Брайан Фаган - Археология. В начале

Подобный подход является реакцией на такие исследовательские схемы, где минимизируется роль социальной власти и высказывается предположение, что в древних сообществах существовала в высшей степени культурная однородность. Фактически же, многие археологические изыскания показали, что культурные изменения могут произойти очень быстро, иногда с такой скоростью, что сохраняются в человеческой памяти, как и в нашем обществе (Сэндерс и другие — Sanders and others, 1979). Не следует недооценивать важность социальной власти при становлении первых государств, таких как государства майя или ацтеков (Таунсенд — R. F. Townsend, 1992). Несмотря на то что сейчас в центре внимания некоторых исследований находятся социальное ранжирование и политическая власть царей и вельмож, почти никто из археологов не занимается таким явлением, как сопротивление подавляющей социальной и политической власти, и археологией этнических меньшинств (Джоунс — Jones, 1997).

Элиты использовали различные тактики для осуществления власти над другими людьми, все, начиная от мягких уговоров до божественного царствования, создание экономических монополий и использования силы. Возможно, самыми важными из всех средств являются идеологии доминирования. Древние правители народа майя строили огромные церемониальные центры с пирамидами и обширными площадями, являвшиеся символическими моделями священного пространства вселенной майя. Пирамиды олицетворяли священные горы, те места, где осуществлялся переход в духовный мир предков. Именно здесь во время расточительно щедрых публичных церемониалов правитель впадал в шаманский транс, общался с богами и предками. Все происходящее укрепляло сложные взаимоотношения между живыми и мертвыми, между правителем и простолюдинами, подтверждало божественную власть верховных правителей (Шелле и Фридель — Schele and Friedel, 1990) (см. также главу 17).

Марк Леон со своими коллегами из Исторического фонда Аннаполиса изучали теории власти, которые стояли за планировкой двух главных колониальных поселений: Аннаполиса и близлежащего Сейнт-Мэриз-Сити в штате Мэриленд (Леон и Харри — Leone and Hurry, 1998). Они утверждают, что в планах обоих городов использовались принципы барокко. Считалось, что поселение Сейнт-Мэриз-Сити строилось случайным образом. Но археологи показали, что главные кирпичные здания, такие как часовня иезуитов, тюрьма и здание собрания штата, находились в центрах пересечения улиц. В системе барокко глаза человека перемещаются между главными точками в пространстве, которые представляют монархическую и социальную иерархию. Сообщество Мэриленда было молодым, в нем присутствовала иерархия деловых людей и чиновников, которые использовали такие принципы урбанистического планирования для того, чтобы утвердить свой социальный статус.

Таким же образом в 1696–1710 годах губернатор Аннаполиса Фрэнсис Николсон изменил план Эн Эрундел Тауна того времени, население которого составляло 200 человек. В основе плана лежали два круга, из которых выходили улицы, и площади. Все это располагалось на холмах и кряжах. В наши дни дом собрания и один круг по-прежнему являются центром Аннаполиса. Археологические раскопки, Географическая информационная система и система AutoCad показали, что этот центр фактически имел форму яйца, то есть использовался прием, необходимый для того, чтобы интегрировать элементы холмов в единый план. В то же самое время Николсон сделал так, чтобы при приближении к зданию собрания расходящиеся радиальные улицы создавали оптическую иллюзию того, что оно расположено ближе и больше по размерам, что усиливало ощущение силы власти. Такая планировка города в стиле барокко сочетается с ландшафтной архитектурой садов-террас, которые строили видные жители Аннаполиса в последующие десятилетия (рис. 15.15).

Политическая и социальная власти являются чрезвычайно разнородными явлениями, которые воплощаются во многих формах. С точки зрения археолога, интересно то, что можно использовать такие материальные объекты, как керамика, для того чтобы изучать, как люди декларировали свою социальную позицию и сопротивлялись упадку своей культуры (Бодри и другие — Beaudry and others, 1991; Орсер — Orser, 2004). Артефакты предоставляют уникальную возможность изучать историю многих обществ, не имевших письменных материалов, но выражавших разнообразие своих чувств и культуры посредством специфических артефактов и предметов, которые они покупали и использовали.

