Сборник статей - И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата

Т. 3. С. 510. Однако в частично доступных исследователям фондах Академии (ЦГИА Санкт-Петербурга. Ф. 277) подтвердить этот факт не удалось; во всяком случае, личного дела дю-Шайла нет в фонде Академии, а его имя отсутствует в списке иностранцев, допущенных к посещению лекций в 1910–1911 годах (Ф. 277. Оп. 1. Д. 3675; сведения предоставлены Д.И. Зубаревым).

28 Fry L. Op. cit. P. 110 (перевод наш).

29 См. примеч. 3.

30 Печатавшийся также под псевдонимом П. Суворов.

31 До конца 1913 года журнал выходил два раза в месяц. В 1914–1916 годах издание стало ежемесячным, некоторые выпуски были сдвоенными.

32 La Direction. Notre but // Revue contemporaine. 1910.5 juin. № 1. P. 2, 3,1.

33 См.: Всеподданнейшие доклады Министра внутренних дел от 22 декабря 1911 года и от 13 мая 1913 года (РГИА. Ф. 776. Оп. 1. Д. 1.5–5 об., 14–14 об.). Благодарю Д.И. Зубарева, предоставившего возможность ознакомиться с этими материалами.

34 См.: Кирьянов Ю.И. Русское собрание: 1900–1917. М., 2003.

35 См. многие его тексты из этой газеты в сб.: За смутные годы: Публицистические статьи и речи А.А. Башмакова. СПб., 1906.

36 Краткий очерк карьеры и взглядов Башмакова см.: Смолин М. Идеолог имперского панславизма и национализма Александр Александрович Башмаков [http://fondiv.ru/articles/62/]. Его роль в журнале Revue contemporaine здесь не упоминается.

37 В 1912 году под псевдонимом Вещий Олег вышел небольшой сборник стихотворений Башмакова «Славянские струны».

38 В 1917 году приветствовал победу большевиков; впоследствии провел несколько лет в Турции, стал апологетом политики М. Кемаля.

39 Впоследствии – посол Франции в СССР (1921–1931).

40 Du Ch. A. Le mois Russo-finlandais // Revue contemporaine. 1911. 5 (18) décembre. № 37. P. 603–608.

41 Editorial. Les «loyautés» de Helsingfors // Revue contemporaine. 1911. 20 mai (2 juin). № 24. P. 354.

42 Du Chayla A. Ivan Porphyrevitch Filiévitch // Revue contemporaine. 1913. 2 (15) février. № 66. P. 53, 54.

43 Du Chayla A. Le Séparatisme Ukrainien, ses origines et ses destinées // Revue contemporaine. 1913.14 (27) septembre. № 99. P 165–169; 28 septembre (11 octobre). № 101. P. 194–198; 12 (25) octobre. № 103. P. 229–231; 26 octobre (8 novembre). № 105. P. 258–260; 2 (15) novembre. № 106. P. 279–281; 16 (29) novembre. № 108. P. 298–301.

44 Подтверждение того, что за псевдонимом скрывается дю-Шайла, дано в статье: Maximovitch A. L’Evolution des relations russo-magyares // Revue contemporaine. 1914. luin. № 118. P. 134–136.

45 См., например: du Chayla A. L’œuvre russe hors de Russie en 1912 // Revue contemporaine. 1913.9 (22) février. № 67. P. 69–71; 16 février (1er mars). № 68. P. 86–88.

46 Du Chayla A. La Dynastie Nationale des Romanoff et l’Unité de la Russie // Revue contemporaine. 1913. 23 février (8 mars). № 69–70. P. 108.

47 Maximovitch A. L’Evolution des relations russo-magyares <…> // Revue contemporaine. 1914. luin. № 118. P. 134–136.

48 См.: Бобринской В.A. Пражский съезд. Чехия и Прикарпатская Русь. СПб., 1909.

49 Du Chayla A. L’Europe et les victoires slaves // Revue contemporaine. 1912. 20 novembre (3 décembre). № 60. P. 428.

50 Ibid.

51 Maximovitch A. Quelques notes sur la Vieille Serbie // Revue contemporaine. 1913. 2 (15) mars. № 71. P. 129.

52 Du Chayla A. Pages d’histoire bulgare. Le Tsar Siméon (suite) // Revue contemporaine. 1913. 6 (19) avril. № 76. P. 203.

53 Maximovitch A. Les destinées historique du Mont-Athos // Revue contemporaine. 1913. 27 juillet (9 août). № 92. P. 52–53.

54 Baschmakoff A. Editorial // Revue contemporaine. 1913. 2 (15) novembre. № 106. P. 275.

55 Du Chayla A. A propos du Procès de Kieff // Revue contemporaine. 1913.5 (18) octobre. № 102. P. 217, 218.

56 Дю-Шайла A.M. С.A. Нилус и «Сионские протоколы». С. 3.

57 Отметим, что статья дю-Шайла цитируется полностью даже теми, кто отрицает его свидетельство о подложном характере ПСМ.

Нина Перлина

Разговор Мандельштама с Герценом о «Федре» и Рашели

НАКОНЕЦ Я УВИДЕЛ РАСИНА ДОМА, УВИДЕЛ РАСИНА

С РАШЕЛЬЮ – И НАУЧИЛСЯ ПОНИМАТЬ ЕГО.

Я НЕ УВИЖУ ЗНАМЕНИТОЙ «ФЕДРЫ»

В СТАРИННОМ МНОГОЯРУСНОМ ТЕАТРЕ.

