Лидия Винничук - Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Рима
Плавт. Пуниец, 3—46
В этом прологе прекрасно передана атмосфера, царившая в зрительном зале. Поддерживая этот постоянный контакт публики с актерами, Плавт нередко сознательно разрушал сценическую иллюзию, вовлекая в происходящее на подмостках и публику. Комедиограф любил и часто использовал этот прием, воспринятый позднее драматургами будущих столетий. Вспомним хотя бы такой пример: в комедии Плавта «Клад» герой, скупец, у которого выкрали шкатулку, полную золота, обезумев от отчаяния, начинает искать злоумышленника среди зрителей:
Я пропал! Я погиб! Я убит! Ой, кудаМне бежать и куда не бежать? Стой, держи!Кто? Кого? Я не знаю, не вижу, я слеп!Но куда мне идти? Где же я? Кто же я?Не могу я понять! Помогите, молю.Укажите того, кто ее утащил!Что сказал ты? Тебе я поверить готов.Человек ты хороший, видать по лицу.Это что? Вы смеетесь? Вас всех знаю я.Большинство из вас воры, сомнения нет.Набеленной одеждой прикрылись, стоят,Будто честные люди. Из этих никтоНе унес? Ох, убил ты меня! Ну, скажи,Кто забрал! Ты не знаешь? Несчастье мне!Как я жалко погиб! До беды доведен!Сколько стона и злейшей печали принесЭтот день мне, и голод, и с ним нищету.
Плавт. Клад, 702–723
Этот знаменитый монолог больше известен из комедии Мольера «Скупой» — творческие находки античных драматических поэтов пригодились много веков спустя европейскому театру нового времени. При этом римские комедиографы и трагедиографы не только учились у греческих авторов, но и сами немалого достигли в искусстве драматической поэзии, как об этом с гордостью пишет Гораций:
Наши поэты брались за драмы обоего родаИ заслужили по праву почет — особенно там, гдеСмело решались они оставить прописи греков…
Гораций. Наука поэзии, 285–287 445
Римские зрители вели себя в театре столь же живо и непосредственно, как и греки, бурно реагируя и на игру актеров, и — подчас еще больше — на все, что случалось в самом зрительном зале. Они громко приветствовали знакомых или же людей знаменитых, пользовавшихся в городе известностью и популярностью. Так, с восторгом был встречен публикой в театре Меценат, появившийся на людях впервые после долгой болезни; шумно приветствовали и поэта Вергилия. У римлян, как и у греков, был обычай закусывать прямо в театре, не вставая со своего места, в разгар спектакля. Впрочем, это считалось бестактностью, и, по рассказу Светония, сам Август однажды через распорядителя сделал замечание одному из зрителей, который ел прямо в зале. Принцепс указал ему на то, что когда он, Август, хочет пить, то встает и идет домой. На это зритель ответил: если Август выйдет из театра, никто не займет его места.
Еще раз подчеркнем, что театр в Риме, особенно в последние годы республики, был не только важным средоточием культурной жизни, развлечением, но и барометром политических настроений, а также орудием политической борьбы. Когда Цицерон в начале 50-х годов I в. до н. э. был отправлен в изгнание, в Риме была поставлена трагедия Луция Акция (II–I вв. до н. э.) «Эврисак», где герой на сцене бросает обвинение своим согражданам в том, что они допустили его изгнание. Публика увидела в этих словах нечто созвучное ее политическим настроениям и громко выразила свою симпатию к великому оратору и государственному деятелю.
Десять с лишним лет спустя, после убийства Цезаря, когда многие в городе находились в растерянности, не зная, оплакивать ли им диктатора или дать увлечь себя лозунгами оппозиционеров, Марк Юний Брут, один из заговорщиков, постарался, чтобы в театре показали в это время трагедию Акция «Атрей», где выведен отталкивающий образ деспотического правителя, свергнуть которого означало принести согражданам облегчение и свободу. Представление закончилось овацией для Брута и его единомышленников.
Теперь из театра переместимся в римский амфитеатр, где проходили бои гладиаторов. Впрочем, к тому времени, когда в Италии начали строить амфитеатры, гладиаторские бои имели уже давнюю, долгую традицию. Первых гладиаторов называли бустуариями, что показывает изначальную связь гладиаторских игр с погребальными торжествами («бустум» — костер, на котором сжигали тело умершего, или могила). Обычай гладиаторских боев пришел в Рим вероятнее всего из Этрурии (по другой версии — из Кампании), где он также носил религиозно-обрядовый характер. Происхождение этого обычая объясняют по-разному; есть основания полагать, что в древности над гробом заслуженного воина принято было убивать людей, осужденных на смерть, принося тем самым кровавую жертву богам подземного царства. Со временем, видимо, с этим жестоким обычаем покончили и вместо этого стали устраивать на похоронах ритуальные бои людей с мечами в руках — гладиаторов (от «гладиус» — меч).
