Утерянное Евангелие от Иуды. Новый взгляд на предателя и преданного - Эрман Барт Д.
И, поскольку они его враги, Иисус в этом Евангелии говорит гневные речи против иудеев. Это настолько ярко выражено, что многие современные комментаторы видят здесь проявление некоего изначального христианского антисемитизма. Подобную точку зрения легко понять: в данном Евангелии «иудеи» — Божьи враги и несут ответственность за убиение Христа. Мало того, Иисус указывает на то, что они не потомки Авраама, в отличие от детей Божьих. Они — дети сатаны, исполняющие волю своего отца, в то время как он, Иисус, представляет божественную волю.
Они ответили ему: «Наш отец Авраам». Иисус сказал им: «Если бы вы были дети Авраама, то делали бы дела Авраамовы. Но вы теперь ищете убить меня, человека, сказавшего вам истину, которую слышал от Бога. Авраам такого не делал. Вы делаете дела вашего [настоящего] отца… Ваш отец дьявол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего. Он был убийцей с самого начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины… Кто от Бога, тот слушает слова Божьи. Вы потому не слушаете, что вы не от Бога». (Иоанн 8:39–47)
На протяжении всего Евангелия Иисус — посланец Божий, отвергаемый собственным иудейским народом, который не от Бога, а от дьявола. Как указывается в начале Евангелия, «[Иисус] пришел к своим, но свои его не приняли» (1:11).
Даже из нескольких цитат становится понятно, что в Евангелии от Иоанна в большей степени, чем в других Евангелиях, происходит разделение людей в соответствии с их отношением к Христу. Есть только два вида людей, отражающих два вида реальности. С одной стороны есть Бог, с другой сатана; есть дети Божьи и есть дети дьявола; люди либо живут светлой жизнью, либо блуждают во тьме; они либо защищают истину, либо проповедуют ложные учения. Это четкое разделение видно в одном из отрывков в начале Евангелия:
Верующий в него [Христа] не судится, а неверующий уже осужден, потому что не уверовал во имя единородного сына Божия. Суд состоит в том, что свет пришел в мир; но люди больше возлюбили тьму, чем свет, потому что дела их были злы. Всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идет к свету… а поступающий по правде идет к свету. (3:18–21)
Образ Иуды в Евангелии от Иоанна
Иуда упоминается в Евангелии от Иоанна на восемь раз больше, чем в остальных Евангелиях, вместе взятых. Перечислим основные элементы рассказа о нем. Он один из двенадцати учеников, избранных Иисусом, принимает участие в Тайной вечере, прежде чем совершить акт предательства. Однако многое из того, что Иоанн говорит об Иуде, отражает разницу между содержанием этого Евангелия и остальных.
Собственно рассказ об избрании двенадцати апостолов в данном Евангелии отсутствует. Однако Иисус в одном месте упоминает об этом избрании, в связи с чем всплывает имя Иуды. В шестой главе Евангелия от Иоанна Иисус сообщает непростую для восприятия истину о том, что для того, чтобы получить право на вечную жизнь, каждый должен испробовать его плоти и испить его крови (6:53–54). Этот образ является чрезвычайно отталкивающим для большинства его последователей, которые решают покинуть Иисуса. Иисус спрашивает у двенадцати апостолов, хотят ЛИ они тоже его покинуть, и Петр отвечает, что им некуда идти, поскольку «ты говоришь слова вечной жизни» (6:68). Тогда Иисус отвечает, вспоминая момент, в этом Евангелии не упоминавшийся: «Разве я не избрал вас двенадцать?» И затем говорит фразу, которая важна для нас: «Но один из вас дьявол». Автор текста уточняет: «Он говорил об Иуде, сыне Симона Искариота. И это был тот, один из двенадцати, кто должен был его предать» (6:71).
В данном случае Иуда называется «Искариот», потому что это его прозвище, которое он унаследовал от своего отца Симона. Но наиболее удивительно то, что Иисус уже в начале своей миссии (а не только во время Тайной вечери) знает, что он будет предан, и отлично знает, кто его предаст и что он «дьявол».
