Анатолий Фоменко - Империя – I
«О силе „Московита“ настойчиво говорили при европейских дворах, писали в “летучих листках”» [70], с.167.
Все правильно. Надо только добавить сюда еще XIV век, в котором Древняя Русь выступает на историческую арену в виде Великой – «Монгольской» империи.
Западная Европа того времени всячески старалась остановить «Монгольское», Турецкое – Атаманское нашествие и заключить мирный договор. Такой договор был подписан между Россией и Габсбургами лишь в 1514 году [70], с.69.
«Привлечение России к борьбе с Турцией становится главной задачей габсбургских дипломатов в отношении России. Аналогичные планы лелеял и Рим. Папы Александр XI, Лев X и Климент VII
Неоднократно обращались к великому Князю Московскому с призывом выступить против турок.
Рим мечтал также о соединении западной, католической, и русской, православной, церквей, чего ему не удалось добиться посредством Флорентийской унии» [70], с.69.
Суть подлинных событий более или менее наглядно проступает сквозь эту позднейшую обработки древних документов романовскими историками.
Западная Европа стремится расколоть «Монгольскую» – Великую империю. Но пока в Древней Руси царили великие – «монгольские» ханы – великие князья, об этом не могло быть и речи. Странно было бы ожидать, чтобы великий хан-князь выступил бы против своей собственной орды, то есть казацкого войска, возглавляемого атаманами – отоманами. И действительно, сквозь искаженную призму романовской истории до нас доносятся подлинные события той эпохи.
«Планы соединения церквей Русское правительство решительно отвергло. оно уклонилось также от присоединения к антитурецкой лиге, создаваемой усилиями Империи (Габсбургов – авт.) и Рима» [70], с.70.
Якобы в XV веке (а на самом деле, наверное, в XVI веке) Западная Европа пытается найти пути «к сердцу Руси», чтобы отвести, наконец, от себя нажим с Востока. Вот одна из таких попыток.
«В 1489 г. в Москве появилось имперское посольство (от Габсбургов – авт.)… с изъявлением от имени императора великому князю Московскому «любви и приятельства» и предложением королевской короны, а также проекта выдачи замуж дочерей Ивана III за германских князей. Королевскую корону Иван III отвергнул, но послал к императору ответное посольство» [70], с.74.
От себя добавим – вряд ли великого – «монгольского» хана-князя Русской Орды могла в ту эпоху интересовать «королевская корона». И без того империя Габсбургов и значительная часть Западной Европы уже аккуратно платила вассальную дань казацким атаманам. Сегодня именуемых «турками-отоманами». Причем, как мы видели, Европа старалась не опаздывать с выплатами налога. Отметим также вполне понятное «желание римского короля Максимилиана вступить в «связание» (союз) с великим Князем Московским…» [70], с.75.
В первой половине XVI века в переговорах Габсбургов с Русью «центральное место занимает турецкая тема. Чтобы воздействовать на Россию и побудить ее к борьбе с Турцией, габсбургские дипломаты всячески подчеркивали колоссальные размеры турецкой угрозы» [70], с.82.
Но все эти призывы были бесполезны. Великий – «монгольский» хан и его казацкие атаманы составляли в ту эпоху единый имперский организм. Этот факт отчетливо проступает даже когда мы смотрим в прошлое сквозь искаженную призму романовской истории. «Непосредственно России Турция долгое время не угрожала, поэтому дипломатические отношения между Россией и Турцией, установившиеся в конце XV в. (а по нашей версии существенно раньше – авт.), сохраняли мирный характер вплоть до 1569 г.» [70], с.146.
То есть – до второй половины XVI века. Все правильно. См. нашу реконструкцию в [5].
6. Как Западной Европе удалось, наконец, вбить клин между Русью и Турцией
Мы уже неоднократно формулировали нашу гипотезу. Поэтому лишь кратко подведем итоги.
1) Многолетние старания западно-европейской дипломатии привели ее к успеху в конце XVI века. Воспользовавшись смутой в Орде, Западной Европе удалось поддержать про-западно настроенных Романовых в их стремлении захватить власть на Руси. Эта операция прошла успешно.
2) Орда проиграла. Романовы круто сменили курс государственного корабля империи.
