Московская Русь. От княжества до империи XV–XVII вв. - Володихин Дмитрий Михайлович
Здесь, как и везде, русское правительство последних лет царствования Ивана Грозного, но с особенной силой немного позднее – при царях Федоре Ивановиче и Борисе Федоровиче с успехом применяло традиционную и очень эффективную политику строительства новых городов на рубежах, торговых путях, в стратегически важных точках. Действуя от их крепких стен, русские полки неизменно чувствовали себя намного увереннее. И хотя продвижение с опорой на новые крепости стоило очень дорого, оно надежно закрепляло целые области за Московским государством. Применяли эту стратегию повсюду: на юге, на востоке, на севере. На степных просторах Юга власть государя московского утверждалась топором плотника и пищалью стрельца. Если же обратиться к истории противоположного конца страны, северных ее владений – в Поморье и на Кольском полуострове, то и здесь обнаружится та же неразлучная пара: строитель и стрелец. Вот только плотника заменит каменщик…
Стратегия эта, в сущности, представляет собой весьма своевременное припоминание древнего образа действий Первого и особенно Второго Рима. Константинопольская империя также продвигалась вперед, опираясь на крепости, и воздвигало оборону от внешнего неприятеля, создавая целые сети укрепленных пунктов в приграничных фемах.
В 1550—1580-х годах Беломорье превратилось из сущего захолустья в регион большой стратегической важности. В середине 50-х годов XVI века англичане установили с Московским государством отношения, найдя мореходный маршрут вокруг Скандинавского полуострова к устью Северной Двины. С этого момента Россия во множестве принимает европейские товары, прибывающие именно по северному морскому пути. Особенно важной эта магистраль оказалась во время Ливонской войны. Англичане пытались монополизировать торговлю с Россией, но получили от Ивана IV неприятный намек, что и без их товаров «Московское государство не скудно было»; строптивому торговому партнеру всегда можно найти замену – маршрут-то уже известен… При Иване Васильевиче и Федоре Ивановиче им уже пользовались нидерландские и французские моряки. С другой стороны, побережье Белого моря весьма интересовало злейших врагов России – шведов. Выход к нему и морские операции, способные пресечь снабжение восточного соседа стратегически важными товарами из Западной Европы, стали в ряд главных военно-политических задач шведской короны в регионе. Тем же англичанам на пути в Россию уже приходилось вступать в сражения с вражескими кораблями.
Отсюда стремление русского правительства укрепить ключевые позиции на Белом море. В 1584 году воздвигаются деревянный острог и пристань в Архангельске[8], ставшем впоследствии главным портом страны на севере, фактически северными воротами России. Тогда же начинается титаническая работа, результатом которой стало рождение главной русской твердыни на Белом море – мощнейшей крепости, никем никогда не взятой штурмом. Речь идет об укреплениях монастыря на Большом Соловецком острове.
Величественные стены, которые сохранились на Соловках до настоящего времени, были возведены между 1582 и 1596 годами – полностью за счет монастыря, но при поддержке правительства. Позднее их достраивали, совершенствовали, ремонтировали, однако основа принадлежит концу XVI столетия. Во главе строительства стояли «городовых дел мастер» (то есть фортификатор) Иван Михайлов, а также соловецкий монах Трифон Кологривов, уроженец поморского села Нёнокса.
В первые десятилетия своей «биографии» обитель была невелика, тут попросту нечего было охранять. Однако в середине XVI столетия положение изменилось. Государи московские даровали монастырской братии обширные земли, соловецкая иноческая община сделалась на порядок богаче да и разрослась. В 1547 году игуменом стал инок Филипп, которому в будущем предстояло занять митрополичий престол. Он руководил общиной с 1547 по 1566 год. За это время в монастыре появилось несколько роскошных каменных церквей (прежде были деревянные), большие каменные палаты, рыбные садки из валунов, прекрасные дороги, сеть каналов, связывавших озера на Большом Соловецком острове, целый ряд хозяйственных построек. Иными словами, монастырь блистал великолепием и богатством! В начале игуменства Филиппа тут жило около сотни монахов, а когда он покидал Соловки, их было уже двести.
