Дэвид Гребер - Долг: первые 5000 лет истории

314

Впервые ее предложил Кук (Cook 1958), но затем она утратила популярность (Price 1983; Kraay 1964; Wallace 1987; Schaps 2004:96-101; хотя ср. Ingham 2004:100) — во многом на основании того аргумента, что солдатам нельзя платить монетами, если еще не существуют рынки, на которых люди готовы их принимать. Мне это кажется слабым доводом, потому что отсутствие монет не означает отсутствия денег или рынков; почти все участники споров (например, Balmuth 1967; 1971, 1975, 2001), как те, кто считает, что неодинаковые кусочки серебра уже использовались в качестве денег, так и Ле-Ридер (Le Rider 2001), Сифорд (Seaford 2004:318-337) или Шапс (Schaps 2004: 222-235), считающие, что монет было недостаточно для того, чтобы они могли стать повседневными деньгами, уделяют больше внимания вероятности того, что большинство рынков развивались на основе кредита. Как бы то ни было, я уже отмечал выше, что для превращения монет в приемлемую форму денег государству было достаточно сделать их единственным средством выплаты обязательств перед ним.

315

Большинство из первых известных греческих банкиров были финикийского происхождения; вполне вероятно, что они первыми привнесли в Грецию понятие процента (Hudson 1992).

316

Интересно отметить, что, насколько нам известно, великие торговые нации не добились особых успехов в искусстве или философии.

317

Явным исключением, конечно, была Спарта. Она отказалась выпускать собственные деньги, но создала систему, в рамках которой аристократы стали вести строго военизированный образ жизни, постоянно готовясь к войне.

318

Аристотель отмечал эту связь, когда подчеркивал, что устройство греческого государства можно было определить по тому, кто был ударной силой его армии: аристократические государства полагались на конницу (поскольку лошади стоили очень дорого), олигархические — на тяжелую пехоту (поскольку доспехи были не очень дороги), демократические — на легкую пехоту или на флот (поскольку каждый умел обращаться с пращей и мог грести на лодке) (Аристотель. Политика. 4.3.1289b 33-44, 13.1297b 16-24, 6.7.1321 аб-14).

319

Фукидид (6.97.7// История / пер. Г.А. Стратановского. (Серия «Литературные памятники».) Л.: Наука, 1981) пишет, что в 421 году до н. э. с рудников сбежало двадцать тысяч рабов; возможно, это преувеличение, но большинство источников на протяжении большей части V века называет цифру в десять тысяч рабов, которые трудились в кандалах и в ужасающих условиях (Robinson 1973).

320

Цифра в сто двадцать тысяч включает не только сами войска, но и слуг, маркитантов и т. д.

321

Римский институт назывался “nexum”; мы точно не знаем, как он функционировал: т.е. был ли он видом трудового договора, по которому человек отрабатывал свой долг на протяжении фиксированного периода времени, или же больше походил на африканские системы заложников и заставлял должника и его детей служить кредитору на приблизительно тех же условиях, что и раб, пока его не выкупали (возможные варианты см. в: Testart 2002). См. Buckler 1895; Brunt 1974; Cornell 1994: 266-267, 330-332.

322

В результате в основе самых скандальных историй, повлекших за собой бунты против долговой кабалы, лежали трагические случаи физического и сексуального насилия; конечно, после того как долговая кабала была отменена, а работу в домохозяйствах стали выполнять рабы, такое насилие стало считаться нормальным и приемлемым.

323

Первые бронзовые монеты, выплаченные солдатам, были произведены около 400 года до н.э. (Scheidel 2006), однако, согласно римским историкам, традиционной датой была эта.

324

Мои аргументы противоречат общепринятой в науке точке зрения, которую, возможно, лучше всех выразил Мозес Финли своей фразой «в Греции и Риме класс должников бунтовал, а на Ближнем Востоке нет», — а значит, и реформы вроде той, что провел Неемия, были лишь временными паллиативами. Восстания на Ближнем Востоке облекались в иные формы; более того, греческие и римские решения были более ограниченными и носили более временный характер, чем он полагал.

325

Прекрасный пример в: Ioannatou 2006. Заговор Каталины 63 года до н.э. объединил погрязших в долгах аристократов и отчаявшихся крестьян. О постоянном долге времен Республики и кампаниях по перераспределению земли см.: Mitchell 1993.

