Наталья Павлищева - Ложный Рюрик. О чем молчат историки
Шведы.
Это не шутка из серии «В каком году была война 1812 года?» «Исход» Рюрика с братьями из Скандинавии действительно придумали шведы. Шведы много что о себе придумали…
Как тут не вспомнить приснопамятного Иоанна Магнуса, шведского упсальского архиепископа, посла, эмигранта и фантазера по совместительству? Упсала кишмя кишела фантазерами от истории, мне до них далеко…
Чем знаменит?
Не будем о дипломатии и заслугах перед шведской паствой, интересна его «писательская» деятельность. Магнус — эмигрант-патриот, правда, не без перекоса. Гораздо чаще встречается вариант, когда вынужденный бежать из своей страны борзописец поливает оную грязью, словно доказывая, что бежал не зря. У Иоанна Магнуса необходимости делать этого не было, вне Швеции он был обласкан папой римским, да и шведский король Густав Ваза беглеца в международный розыск не объявлял. Но душа шведа спокойствия не ведала, и Магнус, видно, изнывавший от безделья (трудно быть занятым упсальскому епископу, живя в Риме), принялся… сочинять историю шведов. Да-да, именно сочинять, потому что ничего похожего на его выдумки в действительной истории шведов не наблюдалось.
Сейчас деяния шведского епископа на ниве всемирной истории разоблачены и категорически отвергнуты, но окончательно избавиться от бреда не удалось. Дело в том, что в приступе патриотического маразма Магнус… выдумал одиннадцать (!) шведских королей — пять «лишних» Эриков и целых шесть Карлов. Знаменитый (особенно в России) Карл XII в действительности оказывается всего лишь VI.
Кстати, по версии Магнуса, первым королем шведов был… Магог, сын Иафета. Это доказывает, что даже у патриотических фантазий есть пределы — постеснялся самого Ноя королем обозвать, внуком обошелся.
Конечно, шведам такой вариант понравился, после посмертного издания в Риме сего труда братом фантазера Олаусом Магнусом сентенции были восторженно приняты в Швеции и никакой критике не подвергались. А лишние короли?.. Пусть будут, кому они мешают? Никто же в Швеции всерьез не принимает эту нумерацию.
Сделаем небольшой экскурс в историю соседей. Ну, не так чтобы соседей через стенку, но по планете Земля это точно — в историю Италии.
Нет-нет, убеждать, что «этруски — это русские», не намерена, о русских вообще речи в этом экскурсе не пойдет, только Италия эпохи Возрождения, эпохи гуманизма.
Собственно, Италии тогда не было вовсе, существовали отдельные города-государства каждое со своим правителем, избранным, как дож Венеции, или власть наследовавшим, как, например, герцог Феррары. Крошечные государства, тьма-тьмущая правителей разного класса, но с претензиями на величие, взлет культуры и искусства при полном падении нравственности, разврате во всех его проявлениях, бесконечной череде убийств, улицах, залитых кровью, и отпущении грехов, даже смертных, за деньги, политическом разладе, подкупе всех и во всем и невиданном падении авторитета церковной власти.
Казалось, хуже уже некуда, распущенность и безнравственность достигли своего апогея. Недаром Франческо Петрарка писал: «С наибольшим рвением предавался я изучению древности, ибо время, в которое я жил, было мне всегда так не по душе». Это XIV век.
Вот на это стоит обратить особое внимание: «…предавался изучению древности…»
Италии начала Возрождения отчаянно не хватало того, что могло вытащить ее из омута безнравственности, у итальянцев не было того, в чем так нуждается сейчас и Россия, — объединяющей национальной идеи.
И Италию спас интерес и возвеличивание ее прошлого. Великая Италия возродилась благодаря Великой Римской империи. В настоящем нечего было искать, будущее при таком настоящем крайне туманно, оставалось обратить свой взгляд в прошлое. Именно благодаря гуманистам эпохи Возрождения прошлое Рима ожило в людской памяти и получило шанс повлиять на спасение нации и даже всей Европы.
Человеку, рожденному и живущему в пучине разврата во всем — личной жизни, общественной, политике и даже церкви, попытались показать, что он не тварь бессловесная, созданная лишь для греха, а существо с огромным внутренним потенциалом, возможностями очищения и самосовершенствования. А в качестве примера приводили жизнь его собственных предков.
Именно тогда было возвращено из небытия величие Рима в первую очередь и античности вообще.