Таким образом, теперь обитель могла бы сказочно обогатить враждебного пришельца, появись он в водах Белого моря. Между тем несколько государств Западной Европы приглядывались к слабозаселенным землям этого региона, прикидывали шансы на их военный захват.
В 1566 году, например, монахи встречали английских путешественников Сутзема и Спарка, причаливших к острову Анзер, а потом и к Большому Соловецкому. Тогда английская корона, как уже говорилось, играла роль деятельного союзника России, но позже дружественные отношения между двумя странами могли нарушиться, а маршрут в сердце Белого моря, к Соловецкому архипелагу, англичане уже знали. Собственно, отношения с подданными Елизаветы I ухудшились после кончины Ивана Грозного. Самонадеянные и даже оскорбительные действия английского посла Джерома Бауса вызвали в московских правительственных кругах возмущение. Пока царствовал Иван IV, коего соотечественники называли «английским царем» за необыкновенно доброе его отношение к англичанам, Баусу многое сходило с рук. Но после смерти монарха в правящей верхушке России поговаривали о том, не учинить ли над дерзким иноземцем лихо. Его считали достойным смерти и едва отпустили в мае 1584 года из Москвы. Привилегии, прежде полученные подданными английской короны, заметно сократились. Россия явила им более прохладное отношение, чем раньше. Что ж, появились причины ожидать от прагматичных союзников превращения во врагов. Этого в конечном итоге не произошло, но основания всерьез опасаться угрозы Беломорью еще и со стороны англичан у русского правительства имелись: те действительно строили подобного рода планы.
Однако более серьезным противником выглядели шведы. Московское государство вступило с ними в первую войну еще в конце XV века. В 1554—1557 годах театром боевых действий между войсками русского царя и шведского короля стала Карелия, находившаяся в непосредственной близости от Соловков. Чем располагал тогда монастырь для встречи незваных гостей? Современные исследователи говорят: первоначально территорию обители окружал невысокий деревянный тын. Если бы тут появились шведские корабли, эта преграда худо защищала бы иноков от ядер бортовой артиллерии…
Тогда, что называется, Бог миловал.
Но в 1570-х годах Швеция вновь вступила в войну с Россией. Опять противник угрожал обширным монастырским владениям на Белом море. Боевые действия отличались страшным ожесточением. В 1571 году шведско-немецкая флотилия оказалась в непосредственной близости от обители, всерьез потревожив население архипелага. В 1578 году сюда прибыли первые четыре тяжелые пищали (пушки), команда стрельцов и пушкарей во главе с воеводой Михаилом Озеровым. Деревянный тын заменили на полноценную крепостную стену, сложенную из бревен. Два года спустя армия шведов потерпела поражение в Карелии. Но к исходу войны стало ясно: Соловки надо укреплять, причем укреплять как следует! Перемирие было заключено в 1583 году, а на следующий год скончался царь Иван Грозный. Его сменил на престоле Федор Иванович. Возведение тех самых стен, которые дошли до наших дней, двинулось полным ходом. Со шведской короной удалось заключить четырехлетнее перемирие. Однако войны все же опасались, и даже порой собирали армию в Новгороде Великом – столь близким казалось вступление в конфликт со шведами. Так что строительные работы велись без промедления. В 1590-х годах основная их часть завершилась, на острова начали прибывать крупные воинские контингенты с материка, и, может быть, сам факт наличия на Большом Соловецком острове каменных укреплений спас монахов от разбойничьего нападения шведов, когда разразился очередной русско-шведский конфликт.
Сил и средств на возведение соловецкой цитадели ушло больше, нежели на все новые крепости России, построенные при царе Федоре Ивановиче. Беломорская твердыня мощнее любой из них и создавалась в несравнимо более трудных условиях. Ее появление на архипелаге, оторванном от коренных русских земель, особенно учитывая сложности беломорской навигации и уровень развития строительных технологий, – настоящее чудо, по милости Божьей совершенное усилиями русских людей. И этим чудом по сию пору можно любоваться, добравшись до островной обители.
