Серж Ютен - Повседневная жизнь алхимиков в средние века
«В ходе различных операций можно получать различные вещества: прежде всего зеленого льва, густую жидкость,… с помощью которой извлекается золото, скрытое в простых веществах; красного льва, который превращает металлы в золото: это порошок ярко-красного цвета; голову ворона, именуемую также черным парусом корабля Тезея, черный осадок, который предшествует зеленому льву и появление которого по истечении сорока дней предвещает успех делания; он служит для разложения и гниения объекта, из которого хотят извлечь золото; белый порошок, который прекращает белые металлы в чистое серебро; красный эликсир, с помощью которого делают золото и лечат любые раны; белый эликсир, с помощью которого делают мазь и намного продлевают человеческую жизнь, — его называют также белой дочерью философов. Все эти разновидности философского камня обладают способностью расти и умножаться…»
Не подлежит сомнению, что здесь речь идет о материальных процессах, конкретных операциях.
Однако не пора ли нам попробовать хотя бы немного ознакомиться с работой, которую исполнял алхимик в своей лаборатории?
Цвета Делания
Следует заметить, что во всех подобного рода текстах, которые кажутся нам столь странными, содержатся, несмотря на употребление символического языка, совершенно точные описания последовательных фаз Великого минерального Делания. Так, все традиционные алхимические документы единодушно сообщают о трех главных цветах, последовательное появление которых служит вехами победного шествия к успешному завершению Великого Делания. Прежде всего черный цвет (Делание в черном), символом которого является голова ворона или череп, соответствует необходимой фазе гноения, через которую должна пройти смесь, надлежащим образом приготовленная и помещенная вариться в философском яйце. Другим основным цветом, который должен своевременно появиться, является белый (Делание в белом), ассоциирующийся с фазой дистилляции первичной материи; его появление знаменует собой многообещающую возможность осуществления трансмутации в серебро — промежуточный этап на пути к успеху Великого Делания. Наконец, красный цвет, появившийся в обрабатываемой смеси, указывает на достижение делателем подлинного герметического триумфа, обретение им возможности осуществлять трансмутации в золото.
В действительности же алхимик в процессе трансформаций первичной материи в реторте мог наблюдать и другие цвета: желтый цвет (лимонный) и последовательное возникновение в обрабатываемой смеси пестрой феерии цветов (фаза, получившая название «радуга» или «хвост павлина»). Можно было также говорить о цветах, связанных с различными состояниями субстанций, использовавшихся в качестве агентов и катализаторов по ходу выполнения операций — веществ или смесей, которые при добавлении их в первичную материю вызывали последовательные метаморфозы.
Первичная материя
Однако с чего следовало начинать, чтобы получить подлинную первичную материю Великого Делания, отправную точку последующих процессов? Имеющиеся тексты убеждают нас в том, что среди алхимиков существовали на сей счет серьезные разногласия. Одни из них исходили из разного рода органических составов. В числе наименее известных была желатиновая водоросль, которую обычно называли лунной мокротой и после ливня иногда встречается на суше более пли менее компактными массами. Примечательно также и то, сколь тщательно алхимики собирали майскую росу, которая, как они полагали, падала с неба обладала благодаря своей особой чистоте чудесными очищающими свойствами.
Однако, вероятнее всего, в этих случаях речь шла не о первичной материи в собственном смысле этого слова, а лишь о драгоценных предварительных добавках, совершенно необходимых для правильного ее приготовления.
Надежда преуспеть в Великом Делании, используя в качестве первичной материи органическое вещество, уводила некоторых суфлеров с истинного пути в мрачные дебри черной магии. Так, по совету итальянского священника-расстриги Франческо Прелати прославленный маршал Жиль де Раис, доблестный товарищ но оружию Жанны д'Арк, дошел до убиения младенцев, чтобы использовать их молодую кровь, которая, как полагали, была необходима для успеха Великого Делания. Даже если в случае с Жилем де Раисом есть все основания усомниться (некоторые историки полагают, что затеянный против него процесс со столь зловещими обвинениями представлял собой не что иное, как результат политических интриг его врагов), несомненно, существовало немало лжеалхимиков, сбивавшихся с пути истинного и впадавших в самые зловредные заблуждения.
