Павел Рейфман - Из истории русской, советской и постсоветской цензуры
В том же году перестала выходить политическая и литературная газета «Страна» — своеобразное издание, сочетавшее либеральные и монархические идеи, выходившее в 80–83 г. в Петербурге (издатель-редактор Л. А. Полонский). Оно ориентировалось на царствование Александра II, публикуя всяческие похвалы ему и его реформам. Задача интеллигенции, по мнению редакции, «изучать народ, соединять умы общества, идущего вразброд». В то же время, отмечая необходимость реформ, улучшений, газета ратовала за пресечение революционного движения в стране. Такая смесь либеральных и консервативно — монархических идей могла показаться властям недозволенной оппозицией. К этому, видимо, добавлялось ощущение, что подчеркнутые похвалы Александру II содержат противопоставление его Александру III. В 81 г. газета получила два предостережения: 16 января за статью о необходимости помиловать Чернышевского, 4 марта — за статью об убийстве Александра II. В январе 83 г. «Страна» получила третье предостережение, была приостановлена на четыре месяца, подчинена предварительной цензуре и уже не возобновлялась (Зай286-7). В докладе о ней царю Толстой писал: «Газета ''Страна'', несмотря на объявленные ей два предостережения и воспрещение розничной продажи <…> продолжала упорно держаться усвоенного ей вредного направления, выражающегося в систематическом стремлении безусловно осуждать все действия и распоряжения правительства и представлять общее положение дел в нашем отечестве в самом безотрадном виде». Направление газеты, по словам Толстого, особенно наглядно выразилось в передовой статье новогоднего номера за 83 г., «в которой с непозволительной дерзостью заявляется об отсутствии в сферах управляющих ''искренности'' и ''сколько-нибудь рациональных, приведенных в систему идей''» (Зай287).
В следующем, 84-м, году произошла расправа с «Отечественными записками — самая серьезная из цензурных расправ 80-х гг. После запрещения в 66 г. „Современника“„Отечественные записки“ продолжили его традиции. До 77-го года их редактировали Некрасов и Салтыков-Щедрин. После смерти первого его заменил один из лидеров народничества, Н. К. Михайловский. Им написано большинство обзоров новых книг, литературных рецензий. Сотрудничали в журнале А. И. Эртель, С. Н. Кривенко, другие прогрессивные писатели, публицисты, связанные с народничеством. Журнал и на самом деле был последовательно оппозиционным правительству, отвергал коренные основы существующего порядка. Автор антинигилистических романов Болеслав Маркевич 26 сентября 81 г. писал Каткову, что „Отечественные записки“„прямо, не стесняясь нисколько, подбивают своих читателей на смуту, признают героями Желябовых и Ко. Целые книжки журналов подбираются статья к статье в этом смысле“ (Зай274). Маркевич несколько преувеличивал, но основные тенденции „Отечественных записок“ он уловил правильно. Журнал и на самом деле в это время был основным, наиболее авторитетным органом демократической мысли. И он пользовался успехом у читателей. Если в 68 г. (время перехода журнала в руки Некрасова) у „Отечественных записок“ было 5 тыс. подписчиков, то в 81 г. число их возросло до 10 тыс.
Первостепенную роль в 80-е г. в журнале играл Салтыков-Щедрин. Он не только осуществлял общее редактирование „Отечественных записок“, определял их направление, но и печатал в них свои произведения, имевшие огромный успех, общественный резонанс („Письма к тетеньке“, „Современная идиллия“ и др.). Эти произведения являются одним из лучших источников, воссоздающих атмосферу 80-х годов. Власти ненавиделижурнал. Но он был влиятельным, пользовался большим общественным авторитетом. Решиться расправиться с ним было не просто. По словам Феоктистова, Толстой, как и в вопросе о закрытии „Голоса“, проявлял нерешительность, «главным образом опять-таки из опасения возбудить неудовольствие в обществе». Пришлось браться за дело самому Феоктистову (есть вероятность, что Феоктистов несколько преувеличивает свою роль и нерешительность Толстого-ПР). Как бы то ни было, Феоктистов ненавидел журнал. В воспоминаниях А. М. Скабичевского сообщается, что жена Феоктистова якобы заявляла: «ее Евгеша занял пост начальника по делам печати единственно с той целью, чтобы раздавить такую гадину, как „Отечественные записки“». Вряд ли верна причина единственно, но общее отношение Феоктистова к «Отечественным запискам слова „Феоктистихи“ передают (Зай288).
