Петр Вершигора - Люди с чистой совестью
"Мессеры" отстали. Часа в три дня, грозно гудя пропеллерами, на большой высоте прошла девятка "юнкерсов". Они солидно покружились, но не обнаружили хорошо замаскировавшуюся колонну и ушли на запад.
Все затихло.
Базыма закончил подбивать итоги. Я взглянул через его плечо:
Потери:
Убито бойцов . . . . . . . . . . . 10
Ранено бойцов . . . . . . . . . . . 29
Убито лошадей . . . . . . . . . . . 148
Разбито повозок . . . . . . . . . . 12
Я глядел на бойцов. Люди призадумались, глаза их затуманились, исчезла удаль. Теперь горы, ставшие на нашем пути, навеяли хмурь и безрадостную думу.
- Надо же было случиться, чтобы именно в первый день встречи с Карпатами нас защучили эти "мессеры", - ворчал озабоченно Базыма.
Напряженный день окончился настолько глупо, что даже нельзя было рассердиться: за час до темноты из-под охраны сбежал пленный офицер, сбежал из лагеря, битком набитого партизанами, на глазах у всех.
Самолеты больше не гудели над головой. Люди стали подремывать. Очевидно, задремал и часовой. Затем посреди штаба раздался вопль: "Держи, держи его!" - и дежурный вскинул автомат к плечу. Но фашист точно рассчитал план своего бегства. Петляя, вприпрыжку, он бежал по направлению палаток Руднева и Ковпака.
Он, конечно, слышал, что подчиненные называют их генералами, и рассчитал правильно: никто не будет стрелять в сторону командиров. Проскочив меж генеральских палаток, он скрылся в кустах, росших по краю глухого оврага. Все это случилось так мгновенно, что, пока успели организовать погоню, эсэсовца и след простыл. За него крепко попало от Базымы и от комиссара и карначу, и часовому, а заодно - и мне.
Один Ковпак только ни разу не выругался. Он молча глядел на нас, укоризненно качая головой. Затем сказал примирительно:
- Поспали бы вы, хлопцы, часок. А то вечером опять марш. А чтобы спать было спокойней, допросите всех остальных. Усилить караул - щоб не разбегались.
Негромкий голос командира, услышанный мною впервые за этот тяжелый день, подействовал как холодный компресс при горячке. Я почувствовал, что Ковпак внутренне собран, спокоен и оценивающим (чуть-чуть насмешливым!) взглядом наблюдает за всеми. И достаточно было этих нескольких спокойных слов, чтобы немного застопорившийся механизм заработал снова.
А через час по приказу командира были посланы роты под командой Павловского на противоположный склон Манявского кряжа. Там находились биткувские нефтяные вышки.
Еще не спустилась вечерняя темень, как оттуда повалил дым, глухо зазвучали взрывы и зарево озарило потемневшее небо за хребтом. Это неунывающий, упрямый Ковпак задымил назло врагам свою цигарку на Карпатах, весом в десятки тысяч тонн нефти и бензина. На следующий день показались клубы черного дыма и в другой стороне гор.
- Под Яблуновым горит добре, - доложил Вася Войцехович, ориентируясь немного дольше обычного по карте.
Мы недолго ломали себе голову над происхождением пожаров.
Как известно, ночью батальон Федота Матющенки вместе с ротой Бакрадзе, прикрывая переход всего соединения через шоссе Станислав Дрогобыч, вел бой в Россульне.
После этого боя батальон Матющенки исчез.
Соединение, перейдя шоссе, с ходу овладело местечком Солотвино и двинулось дальше через село Маняву в Карпаты. Здесь немцы нащупали колонну соединения и подвергли ее бомбардировке, что и вынудило нас поспешно уйти в горы. Подоспевшие из Станислава немецкие войска вслед за нами вошли в Маняву. Путь батальону Матющенки на соединение с главными силами был отрезан.
Матющенко, нащупав врага в Маняве после боя в селе Россульна, вернул свой батальон назад в Черный лес. В следующую ночь батальон перешел шоссе в другом месте и уже утром направился прямым путем в горы. Батальон был вынужден взбираться на гору по бездорожью между селами Яблонов и Манява. Положение батальона было бы не только серьезным, но прямо отчаянным. Но Ковпак дальновидно приказал Матющенке не брать с собой в Россульну своего обоза.
Вероятно, немцы догадались, что это какая-то отставшая от соединения часть. Они пытались попробовать ее силы, но, получив отпор заставы, откатились, ожидая подкрепления. Партизаны батальона, углубившись в горы, расположились передохнуть после долгого пути. Только комбату было не до отдыха. Его очень смущали вышки Яблонового нефтепромысла, которые отсюда, с горы, видны были, как на ладони. Насчет них Матющенко не получил от деда никаких указаний. Их даже на карте не было.
