Ф. Дикин - Дело Рихарда Зорге
Наряду о журналистами и свободными художниками, бизнесменами, занятыми экспортно-импортными операциями, торговцами оружием и военными авантюристами в Шанхай приезжали и профессиональные, обученные Москвой агенты, многие из которых имели уже опыт неудачных экспериментов, поставленных Коминтерном, и работы в зарубежных советских агентствах в Германии и Западной Европе. Их задача теперь состояла в подготовке кадров для китайской революции, чтобы кадры эти ориентировались на Советский Союз и находились под его контролем.
Таков был фон, на котором Рихард Зорге и его помощники планировали выполнить свое задание, не засветившись.
10 января 1930 года два германских гражданина прибыли в Шанхай на японском судне. Они путешествовали по подлинным паспортам, выданным на их настоящие имена. Это были д-р Рихард Зорге и м-р Вейнгартен. Об их прибытии немедленно стало известно шанхайской городской полиции, которая, однако, не сразу узнала о существовании еще и третьего человека, руководителя всей компании. И надо признать, что и по сей день его настоящее имя так и не установлено.
«Алекс», старший в группе, должен был принять дела у людей из Красной Армии, действовавших в Шанхае, и с помощью Вейнгартена — специалиста по радио, восстановить регулярную радиосвязь с Россией, прерванную совсем недавно. И хотя шанхайская полиция довольно быстро отнесла Зорге и Вейнгартена к числу вероятных советских агентов, однако истинные задачи китайской миссии 4-го Управления так никогда и не были установлены.
В течение шести месяцев своего пребывания в Китае Зорге занимался подготовительной работой по организации шпионской группы, которая должна была базироваться в Шанхае, распространяя свою деятельность на весь центральный Китай, а также устраивал для себя журналистскую «крышу». И первое, что он сделал, — нанес визит в Германское генеральное консульство в Шанхае, о чем гласит запись от 17 января, — ровно через неделю после прибытия в Китай. В консульстве он представил рекомендательное письмо от департамента прессы германского МИДа в Берлине, датированное 28 ноября 1929 года и написанное в качестве рекомендации редактором немецкой сельскохозяйственной газеты д-ром Юстусом Шлос-сом, который пользовался поддержкой германского министерства продовольствия и сельского хозяйства.
Зорге объяснил сотрудникам германского консульства, что желал бы изучать сельскохозяйственные условия Китая, чтобы написать серию статей для газеты д-ра Шлосса. Его приняли без вопросов и снабдили несколькими рекомендациями на имя ведущих немецких бизнесменов в Шанхае, а также к другим консульским властям в Китае.
В последующем отчете сотрудник германского консульства, принимавший Зорге, особо подчеркнул, что ему были выданы рекомендательные письма к двум германским корпорациям — «Dyestuffs» и «Nitrogen», как лучшим местам для получения материала по сельскому хозяйству Китая. «Зорге тогда занимал меблированную комнату в одном из скромных пансионов и, очевидно, вел довольно уединенную жизнь. В адресной книге для немцев, живущих на Дальнем Востоке, указан его адрес: «Д-р Рихард Зорге, П. О. 1062, Шанхай», который был прекрасно известен шанхайской полиции.
Германское консульство в дальнейшем почти ничего не знало о деятельности Зорге, за исключением разве того, что он предпринял продолжительную поездку в глубь Китая и что одно время ходили смутные слухи, что он якобы связан с китайскими левыми.
Но все это выглядело довольно естественным на фоне его открытых журналистских связей, которые он завел еще в Берлине, поскольку Зорге не делал особых попыток скрыть свои левые убеждения в беседах с немцами, живущими в Китае. И в самом деле, другое поведение могло бы только вызвать подозрения.
Почти невозможно теперь проследить деятельность Зорге и его передвижения в эти первые месяцы пребывания в Китае. Очевидно, что поначалу его главными источниками информации были приятели-журналисты, а также немецкие бизнесмены, особенно торговцы оружием в Договорных портах, то есть те, чьей информацией воспользовался бы любой профессиональный журналист.
9 мая 1930 года, как записано в архивах шанхайской муниципальной полиции, Зорге выехал в Кантон, где пробыл шесть месяцев. Жил он все это время в международном сеттльменте, в меблированных комнатах, содержавшихся какой-то датчанкой, и беспрепятственно расширял свои познания Китая. Из Кантона он совершал многочисленные «исследовательские поездки» в южные районы страны, а также устанавливал контакты в городе, подобно шанхайским. Посетив германское консульство, он получил возможность войти в среду немецкой общины, а рекомендательные письма генерального консула оказались для него весьма полезными.