В 1992 году, готовя аспирантский курс по русской литературе первой половины XX века, я заметила, что от двух тематико-поэтических «гнезд» стихотворений Мандельштама тянутся ассоциативные связи к Герцену, к его дневникам, письмам 1847 года, отправленным в Россию вскоре по прибытии в Париж, «Письмам из Франции и Италии», книге «С того берега» и к повторным переосмыслениям переживаний конца 40-х – начала 50-х годов в «Былом и Думах»1. Наблюдение требовало проверки и подтверждения: необходимо было доказать общность или сходство культурно-исторических представлений Герцена и Мандельштама, а заняться столь серьезным исследованием я тогда не могла. Теперь, после появления убедительных работ Софьи Гурвич-Лищинер о контактах эссеистики Мандельштама с философской прозой Герцена2, кажется возможным развернуть доказательство этой связи. Здесь я рассматриваю только одно из названных поэтических гнезд лирики Мандельштама.

На поверхностном уровне, включающем перекличку цитат, ассоциации между циклами философско-мемуарной прозы Герцена и гнездом стихотворений из книг «Камень» и «Tristia» касаются тем: «старинный многоярусный театр» эпохи Расина; Федра в исполнении Рашели и «величавость, рельефность» расиновского стиха; актеры на сцене, «как статуи на пьедестале», и среди них – Рашель, «с этими чертами, резкими, выразительными, проникнутыми страстью»3.Сходство культурноэстетических представлений Герцена и Мандельштама иллюстрируется рядом совпадений:

ГЕРЦЕН О РАШЕЛИ В РОЛИ ФЕДРЫ

Как теперь вижу эти гордо надутые губы, этот сжигающий, быстрый взгляд, этот трепет страсти и негодования, который пробегает по ее телу! а голос – удивительный голос! – голос, который походит и на воркованье горлицы и на крик уязвленной львицы. Она может сделаться страшна, свирепа… «до ехидного выражения»

(V, 52–53)

МАНДЕЛЬШТАМ О РАШЕЛИ, ФЕДРЕ, АХМАТОВОЙ

Зловещий голос – горький хмель —Души расковывает недра:Так – негодующая Федра —Стояла некогда Рашель…

(49)

Расплавленный страданьем крепнет голос,И достигает скорбного закалаНегодованьем раскаленный слог

(58)

Твое чудесное произношенье —Горячий посвист хищных птиц;Скажу ль: живое впечатленьеКаких-то шелковых зарниц

(69)

Сей профиль женственный с коварною горбинкой!..

(57)

Черты лица искаженыКакой-то старческой улыбкой

ГЕРЦЕН О ТЕАТРЕ РАСИНА

Téâtre Français познакомил меня с одним драматическим автором, которого я не знал… С Расином.

– Неужели вы его прежде не читали? – спрашиваете вы, краснея за меня. – За кого же вы меня принимаете —

A peine nous sortions des portes des Trézène

Il était sur som char…

Я его твердил на память лет десяти, а потом читал лет пятнадцати… Наконец я увидел Расина дома, увидел Расина с Рашелью – и научился понимать его. Это очень важно, важнее, чем кажется с первого взгляда, – это оправдание двух веков, то есть уразумение их вкуса. Расин встречается на каждом шагу с 1665 года и до Реставрации; на нем были воспитаны все эти сильные люди XVIII века <…>. Робеспьер возил свою Элеонору в Téâtre Français и дома читал ей «Британика», наскоро подписавши дюжины три приговоров. Людовик XVI в томном и мрачном заточении читал ежедневно Расина с своим сыном и заставлял его твердить на память <…>. И действительно, есть нечто поразительно величавое в стройной, спокойно развивающейся речи расиновских героев; диалог часто убивает действие, но он изящен, но он сам действие; чтоб это понять, надобно видеть Расина на сцене французского театра: там сохранились предания старого времени, предания о том, как созданы такие-то роли Тальмой, другие Офреном, Жорж (V, 50–51).

МАНДЕЛЬШТАМ

Будет в каменной ТрезенеЗнаменитая беда,Царской лестницы ступениПокраснеют от стыда

(59)

Я не увижу знаменитой «Федры»,В старинном многоярусном театре <… >Я не услышу обращенный крампе,Двойною рифмой оперенный стих <…>Театр Расина! Мощная завесаНас отделяет от другого мира;Глубокими морщинами волнуя,Меж ним и нами занавес лежит <…>Я опоздал на празднество Расина…

Вновь шелестят истлевшие афиши <… >И словно из столетней летаргииОчнувшийся сосед мне говорит:– Измученный безумством Мельпомены,Я в этой жизни жажду только мира;Уйдем, покуда зрители-шакалыНа растерзанье Музы не пришли!

Когда бы грек увидел наши игры…

(58)

Герцен и Мандельштам цитировали одни и те же строки Расина о «каменной Трезене», о «ступенях царской лестницы», залитых краской стыда и крови (Мандельштам), о воротах города, из которых колесница Ипполита рвется навстречу смерти (Герцен). Для обоих строки расиновской «Федры» отдавались эхом в эпохах кровавых, позорных и героических. У Герцена – Робеспьер, обреченный гильотине Людовик XVI и его сын, а в книге «С того берега» и «Былом и думах» – ужасные дни расправы с революцией в июне 1848 года; у Мандельштама – вполоборота повернувшаяся к трагическим временам в истории «печаль» Рашель-Ахматова и строки, вводящие мотив русских казней, – «сорвут платок с прекрасной головы» (Ахматова – боярыня Морозова).