Жорж Бордонов - Повседневная жизнь тамплиеров в XIII веке
— Сир, я обращаюсь к Господу, к вам и к прочей братии, прошу и умоляю, во имя Господа и Пречистой Девы Марии, принять меня в ваше братство и сделать соучастником благих деяний Ордена.
И тогда брат Гумберт произносит слова, которые слышали все тамплиеры перед вступлением в Орден, и слова эти так глубоки и проникновенны, что вплоть до наших дней сохраняют особую силу заклинания, полны значения и аромата ушедшей эпохи:
— Прекрасный брат, воистину вы требуете многого, ибо судить о нашем Ордене вы можете лишь по его наружности, которая суть не что иное, как видимость. Ибо эта видимость, состоящая в том, чтобы иметь добрых лошадей и добрые латы, сладко пить и вкусно есть, иметь красивое платье, говорит о возможности жить в довольстве. Но вы не ведаете суровых заповедей, которые приняты в Ордене: ведь это суровое испытание, когда вы, будучи господином самому себе, должны будете стать рабом других. Ибо большого труда будет вам стоить получить то, что будет вам желанно: если вы пожелаете оказаться на земле по эту сторону моря, от вас потребуют пребывания за морем, если вы захотите попасть в Акру, вас пошлют в Триполи, Антиохию или в Армению, либо же направят в Апулию, на Сицилию или в Ломбардию, во Францию, Бургундию или же в Англию, либо же в иные земли, где имеются наши командорства и земельные владения. Если вас будет клонить в сон, вас заставят бодрствовать. Если же вы будете бодрствовать, вам прикажутотправиться отдыхать в постели. Когда вы сядете за стол и будете голодны, вас могут послать куда угодно, и вы сами не будете знать куда. Вам придется терпеть ворчливые слова, которые вы услышите не раз. Подумайте же, сладчайший брат, согласны ли вы с кротостью переносить подобные тяготы?
— Да, сир, — ответил Жослен, — я все стерплю, если будет на то воля Божья.
Затем, опять же согласно Уставу, брат Гумберт произносит слова торжественного наставления:
— Прекрасный брат, вам не следует стремиться к вступлению в Орден ради стяжания богатств, телесных наслаждений и мирских почестей. Но вы должны стремиться вступить в него ради трех вещей: первое — ради избавления от грехов мира сего, второе — ради служения Господу нашему, третье — ради бедности и покаяния в этом мире, чтобы спасти душу свою. Ради таких намерений вам следует стремиться в Орден…
Брат Гумберт выдержал паузу и закончил:
— …Так желаете ли вы отныне и до конца ваших дней стать слугой и рабом Ордена?
— Да, если будет на то воля Божья, сир.
— Согласны ли вы отказаться от собственной воли отныне и до конца ваших дней, чтобы делать то, что прикажет вам ваш командор?
— Да, сир, если будет на то воля Божья.
— Так соблаговолите же выйти и помолиться Господу нашему, чтобы он вразумил вас.
Жослен повиновался и вышел, сопровождаемый одним из братьев. Тамплиеры — рыцари, служители и капеллан — сели. Брат Гумберт возвестил им:
— Прекрасные сеньоры, вы видите, что сей благочестивый муж одержим горячим желанием вступить в ряды нашего Ордена и утверждает, что отныне готов во все дни своей жизни быть его слугой и рабом. Я уже спрашивал, нет ли среди вас кого-либо, кому известно нечто, что может послужить препятствием к принятию его в Орден, ибо потом будет поздно.
И снова все хранят молчание. Ни на йоту не отступая от требований Устава — все предосторожности должны быть приняты, — брат Гумберт повторяет свой вопрос:
— Желаете ли вы, чтобы он вступил во имя Господа?
— Пусть вступит во имя Господа, сир.
Один из тамплиеров отправляется к соискателю. Он объясняет ему, что нужно делать и как следует держать себя перед капитулом. Наконец он приводит обратно Жослена, который вновь опускается на колени перед братом Гумбертом и, сложив руки, говорит:
— Сир, я предстаю перед Господом, перед вами и всей братией, чтобы просить и умолять вас во имя Господа и Пречистой Девы Марии принять меня в ряды братьев и сделать меня, желающего стать слугой и рабом Ордена отныне и навеки, соучастником его благих деяний, как духовных, так и мирских.
Брат Гумберт вопрошает его, неукоснительно следуя церемониалу, предписанному Уставом:
— Твердо ли вы решили, прекрасный брат, стать слугой и рабом Ордена и отказаться от следования собственной воле, чтобы повиноваться чужой? Готовы ли вы терпеть все тяготы, сопряженные с пребыванием в Ордене, и исполнять все приказы, которые вы будете получать?
— Да, сир, если будет на то Божья воля.
