История мангитской династии - Ахмад Дониш
Поскольку он их назначал сразу на высокие должности [вопреки их ожиданию], они стали пить кровь людей и разговаривали с людьми грубо. Не делали им ничего хорошего и с ними приветливо не разговаривали, поступали точно так же, как прежние чиновники. По этой причине жители Бухары считали людей Кермине [для себя] злосчастными. Чиновники их угнетали, а крестьяне налоги вносили С большим трудом и утаивали харадж.[171] Затягивали дело жалобами и криками о помощи, но никто им не внимал.
В первые два — три года правления на остатки богатства отца он [эмир Музаффар] собрал войско и, совершив походы в сторону Гиссара[172] и Коканда, захватил силой и жестокостью некоторые места. Жителям этих мест не дали пощады: их убивали или увозили в плен.
В конце концов, снова вернулись к притеснениям и разврату. После двух-трех первых военных побед высокомерие фараона ударило ему в голову. Он, кроме себя в мире, никого не признавал и стал повеления шариата приравнивать к своим желаниям. Например, того, кто украл мелкую монету, подвергал смерти, а того, кто убивал, вовсе не преследовал. И людей за мелкие преступления заточали в тюрьму. И самый малый срок был три года и больше того — семь лет. Поскольку тюрьмы были полны узников, то их выводили и убивали целыми толпами. Большую часть правителей времени отца он убил, конфисковал их имущество и полностью разорил. А низких людей и рабов посадил на головы людям.
Так продолжалось до тех пор, пока не произошло завоевание Мавераннахра[173] русскими. Войско же, поскольку его [всячески] притесняли, а начальники были людьми низкими, невежественными и трусливыми, [в битвах] показало спину. Воины бежали, считая постыдной службу под начальством у рабов.
Так все области страны попали в руки русским.[174] Причины были таковы: жалование одного солдата выдавали на четверых, а сумму, причитающуюся одному военачальнику, выдавали на двоих. А управители того времени с этим соглашались. Другая причина заключалась в том, что чернь, люди базара и те, что только отошли от банных топок, украденное у государства рассматривали как законную добычу и радовались этому, полагая: день сегодняшний прошел, а завтра, что будет, — пусть будет.
Управление Бухары было в руках Мухаммадшаха куш-беги. Это был человек безрассудный, необразованный и неразумный; вместе с тем всегда болел и никогда не осмеливался даже о малом — правдивое слово доложить падишаху, Да и ни у кого другого не хватало духу доложить о том, что послужило бы на пользу государства. Неизбежно государственные дела и дела веры пришли в полное расстройство. Войско и бедняки лишились покоя.
Дело в том, что процветание государства зависит от проницательности, твердости характера и мнений вазира. Если вазир безрассудный, то такое государство впору оплакивать.
Вкратце события происходили так. Около середины правления эмира Насрулло русские подошли к берегу Сыр-Дарьи и построили там крепость.[175] После многочисленных толков некоторые из рассудительных людей, которые понимали, каковы будут последствия, довели до сведения эмира о необходимости изгнания оттуда русских, [мотивируя это тем, что] они через небольшой промежуток времени продвинутся дальше внутрь страны и причинят много беспокойства мусульманам, Эмир дал такой ответ: «Русское государство большое, а мы не в силах ему противостоять. Ему противостоят франки и турки [Стамбул]. Земли же, которые они заняли, не, в нашем подчинении. Повода для выступления нет. Они могут сказать: «Это земля без хозяина. Если она нужна, — почему не пришли и не овладели ею?» И станут нашими врагами, а сейчас они [русские] разговаривают с нами по-дружески. Если со временем двинутся в нашу сторону, то дело примет другой оборот. Им отдадут то, что они захватили, или же они заберут и наши [земли]. И тогда между ними и нами станет меч и только.
В самом деле, до тех пор, пока эмир Насрулло был жив, русские не переходили через Сыр-Дарью.[176] Они заселили берега реки и привели в порядок крепость, собрав там провиант и оружие. Они признавали эмира могущественнейшим и сильнейшим из правителей стран Туркестана и оказывали ему почтение, а вскоре после его смерти напали на Ташкент и с небольшими усилиями завладели им.
Во время осады Ташкента русскими войсками эмир Музаффар намеревался отправиться в поход на Коканд. Некоторые из советчиков предлагали отказаться от похода на Коканд и выступить в сторону Ташкента для оказания поддержки мусульманам. Эмир не согласился с этим.[177] Он двинулся на Коканд и, завоевав его, дошел до Узгенда.[178] Множество мусульман попали в плен и были ограблены, после чего вскоре возвратились назад, Благодаря тому, что было совершено много зла и притеснений, люди от них [эмира и его войска] отвернулись. Находясь в страхе, многие под покровом ночи убегали. Некоторые из них, дождавшись ухода войска эмира, снова возвращались.
А Ташкент между тем был завоеван русскими. Причиной утраты завоеванных областей было то, что после победы над областями из-за недисциплинированности войска всякий грабил как мог, совершал насилия над детьми и женщинами тамошних жителей.
Сам падишах ничего не делал такого, чтобы склонить на свою сторону войско и население [тех областей]. Его занимали заботы о собственном наслаждении. А те, что были посредниками в этом деле, процветали и получали одобрение. Остальных считали отверженными. Поэтому сразу же после возвращения султана все эти области восстали.
В это время, незадолго до присоединения Ташкента к русскому государству, когда эмир собрался в поход на Коканд, пишущему эти строки пришлось по какому-то делу побывать в султанской ставке. Там эмиры собрались на совещание. После окончания заседания вышел один из вазирей. Я спросил о разговорах, которые велись на собрании. Он ответил: «Некоторые из военачальников считают необходимым выступить против Ташкента, о чем и доложили. Эмир не согласился, изволил сказать: «Под Ташкентом одержал победу нукер[179] русских войск, выступить против которого для меня позорно и стыдно. Уже если я и сяду в седло, то пойду прямо на Москву».
Эти слова он говорил потому, что был уверен, что русское правительство — подобно правителям Мавераннахра, и поскольку он над ними одерживал победу, то полагал, что и над русскими одержит победу.
Да, когда человек услышит о чем-нибудь, чего не видел, то он сравнивает с тем, что видел. И это сравнение в нем закрепляется. К примеру: если мы услышим, что Стамбул сильно процветающий и густонаселенный город, то в нашем сознании возникает представление о виденных нами