Алхимиков рассматривали и в качестве предшественников тех, кто в более поздние времена предпринимал попытки искусственно создать живое существо: имеется в виду проблема гомункула (по-латыни homunculus, что в буквальном переводе означает «человечек»), маленького существа, искусственно созданного из человеческого семени. Однако мы упоминаем об этом лишь в порядке отступления, поскольку средневековые тексты, по крайней мере насколько нам известно, не содержат никаких сведений на сей счет: первым заговорил о гомункуле Парацельс, знаменитый врач-алхимик эпохи Ренессанса. Кроме того, уместно задаться вопросом: не имела ли целью расхожая интерпретация этих свидетельств сокрытие символического смысла алхимических текстов?
Действительно, традиционный средневековый алхимик для приготовления первичной материи Великого Делания обычно использовал минеральную субстанцию. Точнее говоря, он работал с составом, представлявшим собой смесь из двух начал (положительного и отрицательного, мужского и женского), различные комбинации которых, в разнообразных пропорциях, как полагали, приводили в природе к зарождению различных металлов. Отсюда проистекала непоколебимая вера средневековых алхимиков в возможность осуществления трансформации одного металла в другой. Перечитаем вторую часть «Романа о Розе», произведение Жана де Мена:
«… Кто сумел бы разумно использовать алхимию, тот творил бы чудеса, ибо какие бы вещества ни использовались для приготовления алхимических смесей, они, в силу своей изменчивой природы, под воздействием переработки способны совершенно меняться и переходить в иные категории».
Металлы, сложные вещества
Золото в царстве алхимии представляло собой вершину металлического совершенства, тогда как прочие металлы считались несовершенными, «падшими», «больными», поскольку они олицетворяли собой более низкие стадии металлического состояния. Это дает ключ к пониманию слов мусульманского адепта Гебера, который определил цель Великого минерального Делания следующей образной фразой: «Принесите мне шесть прокаженных, чтобы я вылечил их». Каким образом? Путем трансмутации.
Однако уточним, что главной отправной точкой минеральной алхимии служила сложная природа всех металлов, индивидуальность которых проистекала из различных комбинаций двух начал. Эти начала, мужское и женское, назывались, соответственно, серой и ртутью (Меркурием). Сера (sulphur) соответствовала огненному началу металла, а ртуть тому, что есть в нем летучего, равно как и его, так сказать, «металличности». Но играли свою роль и другие интерпретации. Приведем выдержку из «Краткого курса совершенного магистерия» (иначе говоря, Великого Делания), трактата, авторство которого приписывается Геберу:
«Солнце [золото] образовано из очень летучей ртути и некоторого количества очень чистой серы, твердой и светлой с приятным красноватым оттенком, а поскольку сера не всегда имеет одинаковый цвет, будучи то более, то менее окрашенной, и полученное от нее золото бывает то более, то менее желтым…»
Хотя алхимикам была хорошо известна обычная сера, так же как и металл ртуть, нельзя считать проблему интерпретации решенной, и в связи с этим нам представляется уместным сделать уточнение, что алхимические Сера и Ртуть (Меркурий) пишутся с заглавной буквы, поскольку речь идет не об одноименных химических веществах, но о двух началах, соединение которых совершается в исходном материале Великого Делания.
Порой случается, что в своих алхимических трактатах адепты говорят об обычных сере и ртути, которые открываются и нашим взорам, и это порождает догадку: а не сознательно ли алхимики оперировали, и весьма виртуозно, этими двойными смыслами, постоянными переходами от одного значения слова к другому?
Однако и действительно существует минерал, киноварь, который включает в себя, объединяет в своем составе серу и ртуть. Для некоторых алхимиков именно эта субстанция служила исходным материалом. Другие же ратовали за использование в качестве исходного материала иных серосодержащих минералов, таких, как стибин, серая сурьмяная руда.