Оба отмеченных момента вполне соответствуют общей характеристике Иисуса в тексте Иоанна, когда Иисус знает обо всем заранее (в этом Евангелии он божественное создание и, разумеется, знает все). Это также сочетается с последовательным разделением всего на черное и белое. Вы или за Иисуса, или против него; вы пребываете или в истине, или во власти заблуждений; вы находитесь или в свете, или во мраке; вы либо от Бога, либо от дьявола. Иуда от дьявола. По сути он сам дьявол, однако не тот дьявол, о котором Иоанн впоследствии скажет, что он «вложил в сердце Иуды, сына Симона Искариота, предать его» (13:2). Итак, Иуда есть зло по сути своей. Он сын дьявола, как и иудеи, по мнению Иоанна. Иоанн не объясняет, почему Иисус избрал своего врага в числе последователей. Но читатель, видимо, должен предположить, что это соответствовало плану.
В следующий раз Иуда упоминается в отрывке, который мы уже обсуждали в связи с «синоптическими Евангелиями». Это рассказ об Иисусе, которого женщина помазывает дорогими благовониями. Однако в данном случае дело происходит не в Галилее, как в остальных Евангелиях, и не в доме фарисея по имени Симон, как в Евангелии от Луки. Женщина не остается неназванной. Вся ситуация разыгрывается в иудейской Вифании (регион южнее Галилеи), в доме друзей Иисуса — Марии, Марты и Лазаря. Сама Мария из Вифании и помазывает Иисуса этими дорогими маслами. И в данном случае это вызывает нарекания, но не просто со стороны «некоторых» из присутствующих, как было у Марка, и не со стороны учеников, как было у Матфея. У Иоанна это вызывает нарекания у самого Иуды Искариота: «Почему было не продать эти благовония за 300 динариев и не раздать [деньги] нищим?» (12:5) От автора текста мы, однако, узнаем, что Иуда вовсе не заботился о нуждах нищих. Он был хранителем денег апостолов и вором. Он любил опустошать коробку, в которой хранились деньги и которую все время носил при себе (12:6).
Созданный Иоанном образ Иуды — дьявола, сына сатаны, изначального противника Христа и вора — не кажется ли он вам чем-то знакомым? Он покажется знакомым каждому, кто знаком с антисемитскими обвинениями, выдвигавшимися против иудеев на протяжении всего Средневековья. Ростовщики и воры, они, направляемые сатаной, противостояли Христу и убили его. Исследователи также предполагают, что не случайно «убийца Христа» из раннехристианских текстов назван именем, этимологически соотносящимся со словом иудей: Иудой. В более позднее время Иуда станет прототипом всех иудеев.[22]
Как и в остальных Евангелиях, Иуда присутствует на Тайной вечере (глава 13), но в то время как в остальных Евангелиях Иисус предсказывает, что один из двенадцати предаст его, в Евангелии от Иоанна, где Иисус постоянно изображается обладающим детальным знанием будущего, он непосредственно сообщает одному из сидящих рядом с ним учеников, что этот поступок совершит Иуда (13:26). Сатана вселяется в Иуду, и Иисус говорит ему свои знаменитые слова: «То, что ты намерен сделать, делай быстрее» (13:27). Кажется странным, учитывая слова Иисуса о грядущем предательстве, что никто из присутствующих не понимает, о чем он говорит. Ученики думают, что он велит Иуде отправиться за провизией или раздать деньги бедным (13:29). Но читатель осведомлен об истинном положении вещей: Иуда должен покинуть дом, чтобы совершить свое грязное дело. Следующий отрывок — один из наиболее лаконичных во всем Евангелии. «Он немедленно вышел. И была ночь».
И действительно, была ночь. Иуда уходит во мрак, потому что и данном Евангелии он — порождение мрака. И вскоре тьма обрушится на всех присутствующих, так как Иуда выполнит предписанную ему задачу и приведет врагов, которые арестуют его господина.
Сцена ареста изложена иначе, чем в других Евангелиях. Нет упоминания о предательском поцелуе. Иуда приходит в сад, в котором, как он знает, должен находиться Иисус. С ним отряд солдат и слуги первосвященников и фарисеев. У них в руках факелы, светильники и оружие. Иисус, «зная обо всем, что с ним случится» (18:4), спрашивает, кого они ищут. Они отвечают: «Иисуса из Назарета». Здесь происходит странная подмена, поскольку, очевидно, он и есть Иисус, и, если они ищут его под предводительством Иуды, то они должны об этом знать. Но то, что происходит потом, еще более странно. Иисус говорит: «Это я». И все они, включая Иуду, невольно отступают и падают на землю (18:5–6).