Кантон был вторым по значению после Шанхая открытые портом и индустриальным центром, а его близость к колонии Британской короны — Гонконгу — сделала город ценным с точки зрения прослушивания. Это был также и тот центр, из которого можно было изучать фракции соперничающих друг с другом военачальников в южных провинциях Китая и их отношения о режимом Чан Кайши в Нанкине.
В течение этих первых месяцев укрепилась репутация Зорге как журналиста, специализирующегося на китайских делах, и, соответственно, окрепла и «крыша». Однако в середине ноября он получил известие от «друзей», что его присутствие настоятельно необходимо в Шанхае, и, таким образом, первый период ученичества для него закончился.
Остальные члены шанхайской миссии были в большей степени заняты техническими проблемами. У «Алекса» были инструкции или помогать, или забрать под свое руководство существующую группу 4-го Управления, прибывшую в Шанхай незадолго до него. Первую группу, отправленную в Шанхай для этой цели, возглавлял сотрудник 4-го Управления, известный под именем «Джим» или «Лехман». Его главной задачей было восстановить радиосвязь между Шанхаем и Советским Союзом и, кроме того, — в случае, если бы он сумел заполучить полезную развединформацию, — передавать ее своему начальству.
«Джим»[33], чье настоящее имя по-прежнему неизвестно, был главным специалистом по радиосвязи и, вероятно, возглавлял радиошколу, готовившую кадры для Красной Армии в учреждении, расположенном в пригороде Москвы. Его миссия была усилена другим специалистом из этой же радиошколы, Максом Клаузеном, прибывшим в Шанхай отдельно от остальной группы.
Вся предшествующая карьера Клаузена может служить классическим примером вербовки целой группы техников, отобранных по тайным каналам Коминтерна для военной и политической разведки. От сетей связи, которые эти люди были обучены создавать, зависело функционирование всей системы советского шпионажа.
Клаузен был сыном бедного лавочника с одного из островов у побережья земли Шлезвиг-Гольштейн. В 1917 году он был призван в германскую армию и направлен в войска связи, где получил общую подготовку для работы на радиотелеграфе. После увольнения в запас, в 1919 году, стал моряком. Поскольку Международный союз моряков и его международный двойник, расположенный в Амстердаме и Гамбурге, образовали часть коммунистической системы связей, посылая курьеров, а также используя для этой цели моряков на кораблях по всему миру, то очень быстро и Клаузен угодил в эту машину. В августе 1927 года он вступил в Гамбурге в морскую организацию Германской коммунистической партии. Секретарем этой организации был Карл Лессе — фигура высокого ранга в Международном союзе моряков и аппарате Коминтерна.
Вскоре после этого Клаузен нанялся на трехмачтовую шхуну, направлявшуюся в Мурманск для лова тюленей. Следующий рейс у него был на немецком фрахтовом судне «Ева Рикмер», принадлежавшем компании «Восточно-Азиатские морские линии».
Через Лессе на Клаузена в сентябре 1928 года, после нескольких месяцев тщательного наблюдения вышел агент советской военной разведки «Георг» и спросил, имея в виду его прежний опыт в радиосвязи, не хотел бы он отправиться в Москву «поработать на разведывательную организацию». Клаузен принял предложение «Георга» и выехал из Берлина с билетом первого класса в кармане и романом Томаса Манна в багаже. Ему было сказано: «Место вашего назначения — в этой книге». Простой буквенный код внутри книги, будучи расшифрованным, давал адрес в Москве.
По прибытии в Москву Клаузена встретили и отвезли в офис 4-го Управления Генерального штаба Красной Армии. Так он оказался завербован непосредственно советской военной разведкой.
После нескольких месяцев интенсивного обучения в радиошколе Красной Армии Клаузена отправили в Шанхай, где он должен был присоединиться к «Джиму», и в марте он уехал из Москвы. До Шанхая он добирался, через Харбин[34]. В Москве ему показали фотографию человека, который будет ждать его каждый вторник в пять часов вечера в «Палас-отеле» в Шанхае. В левой руке он должен будет держать номер газеты «Шанхай Таймс», а в правой — трубку. Предусмотрен был и короткий обмен приветствиями. Этот контакт вывел Клаузена на русского из числа белых эмигрантов по имени Константин Мишин. Он был помощником «Джима», завербовавшего Мишина в колонии русских белых в Шанхае. Похоже, что одно время Мишин был бродячим уличным певцом. После некоторых промедлений и предосторожностей Мишин привел Клаузена к «Джиму».