3) Начались русско-турецкие войны. Западная Европа облегченно вздохнула.
4) Петр I прорубает окно в Европу, стремясь подчинить жизнь России западно-европейским образцам.
5) Начинается тенденциозно переписывание русской истории в угодном Романовым духе.
6) Западно-европейских историков эта деятельность вполне устраивает. Тем более, что в это время они быстро завершают свою версию «очень длинной древней европейской истории». На уцелевшие средневековые документы опускается плотный туман «скалигеровщины».
Данные, ей противоречащие, либо замалчиваются, либо отодвигаются в далекое прошлое, где они приписываются другим народам и странам. Либо безжалостно уничтожаются. Старые книги горят хорошо. Вводится индекс запрещенных книг. За их хранение – костер.
7. Радость освобождения
В XVII веке Западная Европа вздохнула свободнее. И начала сначала с опаской, а потом все смелее и смелее пинать ногами ослабевшего льва.
Вот один из примеров.
рис.12.4
На рис. рис.12.4 читатель видит любопытное изображение с гробницы герцога Генриха II. Вот что гласит подпись под рисунком, взятым нами из книги [73], том 2, с.493.
«Фигура татарина под ногами Генриха II, герцога Силезии, Кракова и Польши, помещенная на могиле в Бреслау этого князя, убитого в битве с татарами при Лигнице (Liegnitz), 9 апреля 1241 года».
Но позвольте. Кто кого убил? Герцог татарина, или татарин герцога? Почему же тогда герцог торжественно попирает ногами татарина? Вроде бы надо изобразить наоборот.
Скорее всего, это изображение создано гораздо позже – уже веке в семнадцатом. Это – вид психологического реванша. Когда уже можно было меньше бояться «татар» русских, то на могилах побежденных западных правителей стали появляться вот такие изображения, переворачивавшие все с ног на голову.
Хотя бы на картинке.
Кстати, а что это за татарин с русским лицом, окладистой бородой, русской саблей и в привычном нам стрелецком колпаке?
Дошло до того, что в некоторых европейских языках, например, в английском, словом «Slav» – славянин стали называть рабов: «slave» – раб, «slavish» – рабский. В английском языке, кстати, есть и другое слово для обозначения раба: «bondman», «bondmaid», «bondwoman» то есть раб, рабыня. См. словарь. Вероятно, это слово более древнее.
В качестве примера того, как стали писать о Руси на средневековом Западе после того, как исчез страх, приведем выдержки из популярных сегодня сочинений польского историка Казимира Валишевского, считающихся многими чуть ли не учебниками по русской истории. «Он издает во Франции, на французском языке, начиная с 1892 года, одну за другой книги о русских царях и императорах» [185], с.4.
«Рано образовалось при французском дворе ядро вылощенного, элегантного общества, любознательного в вопросах умственных. И этот свет отразился на всей французской культуре.
Здесь (то есть – в России – авт.) ничего подобного… Рыцарство здесь никогда не существовало, тонкости фехтования еще неизвестны… Ссоры решались на месте ударами кулака. Но как? Кровь течет, человек падает хрипя… Картина эта далеко уносит нас от Версаля. Эти придворные, дерущиеся, как извозчики, между тем, одеты как важные короли… Одна из церквей,… «за золотой решеткой», получила даже значение «кафедрального собора». Решетка была, само собой разумеется, просто позолочена… В большой зале царский трон, как и в Византии, был снабжен двумя львами, которых искусный механизм заставлял реветь… Рейтенфельс заявляет, что… было похоже на милую детскую игрушку, но Симеон Полоцкий определяет его в очень дурных стихах, как восьмое чудо мира. И здесь мы еще далеки от Версаля» [185], с.354…356.
К. Валишевскому не составило труда подобрать аналогичные высказывания в сочинениях западно-европейцев XVII века. Радость освобождения сквозит на многих их страницах. Вот, например, Стрюйс, писавший в 1669 году:
«У них (т.е. „москвитян“ вид грубый и животный… Народ этот родился для рабства… Они по природе так ленивы, что работают лишь в крайней необходимости… Как все грязные душонки, они любят лишь рабство… Они охотно крадут все, что попадается им под руку… Они очень неучтивы, дики и невежественны, изменники, задиры, жестокие…» [185], с.314.
