Манфред Хёфер - Император Генрих II

Так или иначе, но болезнь Генриха означала очень тяжелое бремя. Сравнительно ранняя смерть герцога в возрасте пятидесяти одного года могла явиться ее следствием. Но вопреки болезни, приступы которой он должен был из раза в раз переносить, лежа в кровати, герцог не берег себя, до самой смерти отдавая все силы исполнению государственных обязанностей. Сильнейшие боли, досаждавшие Генриху, не могли с течением времени не сказаться на его психическом состоянии. Бросается в глаза, как часто он, свирепо и не разобравшись, отсылал прочь покорно просящих о прощении подданных, хотя законы Средневековья предписывали господину проявлять милость и благосклонность в случаях безоговорочного преклонения и признания вины.

Повседневная жизнь супругов ни в коем случае не протекала без трудностей. Едва ли быт герцога и его жены не был устроен должным для того времени образом. Наверняка они имели достаточное количество прислуги, чтобы справляться с бытовыми проблемами. Однако частые отъезды и пребывание по многу месяцев главы семьи вне резиденции, конечно же, достаточно тяжело сказывались на семейных отношениях. Отсутствие постоянной резиденции Генрих и Кунигунда переносили, используя положенные им табелью о рангах временные пристанища в походах и поездках. Табель о рангах относительно уровня резиденций для придворных – во времена Генриха II вещь довольно известная. При этом вырисовывается следующий порядок (за названиями и очередностью географических точек стоит череда известных визитов и походов; в скобках – число посещений того или иного места): Мерзебург (26), Магдебург (18), Бамберг (16), Франкфурт (12), Альштедт (12), Аахен (11), Регенсбург (11) и Майнц (11). Менее часто, но в противоположность другим местам с завидным постоянством предпочитались Пельде (10), Падерборн (9), Гослар (7), Кельн (7), Мюльхаузен (7), Ингельгейм (6), Грона (6), Страсбург (6) и Нимвеген (6). Учитывая детские годы и времена герцогства, конечно же следует упомянуть Регенсбург – место, где Генрих II бывал тогда еще чаще. Названные населенные пункты в большинстве случаев имели в городской черте или поблизости королевские резиденции или сами являлись таковыми. Места без резиденций посещались Оттонами не столь часто либо не посещались вовсе. Для решения проблем данной области, требовавших императорского присутствия, осуществлялся выезд за ее границы, в ближайший дворец, куда приглашался цвет местной знати и где решались возникшие вопросы.

В королевских покоях дворца, в большинстве своем весьма скромно меблированных, всегда и везде, как правило, был камин или его подобие, для того чтобы согреться. Рядом с ними находилась придворная часовня, предоставляемая исключительно в распоряжение монарха. Богослужения проходили ежедневно и являлись непременной частью распорядка дня царствующей особы.

Благотворительная деятельность также входила в число обязанностей царствующей особы, несмотря на то что участие в разного рода фондах требовало больших финансовых вложений. Из некролога в честь императрицы Адельгейды, написанного Одило из Клюни в 1000 году, вскоре после ее смерти, следует – программа пребывания королевской особы в той или иной местности государства непременно включала в себя раздачу денежных стипендий и вещевой помощи. Благотворительность императрицы Кунигунды описана в трудах Нонносуса Штеттфельдера в 1511 году под названием «Легенды и правда о жизни святого Генриха…».

Здесь представлена легенда о «справедливой награде», рассказывающая о строительных рабочих, трудившихся на возведении монастыря Святого Стефана в Бамберге. Каждый из них во время работы мог взять из специальной чаши, принесенной Кунигундой, столько денег, сколько им в самом деле полагалось по ее завершении. Забавно, но так называемая чаша Кунигунды значится в списке сокровищ монастыря Бамберга, составленном лишь в 1127 году.

Образ жизни супругов преобразил и поднял на более высокий уровень многие нормы повседневной жизни, сложившиеся в эпоху Средневековья, в особенности если сравнивать его с образом жизни семей их современников. Это касается как отношений в самом браке, так и личностного развития и самосовершенствования каждого из членов семьи. Сравнительно долгая продолжительность их союза и времени правления, составившая двадцать два года, принесла наряду с огромным счастьем целый ряд испытаний, потрясений, конфликтов. Чтобы противостоять всему совместно, требовались немалая выдержка, взаимопонимание и обоюдное стремление преодолеть конфликты. Желание Генриха и Кунигунды и в общественной, и в частной жизни следовать христианским образцам свидетельствует о самых высоких помыслах каждого из них. Их союз, основанный на подлинной христианской вере, любви и верности, поддержке друг друга в болезни и на смертном одре, может служить образцом для семейных пар всех времен. В анналах исторических хроник Кведлинбурга находится запись, что с императором Генрихом II «ушел из жизни достойнейший представитель христианства и утешитель святой церкви».