Первые организованные гладиаторские игры еще сохраняли связь с погребальными обрядами. В 264 г. до н. э. эти зрелища устроили сыновья Луция Юния Брута на его похоронах. В тот первый раз гладиаторские бои проходили на городском мясном рынке — Бычьем форуме. Обычай утвердился в Риме, и с тех пор во время пышных, торжественных похорон видных граждан в их честь постоянно устраивали игры гладиаторов. Так, в 62 г. до н. э. Квинт Цецилий Метелл Сципион провел кровавые зрелища в память о своем приемном отце, в 59 г. до н. э. тем же способом почтил память своего отца Фавст Корнелий Сулла, еще через год Аппий Клавдий организовал гладиаторские бои на похоронах своего близкого родственника; Цезарь же впервые устроил гладиаторские игры в честь умершей женщины — своей дочери Юлии.
Немалый интерес у историков вызывали поминальные игры, устроенные Спартаком при погребении своего сподвижника Крикса. Аппиан (Гражданские войны, I, 117) сообщает, что Спартак, дабы почтить тень павшего товарища, заставил 300 римлян, взятых им в плен, сражаться между собой до последнего дыхания. По всей вероятности, это не было ни местью римлянам, ни унижением свободнорожденных граждан восставшими рабами — речь шла скорее о соблюдении традиционных погребальных обычаев, утвердившихся в Италии еще прочнее, чем в Греции. Эта связь гладиаторских боев с культом мертвых проявлялась, скажем, и в том, что раб, выносивший с арены убитых бойцов, носил одежду, в какой этруски представляли себе Харона-перевозчика.
Бой гладиаторов под аккомпанемент музыки (мозаика)
Шли годы, и гладиаторские игры стали устраивать и по другим поводам; вошли они и в программу зрелищ во время некоторых праздников. В I в. до н. э. организаторами игр выступали или государственные власти через какое-либо должностное лицо, чаще всего городского эдила, или же частные лица, имевшие для этого достаточно средств; позднее игры почти всегда устраивал император. Кровавые зрелища все больше становились излюбленным развлечением римлян, которые уже не могли без них обходиться и то и дело требовали показать им, как люди убивают друг друга в амфитеатре. В эпоху империи погребение высокопоставленных особ также часто сопровождалось гладиаторскими играми. Так, Тиберий устраивал их дважды: один раз — в память своего отца, на Форуме, другой раз — в память деда, Друза Клавдиана, в амфитеатре; для этих игр он привлек даже старых гладиаторов, уже получивших, по обычаю, свободу и почетную отставку, выплатив им сто тысяч сестерциев (Светоний. Тиберий, 7). Жители Рима пользовались любыми похоронами сколько-нибудь состоятельных людей, чтобы под этим предлогом потребовать проведения игр. Такие же нравы царили в других городах: в Полленции, например, как рассказывает биограф двенадцати императоров Светоний, «чернь не выпускала с площади процессию с прахом старшего центуриона до тех пор, пока силой не вынудила наследников потратить большие деньги на гладиаторские зрелища. Впрочем, Тиберий, собрав войска, сурово покарал всех, кто участвовал в этом бесчинстве» (Там же, 37).
Как показывают эпиграфические памятники, гладиаторские бои устраивали не только на похоронах. Завещания предусматривали повторение игр в определенные сроки и после погребения: согласно надписи в Остии, сражения гладиаторов в честь некоей покойной Эмилии Агриппины должны были происходить ежегодно.
Растущая популярность гладиаторских игр требовала иметь под рукой большое число хорошо подготовленных и обученных бойцов. Это очень рано привело к созданию особых гладиаторских школ, где с ними занимались специальные тренеры. Предприниматель, подобравший группу гладиаторов, продавал их затем или отдавал внаем организаторам публичных зрелищ. Гладиаторские школы возникали или по инициативе частных лиц, или по инициативе государства, и притом не только в Риме, но и в иных городах Италии и в провинциях. Цезарь основал такую школу в Равенне, еще до этого действовала знаменитая школа в Капуе, были они и за пределами Италии: в Александрии, в Пергаме. Император Домициан учредил четыре новые гладиаторские школы в Риме.