Наконец он не выдержал и вызвал к себе опытного чернобрового диверсанта Александра Евграфовича Лукашенко.
- Видишь? Вышки?
- Точно.
- Бери отделение Хайталиева из второй роты и своих минеров. Нужно сейчас же взорвать нефтепромысел. Пока немцы не очухались. Иначе нам тут конец.
Лукашенко почесал затылок, подражая своему комбату, и выждал положенную паузу. Без нее Матющенко никогда не поверит, что командир обдуманно принял приказ. А "недумающих" командиров Федот Данилович терпеть не мог.
- Будет выполнено. Разрешите идти?
- Иди. Только будь осторожен. Береги людей! - на всякий случай сказал Матющенко, сам думая о своем: похвалит или поругает его Ковпак "за инициативу".
Через полчаса диверсанты вышли из лагеря. Взяли по пути гуцула проводника. Тот повел группу к нефтепромыслу кратчайшим и незаметным путем. Приблизившись вплотную к промыслам, группа услышала шум моторов автомашин. От рабочих нефтепромысла, с радостью встретивших наших минеров, группа узнала, что немцы собираются уезжать "за подкреплением". Короче говоря, немцы струсили, услышав о недалеком расположении партизан. Действительно, через несколько минут немцы сами уехали.
- Не нужно и вышибать их, - доложили разведчики.
Расставив посты и наблюдателей, Лукашенко вместе с Хайталиевым и минером Андреем Штукарем вошли в главную контору.
Они решили действовать на новом поприще "строго научно" и потребовали к себе управляющего или инженера.
Разыскался инженер - поляк. Между Лукашенко и инженером завязался разговор.
- Знаете кто мы?..
- Догадываюсь, проше пана товажиша!
- А догадывайтесь, зачем пришли к вам?
- Не ведаю...
- Хотим посмотреть, как вы немцам нефть вырабатываете. Показывайте свое хозяйство. Главным образом нас интересует основное оборудование.
- Пожалуйста, проше пана. Пойдемте, - заторопился инженер.
Как на экскурсию, он повел диверсантов по нефтепромыслу, охотно рассказывая об устройстве и назначении оборудования отдельных деталей. Когда нащупывали что-нибудь важное, Лукашенко подмигивал Штукарю: "Андрюша, заметь эту деталь". Андрюша с минерами отставал на минутку. Заминировав эту деталь, он догонял "экскурсантов" и снова получал на "заметку" новую. Так, обойдя почти весь нефтепромысел, группа нашпиговала минами, снабженными взрывателями замедленного действия, основное оборудование нефтепромысла: вышки, насосы, помпы, моторы, большой бак с выработанной нефтью, вместимостью примерно в 750 тонн, а главное был заминирован нефтепровод, по которому шла нефть со всего промысла к железной дороге.
Войдя обратно в контору, группа партизан объявила, что через несколько минут начнутся взрывы.
- А вы, - обратился Лукашенко к главному инженеру, - отберите нам основную документацию нефтепромысла... и будьте здоровы, живите богато, а мы уезжаем до дому, до хаты... Слыхали такую песню?..
- Так вы, проше пана, с Белоруссии в Карпаты долетели?.. вытаращил глаза инженер.
Лукашенко молча прислушивался к чему-то. Может быть, к шуму ветра в горах, а может быть, к гулу советских самолетов, которые уже чудились инженеру. Иначе, как советским десантом, не могли быть эти дельные и веселые хлопцы, свалившиеся в ущелья Карпат, как с неба.
- Я розумем пана товажиша...
- Що вы разумиете? - машинально спросил Лукашенко.
- Цо то ест секрет войсковый, - отвечал поляк.
В это время грохнули взрывы.
- Ось и ниякого секрета. Бувайте здоровеньки. Спасибо, пан.
Нефть пылала.
Вскоре весь нефтепромысел превратился в огромный костер, черный дым которого был виден за десятки километров.
Этот дым видели и радовались не только бойцы батальона Матющенко. Видели и обрадовались ему все бойцы соединения.
- Батальон Матющенко живой, действует! - сразу определил Ковпак.
Это зарево было видно всему населению Станиславщины, и оно пробудило в нем силы к сопротивлению ненавистным немецким захватчикам, топтавшим родную Украину.
Вскоре группа благополучно добралась в расположение своего лагеря. Лукашенко доложил комбату о выполнении приказа. Но Матющенко остался недоволен тем, что группа не захватила с собой инженера, от которого можно было бы узнать многое. Он приказал группе вернуться за инженером. Группа вернулась обратно в горящий нефтепромысел, разыскала инженера и привела его в лагерь. Комбат допросил его и отпустил домой.