Удивительные исследования того, как народы сопротивлялись падению своей культуры, проводились на юге США. Туда попали первые африканцы, привезенные в Северную Америку. Они привезли с собой свои представления о религии, ритуалах и сверхъестественных силах. «У гвинейских негров иногда бывают маленькие участки для дома их бога», — писал один плантатор из Флориды в 1839 году (Фергюсон — L. Ferguson, 1992:65). У себя они обустраивали святилища. В исторических источниках редко говорится о таких святилищах, но археологи обнаружили голубые бусинки и другие талисманы на многих рабовладельческих памятниках на юго-западе США. На плантациях Гэррисон и Кингзмилл в Мэриленде и Виржинии нашли украшенные гравюрами оловянные ложки, узор которых удивительно напоминает те узоры, что делали афроамериканцы, жившие в то же самое время в Суринаме в Южной Америке. На кувшинах из памятников на юге имеются отметки в южноафриканском стиле баконго (Фергюсон — L. Ferguson, 1992; Келсо — Kelso, 1984). Все указывает на то, что в Северную Америку прибывали люди, мировоззрение и культурные ценности которых радикально отличались от тех, что имелись у их хозяев.

Рабовладельческие плантации являлись частью сложной сети, соединявшей между собой плантаторов с плантаторами, плантаторов с рабами, рабов с рабами на других плантациях. Значительным является то, что рабы, находясь в этой жестокой, подавляющей и расистской среде, смогли сохранить важные элементы своих собственных культур. Несмотря на эти условия, афроамериканцы придерживались своих верований и культур, в которые в течение многих поколений вносили новые идеи и материальные инновации из нового окружения. Они верили в то, что их культура, их образ жизни — все, начиная с кухни и кончая верой, — самые лучшие. Африканские верования при всем их многообразии очень гибки, и изменения в них часто являлись реакцией на внешние факторы, будь то политические, религиозные или экономические. Итак, существовавшие верования легко адаптировались к новому американскому окружению, в течение многих поколений приспосабливая новые артефакты или модифицируя существовавшие. Например, археологи, работавшие в имении Томаса Джефферсона Монтичелло, обнаружили в месте проживания его рабов, Малберри Роу, кристаллы, монеты с отверстиями и другие ритуальные артефакты.

С 1990 года Марк Леон с коллегами из Археологического проекта Аннаполиса произвели раскопки семи крупных памятников в тех местах, где афроамериканцы жили с XVIII по XX век (Леон, Фрай и Руппель — Leone, Fry, and Ruppel, 2001). Они обнаружили «запасы» артефактов под каминами или очагами, в северовосточных углах комнат и возле дверей. Это были ритуальные пучки из булавок, гвоздей, монет и раковин с отверстиями, колец, глиняных черепков, камешков, кусочков стекла и кристаллов. С помощь исторической литературы и этнографических сведений из Западной Африки исследователям удалось расшифровать значения и связь этих предметов, которые иногда представляли собой Х-образные оси — космограммы, или круги жизни. В автобиографиях бывших рабов, собранных во время Великой депрессии, нашли информацию из первых рук об их религиозных практиках. Среди этих предметов были охранительные талисманы и то, что называют «священной фармакопеей». Считается, что они являются частью религиозной практики, известной под названием вуду, иногда называемой заклинаниемдухов. Принцип вуду гласит, что духи существуют и их нужно использовать для излечения, для сдерживания жестоких рабовладельцев, для изгнания злых духов и для защиты. Дух находился в ритуальном пучке, и вести себя следовало так, как указывал этот пучок. Артефакты в пучке давали средства для входа и выхода из тела владельца. Вуду являлась сильным средством неподчинения враждебному миру.

Последователи этой традиции существовали во враждебном мире, поэтому они скрывали свою деятельность. На сахарных и хлопковых плантациях Леви Джордан на юге Техаса археологи Кеннет Браун и Дорин Купер раскрыли хижину, в которой жили афроамериканские маги-целители. В хижине нашли кости животных, железные штыри и другие артефакты, являющиеся принадлежностью традиционных западноафриканских целителей. В то же самое время эти простые артефакты имеют и другие назначения, поэтому сторонний наблюдатель может на догадываться о том, что их владелец имеет отношение к нетрадиционной медицине (Браун — K. Brown, 1995). Для афроамериканских рабов те же предметы имели совершенно иное значение, их символика была скрыта от чужих. По этой же причине ни на одном из инструментов целителей не было никакого символического украшения.