18 января 84 г. Совет Главного управления по делам печати принял решение о необходимости вынести „Отечественным запискам“ второе предостережение. В докладе царю Толстой пишет по этому поводу: „Принимая в соображение, что журнал ''Отечественные записки'' обнаруживает вредное направление, предавая осмеянию и стараясь выставить в ненавистном свете существующий общественный, гражданский и экономический строй как у нас, так и в других европейских государствах, что наряду с этим редакция не скрывает своих симпатий к крайним социалистическим доктринам и что, между прочим, в январской книжке этого журнала за текущий год помещена статья за подписью Николадзе ''Гамбетта и Луи Блан'', содержащая восхваление одного из французских коммунаров — Рошфора, я, согласно заключения Совета Главного управления по делам печати, признал необходимым объявить журналу ''Отечественные записки'' второе предупреждение“ (Зай288). Представление Толстого было утверждено Александром III.
Мотивировка предупреждения была настолько серьезной, что Салтыков-Щедрин счел ее предвестницей конца. В письме А. Л. Боровиковскому он сообщал о положении дел в журнале: „Судя по сильной мотивировке, вероятно, вслед за сим последует и третье предостережение, хотя бы мы и белую бумагу выдали. Очевидно, что тут есть уже предвзятое намерение, а может быть, и совсем закроют журнал. Как бы то ни было, но я пишу к вам, так сказать, накануне умертвления“.
Пытаясь спасти журнал, Щедрин летом 83 г. пишет Михайловскому: „Не имеете ли Вы какую-нибудь комбинацию в виду насчет ''Отеч<ественных > Зап<исок>'', которую мог бы Краевский принять?. Я же тогда только могу остаться, если совершится какое-нибудь чудо, т. е. по крайней мере сместят Феоктистова или Каткова ошельмуют“ (Зай289. Напомним, что Краевский был издателем „Отечественных записок“- ПР).
Пожалуй, в высшей степени значительную роль в расправе над „Отечественными записками“, наряду с Феоктистовым, Толстым, Катковым, Победоносцевым, сыграл директор Департамента полиции В. К. Плеве. В августе 83 г. Плеве представил Толстому обширную записку, которая была посвящена в основном „Отечественным запискам“. В ней Плеве подробно говорил о связи революционного движения с журналистикой. Характеризуя близость пропагандистской деятельности революционных народников с периодической печатью, он писал: „журналистика, конечно, не замедлила отозваться на этот ею же подготовленный порыв молодежи. В повременных изданий появился ряд произведений народнической беллетристики, в которой ими популяризировался западноевропейский социализм или же путем измышленных, а иногда лишь искусно подобранных или ложно освещенных явлений народного быта доказывалось бедственное положение народа <…> Подобные произведения на первое время и служили орудием пропаганды, стремившейся привить народу чувство недовольства его положением и познакомить его с основаниями учения, признаваемого фанатиками социализма средством исцеления от всех общественных зол“. Плеве указывал и на „гибельное влияние“ на молодежь, которое имело творчество и деятельность Некрасова — в прошлом одного из руководителей «Отечественных записок».
Переходя к существующему положению дел и задачам Главного управления по делам печати, Плеве отмечал, что цензурному ведомству едва ли будет «под силу сломить окончательно враждебное существующему порядку настроение прессы до тех пор по крайней мере, пока состав литературного кружка, руководящего журналами и газетами, не изменится. В настоящее время кружок этот состоит почти исключительно из людей, вся литературная деятельность которых составляет непрерывный протест против законного порядка<…> ''Отечественные записки'', издаваемые Краевским, редактируются Салтыковым <-Щедриным> при деятельном участии Григория Елисеева и Михайловского в сотрудничестве с некоторыми ссыльными и поднадзорными<…> Всё изложенное приводит к заключению, что в данный исторический момент правительство находится в борьбе не только с кучкой извергов, которые могут быть переловлены при усиленных действиях полиции, но с врагом великой крепости и силы, с врагом, не имеющим плоти и крови, то есть с миром известного рода идей и понятий, с которыми борьба должна иметь особый характер» (Зай289-90).
Получив эту записку, Толстой писал Плеве: «Очень благодарю Вас<…> за составленную записку об отношениях известной части нашей журналистики к революционной партии <…> Я посылаю её государю» (290). Меры были приняты. Ряд сотрудников «Отечественных записок» арестованы или высланы из столицы. В январе 83 г. из Петербурга выслан Михайловский. В начале 84 г. арестованы С. Н. Кривенко, А. И. Эртель, М. А. Протопопов. Всё это давала повод для обвинения «Отечественных записок» в прямой крамоле. Феоктистов в своих воспоминаниях рассказывает, что инициатива закрытия «Отечественных записок» непосредственно принадлежала Департаменту полиции: «Однажды граф Толстой пригласил меня на совещание с Оржевским и Плеве, которые сообщили, что редакция ''Отечественных записок'' служит притоном отъявленных нигилистов, что против некоторых из сотрудников этого журнала существуют сильные улики, что один из них уже выслан административным порядком из Петербурга и что необходимо разорить это гнездо» (Зай291). Совещание состоялось где-то в конце марта или в начале апреля. Уже 5 апреля Н. А. Любимов сообщал Каткову о том, что участь «Отечественных записок» решена и доклад по этому поводу уже подготовлен.