326

Хоугегоу объясняет это так: «Если в эпоху Принципата о долгах слышно меньше, то объяснение может заключаться в том, что политическая стабильность устранила возможность выражать недовольство. Этот аргумент подтверждается тем, что долг вновь выходит на первый план во времена открытых восстаний» (Howgego 1992:13).

327

Разумеется, есть обширная литература, отражающая различные точки зрения, но, возможно, лучшей работой является: Banaji 2001. Он подчеркивает, что в поздней Империи «долг был ключевым средством, при помощи которого наниматели контролировали предложение труда, — он разрушал солидарность работников и придавал “личный” характер отношениям между собственниками и наемными работниками» (там же: 205), — он предлагает интересное сравнение этой ситуации с тем, что происходило в Индии.

328

Современные индийские историки, называющие их гана-сангха («племенные общины»), обычно характеризуют их как аристократии воинов, живущих за счет илотов или рабов, хотя, разумеется, то же самое можно было бы сказать о греческих городах-государствах.

329

Иными словами, они были больше похожи на Спарту, чем на Афины. Рабами также владели коллективно (Chakravarti 1985:48-49). И вновь встает вопрос о том, насколько это было распространено, однако здесь я полагаюсь на преобладающую в науке точку зрения.

330

Разумеется, были еще и налоги, которые обеспечивали от 1/6 до 1/4 общего дохода (Kosambi 1996:316; Sihag 2005), однако налоги также служили для того, чтобы поставлять товары на рынок.

331

Как и наемный труд — эти два феномена переплетались, что часто случалось в древнем мире: обычным обозначением работников в текстах этого периода было «даша-кармакара», «наемные рабы», поскольку рабы и работники трудились вместе и почти не отличались друг от друга (Chakravarti 1985). О преобладании рабства см.: Sharma 1958; Rai 1981. Его распространенность оспаривается, но в ранних буддистских текстах считается нормальным, чтобы всякая состоятельная семья владела домашними рабами, — разумеется, в другие эпохи это было не так.

332

После непродолжительного завоевания Александром долины Инда и переселения греческих колонистов в Афганистан монеты с отметками также постепенно были заменены монетами эгейского типа, что привело к полному исчезновению индийской традиции чеканки (Kosambi 1981; Gupta &Hardaker 1985).

333

Ее называют «Колонной Ашоки» (Norman 1975:16).

334

Вокруг этого вопроса ведутся большие споры: Шопен (Schopen 1994) подчеркивает, что есть мало данных в пользу того, что до первого, если не до четвертого века буддистских монастырей было много. Как мы увидим, это тоже тесно связано с монетаризацией.

335

«Частный торговец был бельмом на глазу у общества (кантака), общественным врагом, почти что национальным бедствием. В Артхашастре (4.2) перечисляются сборы и штрафы за их незаконные действия, многие из которых считались очевидными» (Kosambi 1996:243).

336

Те, кто хотел стать монахом, должны были прежде всего доказать, что они не были должниками (а также беглыми рабами); однако не было правила, запрещавшего монастырю одалживать деньги. В Китае, как мы увидим, предоставление крестьянам кредитов на выгодных условиях стало считаться формой милосердия.

337

Также буддистским монахам запрещалось смотреть на армию, если они могли этого избежать (Pacittiya, 48-51).

338

В эпоху Сражающихся царств государство Цинь позволяло не только назначать на офицерские должности рабов, но и «конфисковывать в качестве рабов» купцов, ремесленников, «бедняков и бездельников» (Lewis 1990:61-62).

339

Шейдель (Scheidel 2006, 2007, 2009) всесторонне изучил этот вопрос и пришел к выводу о том, что китайские деньги приняли необычную форму по двум основным причинам: (1) из-за исторического совпадения — Цинь (использовавшее бронзовые монеты) победило Чу (использовавшее золотые) в гражданских войнах — и вытекающей из него традиции и (2) из-за того, что у китайского государства не было хорошо оплачиваемой профессиональной армии, благодаря чему оно могло действовать так же, как ранняя Римская республика, которая тоже ограничивалась выплатой бронзовых монет рекрутам, набранным из крестьян, — но, в отличие от Римской республики, оно не было окружено государствами, использовавшими иные формы денег.