Брат Гумберт встает и, обращаясь к капитулу, возглашает:
— Прекрасные сеньоры, восстаньте и восславьте Господа нашего и Пречистую Деву Марию, да будет на все воля Всевышнего.
Собравшиеся читают «Отче наш», а капеллан — молитву Святому Духу. После чего брат Гумберт берет Евангелие. Следуя полученным инструкциям, Жослен, все еще коленопреклоненный, принимает обеими руками огромную раскрытую книгу и ждет.
— Прекрасный брат, — спрашивает его Гумберт, — честные отцы, которые говорили с вами, сообщили вам наши непременные требования, но что бы вы ни ответили, это лишь суетные и легковесные слова, и мы не понесем большого ущерба от того, что вы утаили от нас. Но вот святые слова Господа нашего, и на наши вопросы отвечайте правдиво, ибо если вы солжете, вы совершите клятвопреступление и должны будете покинуть Дом[8], да храни вас от этого Бог!
Новая пауза, тягостная для Жослена. Затем брат Гумберт говорит:
— Прежде всего мы спрашиваем вас: не имеете ли вы жены или невесты, которая могла бы претендовать на вас по закону Святой Церкви? Ибо если вы лжете и если случится так, что завтра или позже она явится сюда и сможет доказать, что вы были ее бароном[9], и потребует вас по закону Святой Церкви, вас лишат чина тамплиера, закуют в железо и определят на работы с рабами. После же отбытия постыдного наказания вас отдадут той женщине, и вы навсегда покинете Дом. Прекрасный брат, нет ли у вас жены или невесты?
— Нет, сир.
— Не состояли ли вы в другом ордене, где давали обеты и обязательства? Ибо если вы это делали и этот орден вас изобличит, вас лишат чина тамплиера и отдадут тому ордену, но прежде вас подвергнут постыдному наказанию и вы навсегда покинете Дом.
— Нет, сир.
— Не имеете ли вы долгов перед кем бы то ни было, которые не в состоянии заплатить самостоятельно или с помощью своих друзей без участия нашего Ордена, ибо в таком случае вас лишат чина тамплиера и предоставят в распоряжение кредиторов, по отношению к которым Орден не может нести ответственности за ваши долги?
— Нет, сир.
— Здоровы ли вы телом, не подвержены ли каким-либо очевидным болезням, ибо если будет доказано, что вы были больны до вступления в ряды нашей братии, вы покинете Дом, да храни вас от этого Бог!
— Нет, сир.
— Не обещали ли вы и не давали ли какому-либо мирянину, или тамплиеру, или иному человеку деньги или что-либо ценное, чтобы он помог вам вступить в наш Орден? Ибо это является симонией и вы не можете иметь в том оправданий: если вы окажетесь виновны, вы покинете Дом.
— Нет, сир.
— Являетесь ли вы сыном рыцаря и дамы, рыцарского ли вы рода и рождены ли в законном браке?
— Воистину так, сир.
— Не состоите ли вы священником, дьяконом или же субдьяконом? Если вы это скрываете, вы покинете Дом.
— Нет, сир.
— Не наложено ли на вас церковное отлучение?
— Нет, сир.
Гумберт говорит, обращаясь к старшим членам капитула:
— Нет ли еще вопросов?
— Нет, сир, — отвечают они.
Тогда Гумберт обращается к Жослену:
— Прекрасный брат, на все вопросы, которые мы задали вам здесь, соблаговолите отвечать правду, ибо если вы допустите хоть каплю лжи, то навсегда покинете Дом, да храни вас от этого Бог!.. Внимайте же, прекрасный брат, внимайте тому, что мы вам говорим. Обещаете ли вы Господу и Святой Пречистой Деве Марии отныне и во все дни вашей жизни повиноваться магистру и тем командорам, которые у вас будут?
— Да, сир, если будет на то Божья воля.
— Обещаете ли вы Господу и Святой Пречистой Деве Марии отныне и до конца ваших дней сохранять телесное целомудрие?
— Да, сир, если будет на то Божья воля.
— Обещаете ли вы Господу и Святой Пречистой Деве Марии отныне и до конца ваших дней не иметь собственности?
— Да, сир, если будет на то Божья воля.
— Обещаете ли вы Господу и Святой Пречистой Деве Марии отныне и до конца ваших дней следовать славным обычаям и правилам нашего Ордена — тем, которые есть и которые установят магистр и благочестивые отцы нашего Ордена?
— Да, сир, если будет на то Божья воля.
— Обещаете ли вы Господу и Святой Пречистой Деве Марии, что отныне и до конца ваших дней всеми силами и талантами, коими наделил вас Господь, будете споспешествовать завоеванию Святой Земли Иерусалима, а также сохранению и защите тех земель, которые завоеваны христианами?
