». Сеча возобновилась с новым ожесточением, и к вечеру одолел Святослав, взял город копьем и пленил там двух сыновей покойного царя. Потом прошел он огнем и мечом по всей Болгарии, мстя за неожиданную, враждебную встречу. Говорили, что он в Филиппополе пересажал на кол несколько тысяч человек и таким образом посеял всюду страх и ужас, заставил всех покориться себе снова.
Между тем в Византии произошла новая перемена. Иоанн Цимисхий, знаменитый полководец греческий, свойственник царский, умертвил несчастного Никифора, в заговоре с его