Гениальность гуманистов состояла не только в проповедовании светлых идеалов и красоты душевной и физической, но и в откровенном приукрашивании и возвеличивании Великого Рима. У Римской империи действительно было чему поучиться, но имелось и немало столь неприглядных страниц, вспомни о которых те же Боккаччо или Петрарка никакого величия не получилось бы. Они не то чтобы не вспомнили (это было невозможно, как, например, вычеркнуть из истории гладиаторские бои или рабство, восстание Спартака или жестокость, с которой римляне обращались с поверженными народами?), но сумели придать всему флер мужественности. Великая империя не могла быть без огрехов, это неизбежно, зато каковы результаты!..
Честь и хвала гуманистам за настоящее возрождение Европы, они сумели найти точку опоры, с помощью которой перевернули мир. Возвеличивание прошлого помогло вытащить народ разрозненной Италии в единое будущее. Многим стоило бы поучиться…
Конечно, далеко не только идеи гуманистов объединили итальянские города в общее государство, наверное, и не они, но что «великое прошлое» сыграло в этом объединении далеко не последнюю роль (вот значение национальной идеи!), сомневаться не приходится.
При чем здесь викинги и Рюрик?
Просто через пару столетий с похожей проблемой столкнулась и Швеция. Нет, у шведов не было разнузданности и разврата, не было череды убийств (не без того, конечно, но куда скромней), не было немыслимого падения нравов, но не было и объединяющей идеи. Государства на Скандинавском полуострове так часто и временами кроваво тасовали земли между собой, что, когда, наконец, определились, требовалось нечто цементирующее народ в новых границах. Для Швеции этим суперклеем в какой-то степени тоже стало великое прошлое.
Но если у Рима оно реально имелось, пусть не такое светлое, каким его в результате изобразили, но все же, то у Швеции его не было и не могло быть: природные условия не те, да и сама Швеция не столь древняя.
Если чего-то нет, но очень нужно, его можно просто… придумать. Прошлое в том числе. О русских всегда говорили, что у всех народов непредсказуемое будущее, а у нас непредсказуемое прошлое, мы, мол, его переиначиваем в угоду каждой новой власти. Есть такое, но, как видите, не только у нас. Отличие, правда, существенное — они свое прошлое возвеличивают, а мы свое обгаживаем.
Вернемся к шведам, которым срочно понадобилось великое прошлое.
Помните Иоанна Магнуса с его дюжиной «лишних» королей? Он не одинок, нашлись те, кто пошел еще дальше.
Жил в XVII веке в Швеции замечательный ученый Улов Рудбек (старший), не к ночи будь помянут. Хороший был ученый, даже прекрасный, друг Карла Линнея, который в его честь назвал растение рудбекией… Занимался изучением лимфатической системы человеческого организма и ботаникой, и все бы хорошо, не отвлекись этот светоч шведской медицинской науки и многолетний ректор Упсальского университета на идею Атлантиды.
И Атлантида бы ничего, не один приятель Карла Линнея этим увлекался, но Рудбек пошел дальше, отождествив готское государство с этой самой Атлантидой и смело возведя древних шведов в отцы-основатели европейской цивилизации.
Европейские проблемы Рудбека трогать не будем, достаточно наших.
Придется еще на абзац вернуться к гуманистам.
Пытаясь объяснить, как же мог рухнуть такой Колосс, как Великий Рим, если он, конечно, не на глиняных ногах, историки Возрождения все свалили на варваров, как известно, разрушивших несчастный Рим. В противопоставлении с дикими ордами с востока величие Рима стало еще заметней. Это противопоставление настолько въелось в умы европейцев, что и по сей день не удается доказать, что Атилла вовсе не был кровожадным идиотом, а варвары дикари только в том, что не привыкли вкушать пищу полулежа в окружении покорных рабов, они не менее развиты, только культура иная. Но это к слову…
Удалось убедить всех, что утонченную культуру Великого Рима сгубил не тот самый разврат и нежелание работать, а лишь развлекаться (помните требование «хлеба и зрелищ»?), а дикари с востока.
Придумавшим великое прошлое Швеции также требовалось объяснить, куда же оно девалось и чем более великое по сравнению с теми, кто рядом. Кивать на юг, в сторону цивилизованного Рима, нельзя, нужен другой сосед для сравнения, такой, чтобы можно был ткнуть пальцем: дикари! Не стоит думать, что это понадобилось только шведам, не меньше нуждались в великом прошлом и соседях-дикарях и германские народы. В Европе вообще шла настоящая война за право быть провозглашенными преемниками Римской империи, если не территориально, то хоть морально. Героика же! Так родился готизм.