Кунигунда оставалась верна мужу и после его смерти, вступив в монашество в монастыре Кауфунген, когда-то ею же и основанном. Еще и сегодня на сохранившихся развалинах этого монастыря чувствуется особый покой и близость царства небесного, к которому она всегда стремилась.

Глава 6

Известие о смерти императора Оттона III неслось впереди траурного каравана, согласно воле покойного взявшегося доставить его тело в Аахен. Император всегда желал быть погребенным рядом со своим кумиром – императором Карлом Великим. Смерть Оттона III, конечно, представляла серьезную угрозу самой империи и угрожала подорвать установившийся было мир внутри страны. Посольства отзывали своих представителей – неопределенность положения наводила ужас. Вся отлаженная система общественной жизни замыкалась так или иначе на правителе, а так как не был рожден наследник, а следовательно, не известен преемник, угроза гражданской войны, распад империи, правовой беспредел и беззаконие казались вещами свершившимися. Титмар Мерзебургский сообщал: смерть Оттона III сохранялась в тайне до тех пор, пока части германского войска, разбросанные по всей Италии, не собрались в единую армию и не сформировался караван.

Насколько ненадежно и небезопасно являлось положение войск в Италии, стало ясно сразу же, как только о смерти императора узнали все: мгновенно зашевелились все оппозиционные силы, то там то здесь выступая против германского господства и поднимаясь на восстание. Все достигнутое в Италии со времен Оттона Великого, казалось, было утеряно. С мечом в руках сопровождавшие траурный караван, соратники усопшего императора прокладывали путь на север, и только путем неимоверных усилий войскам вместе с архиепископом Гербертом Кельтским удалось добраться до Вероны, где они могли чувствовать себя в безопасности.

Герцог Генрих IV сразу узнал о смерти императора и имел возможность сориентироваться в создавшейся ситуации. Кроме двоих наиболее вероятных претендентов из семьи Оттонов, некоторые из представителей дворянства надеялись победить в случае «правильных» выборов. Помимо герцога Генриха в семье Оттонов на освободившийся престол могли претендовать следующие родственники Оттона III: герцог Оттон Каринтский, сын герцога Конрада Рыжего и Лютгард, дочери императора Оттона I Великого, пфальцграф Эццо, женатый на Матильде, сестре императора Оттона III. Генрих договорился с герцогом Оттоном Каринтским, снявшим свою кандидатуру из-за преклонного возраста – он и умер-то очень скоро, уже в 1004 году. Пфальцграф Эццо, напротив, долго оставался врагом Генриха, заключив с епископами Кельна и Льежа мощный альянс на западе империи против баварского герцога. Из других немецких княжеских домов как кандидаты рассматривались маркграф Экгард из Мейсена и герцог Герман Швабский.

Деду и отцу герцога Генриха IV Баварского в борьбе за корону пришлось пойти против родственников, добиваясь признания своих прав. Ведь именно теперь для их наследника открывались возможности, о которых никто из них родовой ветви не мог даже и мечтать. Впервые представитель так называемой Sekundogenitur выступил в борьбе за императорскую корону против претендентов из княжеских домов, не имевших королевских корней и традиций.

Герцог Генрих, сразу оценивший шансы, действовал решительно и быстро. В Поллинге, южнее Вейльгема в Альгейе (область в Альпах), он перехватил в феврале 1002 года караван, сопровождавший тело Оттона III, захватив знаки высшей императорской власти. Архиепископ Гериберт Кельнский, будучи, как известно, противником герцога Генриха, попытался отправить «священное копье», которого король Генрих I однажды добивался и которое согласно преданию должно было принести победу в борьбе, в Кельн. Генрих, обозленный, вскоре пленил архиепископа, отпустив его, впрочем, почти сразу после того, как тот объявил заложником его брата, епископа Вюрцбурга Генриха, и пообещал переслать «священное копье». В Аугсбурге баварский герцог повелел похоронить изъятые внутренности умершего императора в часовне монастыря Святого Афры и сопроводил траурный караван до Нойбурга на Дунае – границы своего герцогства. Останки императора Оттона III оттуда через Кельн беспрепятственно перевезли в Аахен, где в пасхальное воскресенье и погребли их 5 апреля 1002 года в западной усыпальнице местного собора в присутствии архиепископа Герберта Кельнского. Так же, как и о могиле Генриха Сварливого в соборной церкви Гандерсгейма, сведений о точном месте захоронения императора Оттона III в соборе Аахена в течение столетий не сохранилось.